Эдгар По. Сумрачный гений
Шрифт:
Кадеты, подписавшиеся на издание, ожидали от грядущей книжки большой забавы, рассчитывая встретить на ее страницах нечто подобное тому, чем веселил их кадет По, — эпиграммы, пародии и сатиры, и здорово позубоскалить.
Они заблуждались. Эдгар По готовил издание совершенно иного рода. И хотя книга была снабжена посвящением «Кадетскому корпусу армии США», основу сборника составляли лирические стихотворения. Наряду с новыми в книгу он включил и часть прежде уже опубликованных текстов, среди них — поэмы «Аль Аарааф» и «Тамерлан». Среди первых такие известные стихотворения, как «К Елене» («Елена, красота твоя, как челн никейский, легкокрыла…»),
Что ж, большинство подписчиков были разочарованы, а ведь им пришлось заплатить почти по полтора доллара. Не очень, конечно, большие, но и не маленькие деньги за небольшую книжку.
Но со сборником мы забежали вперед. Он вышел в апреле 1831 года — Эдгара По уже не было в академии.
А пока он еще там. И все ладится с учебой. Не было поначалу нареканий и на дисциплину. Инспектор, проверявший их класс в ноябре 1830 года, особо выделил По среди сослуживцев. Так продолжалось до января 1831 года. А 3 января Э. По вдруг пишет письмо опекуну, в котором просит дать разрешение покинуть академию.
Письмо большое. В основном По сетует на несправедливость опекуна, упрекает его в скаредности, приводит примеры и расчеты, что тот недостаточно снабжал его деньгами — и в Шарлоттсвилле, и в Вест-Пойнте, присылал не те книги, всячески ущемлял его — в то время как другие родители совсем иначе относились к своим чадам, и вообще делал его существование невыносимым. Упоминалось и письмо сержанту Грейвзу. По признавал, что он действительно написал те самые, так обидевшие Аллана слова. Завершалось послание строками:
«Мне нечего больше сказать — за исключением того, что моя будущая жизнь (которая, в благодарение Господу, не продлится долго), должно быть, пройдет в болезнях и в бедности. У меня не осталось ни сил, ни здоровья. Если бы я мог, я продолжал бы мириться с теми тяготами, что здесь переживаю, — если бы я находился тут по своей прихоти, но мне это не нужно. Поэтому, как упоминал прежде, я хотел бы уволиться. Для этого необходимо, чтобы вы, как мой опекун (пусть и формальный), дали письменное разрешение. Бессмысленно отказывать мне в этой последней просьбе, — поскольку я могу оставить это место и без какого-либо дозволения, — ваш отказ будет означать для меня лишь небольшие финансовые потери».
Чем было спровоцировано письмо и что заставило По отказаться от офицерской карьеры? Каждый биограф выдвигает свою версию: «надоело», «заболел», «разочаровался», «отсутствовали условия для творчества» и т. п. Разумеется, все это имело место. Хорошо известно также, что в осенние месяцы у поэта резко ухудшилось самочувствие: он быстро уставал, испытывал слабость и тревогу, страдал бессонницей. Все это, конечно, беспокоило, провоцировало депрессию. Тем более что он не мог объяснить причины своего состояния. Депрессию фиксируют стилистика и содержание письма от 3 января. Но ведь такое состояние не случилось внезапно. Значит, был какой-то толчок. Скорее всего, некое известие, заставившее принять решение и написать опекуну.
Что это могло быть за известие? Вероятно, нечто, лишающее смысла пребывание Э. По в академии. Таковым могло стать (и скорее всего, стало) известие о женитьбе мистера Аллана. Едва ли нуждается
Нет сведений о том, что Эдгар По поддерживал с кем-то связь в Ричмонде. Но ведь и не обязательно это известие могло достичь его письмом. Мир вообще невелик. А тем более Америка начала XIX века. Рядом могли быть кадеты из Ричмонда, из Виргинии, наверняка — из Нью-Йорка. Вполне может быть, из Нью-Джерси и даже из того самого Элизабеттауна, в котором проживала пресловутая мисс Луиза Габриэлла Паттерсон. В каком-то — совершенно случайном — разговоре он мог узнать, что произошло 5 октября (ни сам опекун, ни «тетушка Нэнси» ему ничего не сообщили), и… всё. Все рухнуло — планы, надежды… Все, связанное с Вест-Пойнтом, потеряло смысл. Новая миссис Аллан еще молода, у нее будут дети, у торговца — наследники. Да если даже и не будет? Какое место в ее жизни может занять он — пасынок? И известие это, скорее всего, настигло поэта накануне 3 января, наложилось на депрессию и подтолкнуло к решению, а решение — к письму…
Забегая вперед скажем, что мистер Аллан действительно не упомянул пасынка в завещании, которое составил и заверил нотариус 31 декабря 1832 года. Он отказал достойные суммы своим внебрачным детям и их мамашам; оставлял деньги миссис Уиллс из Балтимора на воспитание близнецов, не забыл даже ее дочерей, прижитых в браке, на образование коих предназначил три тысячи долларов; завещал кое-какие мелочи слугам и тетушке Нэнси. Но ничего — Эдгару. Не был он упомянут и в дополнении от 15 мая 1833 года, которое мистер Аллан оформил в связи со смертью одного из своих детей от госпожи Уиллс. Все немалое имущество он оставил супруге.
А если бы Эдгар А. По остался в академии, окончил ее и стал офицером, — упомянул бы тогда опекун его в своем завещании? Трудно дать на этот вопрос как положительный, так и отрицательный ответ. Впрочем, как и на любой, заданный в сослагательном наклонении.
По отправил письмо 5 января, мистер Аллан получил его 10-го. И не стал на него отвечать. Но заочный — неизвестный поэту, но ведомый потомкам — ответ все-таки прозвучал. Его собственноручно начертал опекун на обороте последнего листа послания из Вест-Пойнта:
«Получил настоящее письмо 10-го и, ознакомившись с его содержанием, не стал отвечать. Я сделал эту запись 13-го и не обнаружил веской причины менять свое мнение. Не думаю, что в этом парне найдется хоть что-то хорошее. Пусть поступает как заблагорассудится, хотя, впрочем, я мог бы его спасти, но не на его условиях — поскольку не верю ни единому его слову».
А наш герой, выждав достаточный, по его мнению, срок для ответа и не получив оного, взялся действовать самостоятельно. Уже 8 января он отсутствовал на классной поверке и затем игнорировал ее на протяжении всех учебных дней месяца, 16 января не вышел в караул, с 18-го перестал выходить на построение, потом отказался участвовать в общем посещении церкви, а с 17 января вообще прекратил посещать занятия.