Джуна
Шрифт:
И все-таки Джуна понимала, что почти обречена, и выразила свое понимание во фразе официального заявления: «По Вашему желанию». Слишком большие силы боролись против нее. В первую очередь против выступало время, исторические обстоятельства. За увольнением Джуны и вылившейся на нее с газетных страниц клеветой стояла большая политика, государственный расчет, международные отношения.
Стоит вспомнить позабытый за давностью лет эпизод из внешней политики. В 1975 году СССР выступал за прекращение исследований в области новых видов вооружений. Эксперты считают, что в первую очередь подразумевалось парапсихологическое оружие. Конечно, слова остаются словами,
Она хотела врачевать, а не участвовать в убийстве. Что же, ее дело, решили те безвестные и безликие люди, которые по долгу службы интересовались совершенно противоположным. После отказа от сотрудничества (а иначе ее поведение в институте имени Сербского не истолкуешь) они опять решили — право выбора, как себя вести, остается за ней. Однако никто, в том числе она сама, не способен помешать им оставить за собой последнее слово. Не хочет быть участником исследования, будет его объектом. Пусть экспериментирует, пусть врачует, оживляет крыс и лечит людей, за ней станут наблюдать. Джуна будет изучать себя, они будут изучать ее. Чем больше экспериментов, чем опыт ыразнообразнее, тем лучше.
Лечит Л. И. Брежнева и прочих высокопоставленных чиновников — ее личное дело. А вот являться объектом секретного, замаскированного исследования — дело государственное.
Несомненно, ее соглядатаи и исследователи были умными людьми. Они извлекли урок из долгого опыта замысловатой русской истории. В этом смысле и Малюта Скуратов, и Иван Грозный (прозванный Васильевичем за свою жестокость, как серьезно утверждала одна западная энциклопедия), и Петр I были для них тоже объектами исследования, но с другой целью.
Выяснилось: подноготная правда, вырванная из человека пытками, сродни оговору. Слаб человек. Слаб духовно — солжет, лишь бы прожить лишнюю минуту. Слаб физически — умрет, лишь бы прекратить собственные страдания.
Человеку надобно дать свободу, если не свободу передвижения и волеизъявления, то свободу для самореализации. Сталинские научные и производственные «шарашки» — закономерный этап в процессе этого познания человеческой сути. Работающий человек почти свободен, точнее, свободу ему заменяет работа. Простоял целый день у чертежной доски и еще недоволен, что пора спать. А ведь зона кругом, вертухаи, собаки, прожектора. И кстати, а сильно бы отличалась его жизнь на воле? Чертежная доска с утра и до глубокой ночи — это, простите, свобода?
То же и Джуна. Насильно заставить ее участвовать в экспериментах нельзя. Ничего, главное — держать ее поблизости и внимательно смотреть за каждым движением. Не следить за ней, учиться у нее. Так, вероятно, они считали.
Но умер А. И. Брежнев, наступил период, именуемый привычно «междуцарствием». Приход нового начальника открывает период перестановок. А начальники менялись быстро. Интерес к врачевательнице, одаренной даром предвидения, явно ослабел.
Напомню, приказ об увольнении Джуны из института датирован 29 марта 1985 года. Совсем недавно, 10 марта 1985 года, умер долго перед тем болевший К. У. Черненко. 11 марта Генеральным секретарем ЦК КПСС становится
М. С. Горбачев. Куда повернет страна, никто не ведал. И напоследок еще одна дата, значение которой станет ясно чуть позже. 14 октября уволен с должности защитник и покровитель Джуны председатель Госплана Н. К. Байбаков.
Компетентным ведомствам стало не до проблем ясновидения, разобраться бы с тем, что происходит сейчас. Но и предоставлять Джуне полную свободу, по мнению тех же заинтересованных таинственных наблюдателей, было нельзя. Во-первых, как еще повернутся дела, а во-вторых, внутренние проблемы и чересполосица, вполне возможно, привлекут к ней внимание другой любопытствующей стороны — в США вопросы парапсихологии продолжали напряженно изучать.
То, что Джуна представляет интерес для иностранцев, было видно невооруженным глазом. Сначала скромный эксперимент, поставленный во время тбилисского конгресса по бессознательному в 1979 году. Затем более сложный и чрезвычайно продуктивный по собранным материалам эксперимент 1984 года.
Разрешение на такой эксперимент, данное Академией наук, могло означать самые разные вещи. Собирались ли проверить американцев: продолжают они разрабатывать вопросы парапсихологии и в каком аспекте? Или проверяли Джуну — пойдет она на контакт с иностранцами, как станет с ними сотрудничать? Да и задаром доставшаяся информация вещь отнюдь не лишняя.
На каждый вопрос получен полновесный ответ. Американцы изучают проблемы ясновидения и дальновидения. Джуна ради наукисогласна сотрудничать и с иностранцами. Требовались оргвыводы.
Заниматься с ней персонально в тогдашних смутных условиях было некогда. Не заниматься — нельзя. Поступили опять-таки умно и профессионально. Джуна, уволенная из института и не нашедшая другой работы (а в том, чтобы поиски ее оказались напрасными, ей поспособствуют), становится частным лицом. А научных интересов — и это как бы подразумевается — у частного лица, если оно не занимается теоретическими проблемами, быть не может.
Эксперименты, проводимые с иностранцами на дому, легко пресечь, подобрав или благовидный предлог, или соответствующую статью законодательства. Общественного статуса у Джуны в то время не было никакого, вступиться за нее некому. Да и кто вступится за человека, способности которого причислены к «аномальным явлениям» и не доказаны научными методами?
Рассчитано превосходно.
Разгадка детской головоломки о том, кто остался на трубе
О царившей неразберихе в разных ведомствах, отразившейся, в свою очередь, и на поступках, и на системе мышления компетентных органов, говорит и такой факт. На то, чтобы упомянуть человека в негативном контексте в газете, являющейся одним из основных печатных изданий страны, нужны особые санкции и распоряжения. Главный редактор тогдашней «Литературной газеты» А. Б. Чаковский был человеком чрезвычайно осмотрительным, инициативы не проявлял, потому и управлял газетой долго и по-своему успешно.
Но хотя особое распоряжение существовало, одновременно в «Литературной России», постоянном спутнике и «подчиненном» «Литер атур -ной газеты», готовилась подборка стихотворений Джуны.
Во врезке, предваряющей публикацию, значилось, что Джуна работает старшим научным сотрудником Института радиотехники и электроники Академии наук СССР. Подборка благополучно вышла 9 марта 1985 года, а ровно через 20 дней, 29 марта, Джуну уволили из института.
Почему Джуна, прежде писавшая стихи только в детстве, как пишут в детстве почти все, слагая неумелые слова и столь же неумелые строки и восхищаясь особым созвучием и ладом своих творений, вдруг снова почувствовала желание сочинять стихи, понять нетрудно.