Eden
Шрифт:
Я остаюсь на месте, тяжело дыша, цепляясь за это 'пока'.
Это 'пока' дает мне время, по крайней мере.
Время для чего?
Я не знаю. Просто… время.
— А теперь, — сказал он, отходя от меня, — Вы будете делать, что Вам говорят, и пойдете со мной или мне применить силу?
Нет.
Это все, что я могу сделать. Я не пойду. Нет.
Я не могу пойти с ним. Это невозможно.
Я еще сильнее вжимаюсь в стену, всем сердцем желая исчезнуть, раствориться в камне.
Он
Невидимая непреодолимая сила как крюком подхватывает меня в области солнечного сплетения и тянет вверх, ставя на ноги. Он подходит ко мне, изучая лицо.
— Бессмысленно пытаться противостоять мне, грязнокровка, — говорит он, не заботясь, чтобы скрыть раздражение в голосе.
— Темный Лорд желает видеть Вас, и если Вы думаете, что он будет терпеть неповиновение, тогда Вы — дура.
Я смотрю в эти холодные серые глаза. Я не знаю, что пытаюсь найти. Возможно, сострадание или хотя бы намек на сожаление. Но там ничего нет. Я могу с тем же успехом смотреть в замерзшее озеро и увижу столько же теплоты, сколько и в его глазах.
— Вы — дура, мисс Грэйнджер?
Я хмурюсь.
— Нет.
— Тогда докажите это. — Он вращает палочку между пальцев. — Не усложняйте все еще больше.
Когда ситуация зашла в тупик, какой выбор я могу сделать?
Он заставит меня пойти в любом случае, даже если я попытаюсь ему отказать.
Неохотно, но я киваю. Он улыбается и, шагнув за спину, толкает к выходу.
Спотыкаясь, я выхожу в коридор, и он поворачивает меня налево. Вокруг полная тишина. Я иду настолько медленно, насколько возможно, когда тебе в спину упирается чужая волшебная палочка.
Я тяжело сглатываю. Я слышу… шум. Как будто кто то тихонько стонет или плачет… Он исходит от двери одной из камер. Ну что же, получается, что я не одинока в этом коридоре. Какой длинный коридор. Кажется, мы спускаемся уже целую вечность.
Мои босые ноги мягко ступают по холодному каменному полу. Позади меня бойко стучат ботинки Люциуса.
А потом… винтовая каменная лестница, которая столь длинна, что я чувствую, как пот течет по спине, пока мы поднимаемся наверх, но каждый раз, когда я замедляюсь, пытаясь перевести дыхание, он подталкивает меня в спину палочкой, пронзая тело вспышкой боли. Я стараюсь не реагировать и контролировать себя, но когда он прикасается ко мне, я просто задыхаюсь. Мне никогда не приходило в голову, что палочку, этот проводник волшебства и магии, можно использовать как изощренное орудие пытки.
Я стараюсь не останавливаться, в тщетной попытке избежать новой боли.
Следом еще один длинный коридор. Ни у одной из дверей нет решеток, и не слышно всхлипов.
Полагаю, это комнаты Пожирателей смерти, хотя можно только догадываться как они могут спать прямо над тюрьмой. Возможно, Люциус тоже живет где-то здесь, с тех пор как находится в бегах.
Хотя, впрочем, какая мне разница, где он живет. Скорей всего, как только я предстану перед Волдемортом, Люциуса я больше не увижу.
В конце коридора видна огромная резная дверь, которая
Я смотрю в дверной проем и вижу ту самую большую залу. На мои плечи ложатся руки и толкают в дверной проем.
Здесь стоит полная тишина, несмотря на присутствие людей — по моим подсчетам, их около десяти человек.
Это — ужасная тишина, полная напряженности и страха.
Они одеты в черные одежды и стоят полукругом вокруг гигантского кресла во главе зала. Трон с огромной каменной змеей.
И этот трон более не пустует.
О, Боже, О, Боже!
Все они в свою очередь, смотрят на нас, точнее, на меня, когда мы входим в комнату. Все они без масок.
Зачем им прятаться от того, кого не собираются оставлять в живых?!
Я прячу глаза. Я не хочу никого видеть или узнать.
Меня толкают вперед, к трону. Я пытаюсь дышать спокойно.
Будь храброй, Гермиона. Будь гриффиндоркой.
Несколько Пожирателей смерти расступаются, освобождая нам проход к этому гротескному креслу. Я ничего не могу сделать, это сильнее меня. Мои ноги подгибаются, и я падаю на колени. От удара коленями о каменный пол меня пронзает боль, и я слышу уничижающий свист Пожирателей смерти.
Не дайте им победить…
Я неуверенно поднимаюсь с пола; да, я напугана больше чем когда-либо прежде, но у меня все еще есть гордость.
Пусть я не буду смотреть на трон, но только благодаря гордости я до сих пор держусь.
Люциус обходит меня и идет вперед, чтобы поговорить с человеком на троне.
— Девчонка, как Вы и приказывали, мой Лорд.
Смех Пожирателей смерти замирает, поскольку они ждут его ответа, и ужасная напряженная тишина заполняет комнату еще раз. Кажется, это будет продолжаться вечно.
— Хочу увидеть ее лицо.
О, Боже, этот голос! Он столь высок и так … холоден. И не просто холоден, в нем есть что-то еще. Словно гвозди, вбиваемые в крышку гроба. Он проходит сквозь меня и заставляет содрогнуться.
Только звук его голоса заставляет меня дрожать, что же будет, когда я его увижу?
— Подними глаза, грязнокровка. — Это голос Люциуса. Он звучит так же, как когда мы были одни, протяжно и холодно. Но есть в нем что-то новое, чего не было прежде.
Я думаю, это страх.
— Подними глаза! — шипит он сердито.
Я не буду смотреть на трон, я не буду. Я не хочу видеть …
Я не могу.
Я не могу!
— Она, кажется, не в состоянии выполнить то, что ей говорят, Люциус.
Снова этот холодный голос. Я сопротивляюсь желанию вздрогнуть.
— О, я имел шанс узнать эту девчонку получше за время нашей поездки сюда, мой Лорд. — И опять голос Люциуса. Я не ошиблась, там определенно сквозит страх. Там что-то вроде… вынужденной смелости. — Она, похоже, совершенно не способна к послушанию. Я пытался научить ее смирению, но она отказалась признать, что ее место в мире ниже нас.