Джузеппе Бальзамо (Записки врача). Том 1
Шрифт:
– Ах так? – воскликнул король. – Мне показалось, что Шон от меня что-то скрывает.
– Клянусь вам, ничего.
– Неужели она не скрывает намерения увидеться с каким-нибудь юным герцогом, маркизом или виконтом?
– Не думаю, – сказала графиня.
– А что на это скажет Шон?
– Мы так не думаем, сир.
– Надо бы выслушать полицейский рапорт.
– Рапорт господина де Сартина или мой?
– Господина де Сартина.
– Сколько вы готовы ему заплатить?
– Если он мне сообщит что-нибудь любопытное, я не стану торговаться.
– Тогда вам лучше довериться моим сыщикам и принять мой рапорт. Я вам готова услужить.., по-королевски.
– Вы готовы себя продать?
– А почему бы нет, если цена подходящая?
– Ну что же, пусть будет так. Послушаем ваш рапорт. Но предупреждаю: не лгите.
– Государь! Вы меня оскорбляете.
– Я хотел сказать: не отвлекайтесь.
– Хорошо! Сир! Готовьте кошелек: вот мой рапорт.
– Я готов, – отвечал король, зазвенев золотыми в кармане.
– Итак, графиню Дю Барри видели сегодня в Париже около двух часов пополудни.
– Дальше, дальше, это мне известно – На улице Валуа.
– А что ж тут такого?
– Около шести к ней прибыл Замор – В этом тоже нет ничего невозможного. А что делала графиня Дю Барри на улице Валуа?
– Она приехала к себе домой.
– Это понятно. Но зачем она туда приехала?
– Она должна была там встретиться со своей поручительницей.
– С крестной матерью? – переспросил король с недовольным выражением, которое ему не удалось скрыть. – Разве графиня Дю Барри собирается креститься?
– Да, сир, в большой купели, зовущейся Версалем.
– Клянусь честью, она не права: язычество так ей к лицу!
– Ничего не поделаешь, сир! Вы же знаете поговорку:
«Запретный плод сладок»!
– Так запретный плод – это крестная мать, которую вы во что бы то ни стало желаете найти?
– Мы ее нашли, сир.
Король вздрогнул и пожал плечами.
– Мне очень нравится, что вы пожимаете плечами, сир. Это доказывает, что вы, ваше величество, были бы в отчаянии, если бы оказались свидетелем поражения всяких там Граммон, Гемене и прочих придворных ханжей.
– Вы так думаете?
– Ну конечно! Вы со всеми с ними в сговоре!
– Я – в сговоре?.. Графиня! Запомните раз навсегда: король может вступать в сговор только с королями.
– Это верно. Но дело в том, что все ваши короли дружны с господином де Шуазелем.
– Однако вернемся к крестной матери.
– С удовольствием, сир.
– Так вам удалось состряпать поручительницу?
– Я нашла ее в готовом виде, да еще какую! Это некая графиня де Беарн из семьи царствовавших принцев, ни больше, ни меньше! Надеюсь, она достойна свойственницы союзников Стюартов?
– Графиня де Беарн? – удивленно переспросил король. – Я знаю только одну Беарн, она живет где-то около Верчена.
– Это она и есть, она срочно прибыла в Париж.
– Она готова протянуть вам руку?
– Обе!
– Когда же?
– Завтра в одиннадцать утра она будет иметь честь получить у меня тайную аудиенцию; в это же время, если вопрос не кажется вам нескромным, она будет просить короля назначить день, и вы его назначите как можно раньше, не так ли, государь?
Король рассмеялся, но как-то не очень искренно.
– Разумеется, разумеется, – отвечал он, целуя графине ручку.
Вдруг он вскричал:
– Завтра в одиннадцать часов?
– Ну да, за завтраком.
– Это невозможно, дорогая.
– Почему невозможно?
– Я не буду здесь завтракать – я должен немедленно вас покинуть.
– Что случилось? – спросила Дю Барри, почувствовав, как у нее похолодело сердце. – Почему вы хотите ехать?
– Я обязательно должен быть в Марли, дорогая графиня, у меня назначена встреча с Сартином: нас ждут неотложные дела.
– Как угодно, сир. Но вы по крайней мере поужинаете с нами, я надеюсь?
– Да, поужинаю. Может быть… Да, я голоден, я буду ужинать.
– Прикажи подавать на стол, Шон, – обратилась графиня к сестре, подавая ей условный знак, о котором, вероятно, они заранее условились.
Шон вышла.
Король перехватил поданный графиней знак в зеркале и хотя не понял его значения, но почуял западню.
– Да нет, – сказал он, – нет, не могу даже поужинать… Я должен ехать сию же минуту. Мне надо подписывать бумаги, ведь сегодня суббота!
– Как вам будет угодно. Я прикажу подавать лошадей.
– Да, дорогая!
– Шон! Возвратилась Шон.
– Лошадей его величества! – приказала графиня.
– Слушаюсь, – с улыбкой отвечала Шон. Она снова вышла.
В следующее мгновение в приемной послышался ее голос:
– Лошадей его величества!
Глава 33.
КОРОЛЬ РАЗВЛЕКАЕТСЯ
Король был доволен тем, что проявил силу воли и наказал графиню за то, что она заставила его ждать, и в то же время избавил себя от неприятностей, связанных с ее представлением. Он направился к выходу.
В эту минуту возвратилась Шон.
– Где мои слуги?
– В передней никого нет, ваше величество. Король подошел к двери.
– Слуги короля! – крикнул он. Никто не отвечал: можно было подумать, что все во дворце замерло, даже эхо не ответило ему.
– Трудно поверить, – возвращаясь в гостиную, проговорил король, – что я – внук короля, сказавшего когда-то: «Мне чуть было не пришлось ждать!»
Он подошел к окну и распахнул его.
Площадка перед дворцом была так же безлюдна, как и передняя: ни лошадей, ни курьеров, ни охраны. Взгляд тонул в ночной мгле, все было спокойно и величаво; в неверном лунном свете колыхались вдали верхушки деревьев парка Шату да переливались мириадами звездочек воды Сены, извивавшейся подобно гигантской ленивой змее и видимой на протяжении приблизительно пяти миль, то есть от Буживаля до Мезон.