Единожды отвергнув

Трэвис Лилиан

Наклонившись, Фелипе легонько прикоснулся губами к обнаженному плечу Джессики. Та затрепетала, и он понял, какие чувства наполняют ее.

— Наверное, нам пора остановиться, — тихо произнесла она, чувствуя себя обнаженной из-за наплыва желаний, грозящих выйти из-под контроля.

— Ты действительно хочешь этого?

— Разве не ясно, что мы должны удалиться с пятачка? — Джессика чувствовала себя так, будто ее тело превратилось в тяжелую сладкую массу наподобие меда.

Его губы переместились с ее плеча на шею. Прикрыв глаза, она отдалась потоку противоречивых

ощущений — тепла и холода, горечи и сладости, остроты и нежности, — каждое из которых было чрезвычайно интенсивным.

Ее руки обвивали плечи Фелипе, и даже через смокинг она ощущала жар его мускулистого тела. Она трепетала, колени ее дрожали. Вероятно, без поддержки Фелипе ей вообще трудно было бы устоять на ногах. Неужели желание может быть таким сильным?

Внезапно он взял ее за руку и увлек за собой с танцевального пятачка. Они пересекли патио, вошли в дом и вскоре оказались в почти темном кабинете.

— Ты сделала это со мной, — прошептал Фелипе, запирая дверь. — Даже когда мы рядом, мне все равно недостает тебя!

9

Он прижал Джессику спиной к стене, поставив ногу между ее колен. Потом поднял широкий подол платья и сделал еще шаг вперед, шире раздвигая бедра Джессики.

Дрожа всем телом, она прильнула к нему. Ее разум туманило желание. Она раскрыла губы, спеша впустить жаждущий проникновения язык, и коснулась его своим.

Фелипе издал глухой гортанный стон, в котором звучал триумф. Джессика хочет его!

Услыхав этот чарующий звук, она переместила руки с плеч на грудь Фелипе, ласкающим движением скользнула по твердым планкам мышц, прежде чем двинуться ниже, к плоскому животу, и с удовольствием ощутила, как сокращаются мускулы под ее исследующей ладонью.

Он плотно прижался к ней бедрами, одновременно делая нетерпеливое движение снизу вверх своей отвердевшей плотью и тем самым порождая в них обоих новую волну страсти.

Джессика никогда в жизни не испытывала такого сильного, всепоглощающего, первобытного желания. Она заскребла ногтями по белоснежной рубашке Фелипе, стремясь поскорее ощутить под ладонями теплую кожу.

— Ты сводишь меня с ума... — прерывисто и хрипло прошептал он, еще выше задирая юбку Джессики.

Та задохнулась, ощутив, как его пальцы проникли под кружева ее трусиков, и тут же вцепилась в рубашку, всем телом подавшись вверх. В таком положении она оставалась все время, пока Фелипе нежно исследовал интимную область между ее ног.

Она жаждала его проникновения, хотела, чтобы он занялся с ней любовью прямо здесь, у этой стены, под звуки музыки и гомон гостей.

Обвив рукой шею Фелипе, Джессика властно пригнула его голову и прижалась к губам. Следствием стал мгновенный отклик со стороны Фелипе. Он стиснул ладонью поросший волосками треугольник меж ее бедер, потом чуть переместил руку и нашел самую чувствительную точку женского тела. Пронзенная острым импульсом наслаждения, Джессика с силой втянула воздух сквозь сжатые зубы.

— Ты восхитительна! — прошептал он, касаясь ее губ своими. — Я хочу тебя...

Джессика

расстегнула ремень на его брюках и спустила молнию. Она жаждала прикоснуться к Фелипе, доставить ему хотя бы половину того удовольствия, которое подарил ей он.

Скользнув рукой под резинку его трусов, Джессика ощутила под ладонью уже достаточно сильно увеличившуюся и чудесно отвердевшую плоть. Тем не менее под воздействием ритмичного поглаживания та разбухла еще больше. Джессика осознала это с восторгом и примесью некоторого страха. Размеры его члена вызвали у нее робость.

Фелипе покрывал поцелуями ее шею.

— Мы все сделаем медленно, ладно? Мне хочется продлить удовольствие...

— Да... — шепнула Джессика.

Фелипе стянул с нее трусики, потом приподнял и помог обвить ногами его талию. Обжигающие прикосновения его ладоней к обнаженным ягодицам, непередаваемое ощущение, возникшее в точке соприкосновения пульсирующей мужской плоти и влажной поверхности между интимными складочками Джессики, неожиданно сделали ее смелой и даже дерзкой. Подобное состояние было новым и чрезвычайно захватывающим.

Ей захотелось испытать с ним все, что только возможно. Подхваченная волной чувственного трепета, она слегка подалась вперед. Однако он не спешил слиться с ней. Он просто стоял, давая ее телу возможность привыкнуть к нему. К тому же ему хотелось, чтобы внутренний накал Джессики достиг того же уровня, что и его собственный.

Как же это приятно! — вспышкой пронеслось в ее мозгу. Восхитительно, божественно... И все же хочется большего!

Джессика чуть сместилась, надвигаясь на твердую плоть Фелипе, опускаясь все ниже, дальше, принимая в себя всю длину пульсирующего ствола, пока не вобрала его полностью.

Волшебное ощущение слияния всецело захватило ее, перед глазами будто прокатились красные волны, и она сделала медленный глубокий вдох. Это было самое сильное в жизни переживание. Их сплетенные тела образовали единый трепещущий от страсти организм. Изгибаясь от полноты чувств, Джессика прижалась полной грудью к торсу Фелипе, впилась пальцами в его плечи.

Когда он начал двигаться, она испытала серию новых ощущений. Скрытые в глубине ее женского естества мышцы напряглись, туго сомкнулись вокруг внедрившейся плоти, словно желая удержать ее. Джессика хрипло застонала под воздействием беснующегося в ней желания. Каждое движение его бедер заставляло ее льнуть к нему сильнее, каждое напористое погружение наращивало новый слой блаженства. Они с Фелипе будто взбирались по ведущим в неведомую высь ступеням.

Обострившиеся до болезненного состояния ощущения Джессики сузились, сосредоточились и застыли на чем-то невероятно чудесном, захватывающем.

— Резинка! — вдруг сдавленно произнес он, поймав в полумраке взгляд Джессики. — Я совсем про нее забыл...

Резинка? Ах да, презерватив...

Но было уже слишком поздно. К этому моменту Джессика достигла верхней ступени незримой лестницы наслаждения и, продержавшись там несколько затмевающих разум мгновений, стремглав ринулась вниз, сраженная силой первого в жизни чувственного взрыва.