Единородное Слово. Опыт постижения древнейшей русской веры и истории на основе языка
Шрифт:
«Географические местности, связанные с историческими событиями, имеют значение для вcего народа, иногда даже для всего мира, поэтому естественно надеяться встретить в географических названиях знамения грядущего, как бы предчувствие самою страною будущих событий…» /106/.
Имя священной земли содержит в себе исконно русские слова: пол – в значениях основание и половина; опала, опальный; опаленный; полова, половел; здесь присутствуют полох, полон, полсть и мн. др. /Фасмер, т. III, с. 306, 318/.
Таким образом, имя Палестина с точки зрения русского языка дает возможность получить важную и сжатую информацию об истории Святой Земли: основание (вера,
«Язык есть как бы внешнее проявление духа народов: язык народа есть его дух, и дух народа есть его язык, и трудно представить себе что-либо более тождественное. Каким образом оказывается, что они сливаются в единый, не доступный пониманию источник, остается для нас загадкой» /107/.
Обладающие обширным словарем, русские несомненно являются обладателями несметного духовного и исторического богатства. Ибо язык наш, древнейший в мире, многажды разрушаемый и многажды оживающий, распятый во времени и пространстве многими народами, стремящийся удержать всю информацию – правду – о развитии и движении мира, остается ныне самой надежной отправной точкой для изучения смысла пракорней и постижения истинной истории. И, как скоро мы в этом убедимся, тургеневское определение «великий, свободный, правдивый и могучий» оказывается глубже и прозорливее, чем это сознается нами по нынешний день.
«В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог <…> Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть. В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков» /Ин 1:1–4/.
Может быть, только маловерием – этим духовным малокровием – можно объяснить тот факт, что, снова и снова цитируя эти начальные слова Евангелия от Иоанна, мы до сих пор не осознаем, что, по сути дела, подобны глухим.
И действительно, если мир, в котором мы живем, создан Словом, то он и должен быть подобен древней священной книге, прочесть которую можно, опираясь на исконный смысл слова, на его взаимосвязи с иными словами и на суть древних пракорней, из которых состоят эти слова.
Часть III
Мария: мать Ария
…Открой ухо твое.
Взаимосвязь личность – имя издревле привлекала человеческие умы. На то, что имя в значительной мере предопределяет личность, на историческую и биографическую знаменательность имен указывают многие труды от древности до современности.
Чем выше духовная сущность личности, тем более полно выражен Промысл Господень о ней через имя, тем более совершенна связь имени с личностью. «Верхний полюс имени – чистый индивидуальный луч божественного света, первообраз совершенства, мерцающий в святом данного имени» /1/.
Библия всегда подчеркивает изменение внутренней сущности человека переменой имени: Авраам – вместо Аврам, Аарон – вместо Арон, Павел – вместо Савл и др. Столь пристальное внимание библейского повествования к именам определено тем, что в них заповедана на века особо значимая, исторически и биографически достоверная информация.
Едва ли нам суждено понять, почему, оставаясь на виду, многие столетия было прикрыто от нас самое прямое, самое несомненное указание, звучащее в имени Мария: МАРИЯ – МАТЬ АРИЯ, МАТЬ АРИЙСКАЯ.
Таким, полным и ясным – МАТАРИЭ (МАТ АРИЭ), – и сохранялось оно, по крайней мере, еще в прошлом веке в названии маленького селения в Египте [78] близ разрушенного, некогда священного, Города Солнца (Илиополя, Гелиополя, Она), где, как уже упоминалось, укрывалась Дева Мария с Богомладенцем /БЭ, с. 294/. Один из каирских кварталов и поныне называется МАТТАРИЯ, и здесь показывают колодец и знаменитое дерево Марии /4/.
Мария – мать арийская. Осознание этого заповеданного в имени указания позволяет не только прояснить многие и многие, на первый взгляд, противоречивые страницы библейского повествования, но и заново осмыслить религиозно-исторический путь человечества и с надеждой промыслить будущее России.
78
Арийское присутствие в Египте (племя Марьянни) отмечено еще в XVII в. до Р. Х. /2/. И великая река Египетская (Нил) в Пятикнижии называется ВАДИ ЭЛЬ-АРИШ, т. е. Вода Бога Ариев /3/.
Имя Мария традиционно возводят к имени сестры Моисея и Аарона Мариам, что значит высокая /БЭ, с. 454/. Между тем есть значительно больше оснований связывать оба эти имени с добиблейской арийской мифологией [79] : Меру [80] у древних арийцев – «огромная золотая гора, центр земли и вселенной» /МНМ, т. 2, с. 140/. Перенесенное арийцами в Палестину, это имя известно по Библии как гора Мориа /БЭ, с. 486/, которая тоже представляет высший сакральный центр. Здесь был остановлен Господом Авраам, дабы не свершилась богопротивная жертва [81] . Здесь праотец Ной собственноручно насадил виноградную лозу. Факт символический, ибо Господь говорит так: «Я есмь истинная виноградная лоза, а Отец Мой – Виноградарь» /Ин 15:1/. Но царь Соломон вырвал лозу, чтобы утвердить и возвеличить на этой высоте алтарь своего храма.
79
Тем более что имя матери Моисея и Мариам с очевидностью указывает на арийское происхождение: ИОХАВЕДА /БЭ, с. 368/ – ведающая йогу.
80
Ср. русские мера, измерять, т. е. соотносить с некой величиной. Древнерусское имя Володимеръ несет корень мер как раз в значении высокий.
81
В Пятикнижии это одна из гор в земле Мориа (стране Морийа) /Быт 22:2; см. также: 2 Пар 3:1/. «Показательно, однако, предание игнорирует существование Иерусалима, засвидетельствованное уже для III тысячелетия до н. э.» /5/.
Тождественность имен Мария и Мориа несомненно ука-зуют на их вышнюю горнюю связь.
Мария означает не только высокая. Корень ОР – АР – ЯР, содержащийся в этом имени, делает его мировым, всеобъемлющим с точки зрения нашего языка: имя Мария прикровенно включает понятия РАй, солнце (хОРс), РАдуга, вода (мОРе), земля (ОРать, ОРАтай), хлеб (ЯРОвая пшеница), весна (древнерусское ЯРА /Срезневский, т. III, стб. 1659/).
Ярый, помимо негативного, теперь единственно известного нам, оттенка, в древнерусском языке несло множество значений: огненный, пылкий; крепкий, отважный, сильный; белый, блестящий, яркий и т. п. /Даль, т. IV, с. 679; Срезневский, т. III, стб. 1663/.
Все эти смыслы – и более того – открывает Акафист Пресвятой Богородице, который, таким образом, представляет постижение духовным зрением Божественной сущности Приснодевы и Ее имени: «высото неудобовосходимая человеческими помыслы», «нива, растящая гобзование щедрот», «огненный столпе»…