Джоуи
Шрифт:
"Я тоже."
С членом в одной руке и другой, обхватывающей ее тонкую шею, я теряю всякое чувство логики и рассудка. «Обхвати меня ногами», — приказываю я.
Нетипично для Джои Моретти, но она делает, как ей говорят, держась за мои плечи и обхватывая своими длинными ногами мою талию, пока головка моего члена не оказывается у ее входа. Ее дыхание сбивается, когда она смотрит мне в глаза. Ждет, когда я ее трахну. Мой член пульсирует, отчаянно желая почувствовать ее вокруг себя. Я проскальзываю немного, вынужденный двигаться медленнее и нежнее, чем я намеревался,
«Макс», — шипит она, ее глаза трепещут, когда я растягиваю ее. Ее расплавленное, шелковистое тепло крепко сжимает меня, заставляя всю кровь в моем теле устремляться на юг.
Я вытаскиваю почти полностью. Кончик моего члена скользкий от ее возбуждения, что немного облегчает его возвращение обратно, но это все равно борьба. Я крупный парень, и у меня шесть пирсингов, пять вдоль ствола и один на головке. Это слишком много, чтобы втиснуться в узкую киску, и это не идеальное место для траха. Было бы намного проще, если бы я мог положить ее где-нибудь и широко раздвинуть. Затем я бы погрузился в нее по самую рукоятку.
Я провожу губами по ее коже, скользя свободной рукой по ее заднице и приподнимая ее ногу выше, чтобы получить лучший угол. «Позволь мне войти в тебя, детка».
«Я пытаюсь», — хнычет она, но меняет угол наклона бедер, что позволяет мне проникнуть глубже.
«Хорошая девочка», — ворчу я, прижимаясь губами к ее уху.
Ее мышцы влагалища сжимаются вокруг моего члена в ответ, крепко сжимая меня, пока она стонет мое имя. Так что у моего избалованного маленького ребенка внутри, есть очень извращение мысли.
«Ты такая мокрая, Джоуи. Тебе нравится мой член в тебе?» — рычу я, хотя мне едва удается наполовину войти в ее узкую маленькую пизду.
Влажное тепло скользит по мне, она скулит и мяукает.
Я провожу носом по ее шее. Она пахнет так приятно, смесью духов с запахом сладкой ваты и горячего, свежего пота, смешанного с запахом сладкого возбуждения, капающей из ее киски. Мой рот находит ее, и я облизываю ее пухлые губы. Она открывает их на тихом стоне, позволяя мне скользнуть языком внутрь и попробовать ее на вкус. Я, конечно, пожалею об этом позже, потому что она на вкус слаще всего, что я когда-либо пробовал. Декадентская и греховная. Я трахаю ее рот языком, заявляя на него свои права, как я заявляю права на ее киску, проглатывая каждый всхлип и стон, который я выжимаю из ее невероятного тела.
Просунув руку между нашими телами, я нахожу ее набухший клитор и крепко потираю его, набирая темп, двигая бедрами и умудряясь погружаться глубже с каждым толчком. Я схожу с ума от потребности проникнуть в нее как можно глубже, но все равно не могу войти полностью.
Я качаю бедрами, задавая максимально возмутительный темп. Она морщится каждый раз, когда мне удается опуститься немного глубже, но ее киска становится все более скользкой и свободной с каждым толчком. Ее ноги начинают дрожать, ее дыхание становится быстрее и тяжелее, когда ее стенки крепко сжимают меня. Моя девочка на грани. Я разрываю наш поцелуй, и она задыхается.
«О, черт,
«Вот и все, детка. Давай кончи для меня. Я хочу почувствовать тебя на своем члене».
Ее глаза закатываются, а кожа вспыхивает от жара и удовольствия, когда она отпускает меня. Дрожащие ноги и прерывистое дыхание, она роняет голову мне на плечо, пока я трахаю ее до оргазма. Ее мокрая киска трепещет, выдаивая мой член, и когда несколько секунд спустя она вонзает ногти в мои плечевые мышцы, я вонзаюсь в нее последний раз, стону ее имя, пока выдавливаю свой собственный оргазм.
«Блядь, Макс, это было… сильно».
Я мычу в знак согласия, не в силах говорить, потому что дышу так тяжело. Выскользнув из нее, я смотрю вниз, и вид моего окровавленного члена выбивает остатки дыхания из моих легких.
Моя рука все еще обхватывает ее горло, и я наклоняю ее голову вверх, пока ее темные глаза не встречаются с моими. «Джоуи, пожалуйста, скажи мне, что ты ждешь месячных».
Она хмурится. «Что? Нет, а почему?»
Я отпускаю ее шею и опускаю ее ноги на пол, прежде чем снова посмотреть вниз, надеясь, что на этот раз мой член не будет покрыт тем, что я думаю. «Ты истекаешь кровью».
«Ничего страшного. Такое случается в первый раз, да?»
Господи, я отправляюсь прямиком в ад. «Пожалуйста, скажи мне, что я не лишил тебя девственности за мусорным баком в переулке?» — умоляю я.
«Я могла бы тебе это сказать, но я бы солгала». Она прикусывает нижнюю губу и моргает, глядя на меня снизу вверх. Ее лицо полно чертовой невинности, в то время как ее тело — сплошной секс и грех.
«Блядь, Джоуи», — резко говорю я, мой тон резче, чем предполагалось, и заправляю свой окровавленный член обратно в джинсы.
«Я думала, ты знаешь», — шепчет она, и в ее глазах мелькает боль.
Я откидываю ей волосы с лица. «Конечно, я не знал. Если бы знал, я бы никогда…» Я качаю головой и вздыхаю, скользя рукой, чтобы собственнически провести ладонью по ее затылку.
«Ты никогда не сделал бы что?» Она бросает на меня вызывающий взгляд, поправляя платье, но я не упускаю из виду дрожь в ее голосе и легкое дрожание ее нижней губы.
Я бы отвел тебя в постель и трахнул как следует. «Я бы сделал так, чтобы это было более запоминающимся, детка. Я бы не был так груб с тобой, если бы знал, что ты никогда…» Я щиплю себя за переносицу.
«Для меня это было незабываемо», — шепчет она.
«Как это вообще возможно, Джоуи? Как ты можешь быть девственницей?»
«Серьёзно, Макс? Девушка, которая не может дышать без чьего-либо присмотра? Когда бы я нашла время заняться сексом, не говоря уже о том, чтобы найти кого-то достаточно сумасшедшего, чтобы рискнуть вызвать гнев моего брата?»
Думаю, она права. «Но я думал… может быть, в Италии?»
Она саркастически смеется. «В монастырской школе? Где Лоренцо запер меня крепче, чем заключенного в исправительном учреждении строгого режима? О да, там было полно возможностей оторваться».