Е.И.В. Красная Гвардия
Шрифт:
Кутузов противился. Он уверял, будто более косоруких, чем цесарцы, белый свет не видел, и предлагал свои услуги. В том смысле, что сам найдёт людей, способных исполнить поручение с ювелирной точностью. Но мне после некоторого размышления пришлось признать правоту Бенкендорфа — используемых втёмную злоумышленников придётся показать французской стороне. Нет, не выдать — из Москвы, как и с Дону, выдачи нет. Но своих даже для показа жалко. Они же свои, не так ли?
Договорить мы не успели — вошедший дежурный офицер
— Павел, а вот и обещанный сюрприз!
— Душа моя, за сорок пять лет супружества я хоть раз давал повод усомниться? — для успокоения благоверной Сергею Николаевичу приходилось использовать всё красноречие, на которое только был способен. — И ранее, и впредь…
— Молчи! — маленькая и болезненная княгиня была настолько разгневана, что супруг начал небезосновательно беспокоиться за своё здоровье. — Коварный изменник!
— Какие измены? Я в те поры воевал в Молдавии.
— Да?
— О чём и говорю. Посчитай-ка сама — года не сходятся.
Скандал в семье Трубецких длился уже десять минут, и оставалось примерно столько же времени для выяснения отношений. Дольше нельзя — спустятся к ужину гости, и придётся мило улыбаться, поддерживая светский разговор. Под гостями подразумевались Александр Фёдорович Беляков с супругой Еленой Михайловной, и Иван Андреевич Муравьёв. Семейные посиделки, так сказать.
Вот за последнее княгиня Трубецкая и готова была растерзать мужа.
— Но зачем?
— Политическое дело, — Сергей Николаевич сделал многозначительное лицо. — Интересы государства требуют.
— Но мог бы предупредить.
— Думай, что говоришь! — Трубецкой оглянулся через плечо и зашептал. — Бывают предложения, от которых невозможно отказаться. А если просят Михаил Илларионович с Христофором Ивановичем, то тут не только министра, а даже китайского богдыхана сыном признаешь. Или дочерью, смотря по обстоятельствам.
— Тьфу, прости Господи! — перекрестилась княгиня. — И не живётся тебе спокойно на старости лет.
— Государственные интересы! — повторил Сергей Николаевич и обернулся на шум шагов.
Ворчание жены немного испортило ему настроение, но душа пела и ликовала — по широкой мраморной лестнице спускались будущие миллионы. Не в натуральном, конечно, виде… Но договорённость с Иваном Андреевичем Муравьёвым о совместной покупке земли на Дону для устройства угольных шахт внушала оптимизм. Дело только за деньгами, но разве кто откажет в кредите отцу министра золотодобывающей промышленности и любимому тестю того же самого министра?
Да-да, напудренный скелет тоже успел ухватить удачу за хвост… А то, что внезапно найденная дочь не похожа на родителя, ничего не значит. Да и к лучшему оно — страшен Иван Андреевич аки африканский зверь аблизьян!
Глава 18
— Что они делают, князь? — Наполеон, вышедший на крылечко подышать свежим воздухом после грубого, но сытного обеда, повернулся с вопросом к генералу Багратиону. — Это сатурналии?
Пётр Иванович огляделся по сторонам, но не нашёл ничего необычного. И где чёртов корсиканец увидел сатурналии?
— Простите, не понял…
— Вот это, — взмах рукой в направлении реки.
— Ах, это… сегодня же субботний день.
Император французов напрасно ждал дальнейший пояснений — Багратион пребывал в твёрдой уверенности, что их не требуется и всё и так предельно ясно.
— И всё же, князь?
На выручку пришёл капитан Акимов, отправленный Кутузовым для того, чтобы Бонапарта сопровождал хоть кто-то знакомый:
— Это древний обычай, Ваше Императорское Величество, называемый баней. Вам приходилось слышать о римских термах?
— Да, но в них не ходили со связкой прутьев и не прыгали в прорубь.
— Позвольте не согласиться — вспомните ликторов с их розгами. Впрочем, в то время уже пошли искажения изначальных традиций… Но в найденном недавно полном варианте тацитовых «Анналов» указывается, что привычка париться с вениками продержалась в Риме примерно до трёхсотого года до Рождества Христова, и утрачена только после разрыва культурных связей с метрополией. Провинциалы, что с них взять.
— Вот как? И чья же это была провинция?
— Наша, — Сергей Викторович если и удивился дремучему невежеству французского императора, то внешне этого не показал. — Но знаете, Ваше Императорское Величество, в России не кичатся древностью происхождения, дабы молодые нации не чувствовали себя ущербными. За десять тысяч лет только письменной истории поневоле привыкаешь к скромности.
— Да что вы говорите?!
— Не верите? Напрасно… В московском Кремле, кстати, выставлена неплохая коллекция древних документов, и если сумеете получить разрешение на посещение…
Наполеон поморщился и с раздражением дёрнул плечом. Нервный тик у него появился совсем недавно, сразу после пересечения русской границы, и был напрямую связан со всевозможными запретами, касающимися всех без исключения иностранцев. Так, первым неприятным сюрпризом стало то, что пограничники разоружили императорский конвой — иноземец с оружием приравнивался к разбойнику и подлежал немедленному суду. Никакие протесты не помогли, и раздосадованный император едва не повернул обратно. Впрочем, он уже не раз пожалел о том, что так и не повернул.