Единожды отвергнув

Трэвис Лилиан

Фелипе тоже на секунду замер, а потом, пройдя сквозь череду конвульсивных содроганий, со сдавленным стоном освободился от распиравшего его напряжения.

Джессика была ошеломлена и очарована.

К этому можно привыкнуть, как к наркотику, мелькнуло в ее мозгу, пока она покрывала поцелуями лицо и шею Фелипе.

— Спасибо... — слетел с ее губ тихий шепот.

— Что ты, дорогая, это я должен тебя благодарить.

Джессика чуть отстранилась и вгляделась в его лицо. Что-то

в его голосе насторожило ее. Фелипе произнес приличествующие случаю слова, но тон его был неестественен.

Джессике вдруг стало неловко, будто она не участник, а сторонний наблюдатель происходящего. Ее трусики валялись на полу, ноги до сих пор обвивали талию Фелипе.

— Наверное, мне пора встать на ноги, — сказала она, цепляясь за остатки самоуважения. Он отреагировал не сразу, и ей пришлось упереться ладонями в его грудь. — Фелипе, дай я встану на пол.

Тогда он опустил Джессику. Она тут же подхватила и поспешно натянула трусики, затем быстро расправила подол платья.

— Не знаю, что на меня нашло, — донесся до нее полный презрения к самому себе голос Фелипе.

— Это случилось с нами обоими.

— Точно.

Короткое слово хлестнуло ее словно кнутом.

Он тем временем продолжил:

— Я должен был подумать о последствиях. Я никогда раньше не забывал о презервативе.

— Конечно, очень жаль, что все так...

— Ты можешь забеременеть, — не дал ей договорить Фелипе.

Джессика втянула голову в плечи. Чувствуя себя последней идиоткой, она продолжала разглаживать складки на платье.

— Ты можешь забеременеть, — повторил он, словно добиваясь от нее чего-то.

Я и в первый раз все прекрасно слышала, невесело подумала Джессика.

— Шансов очень мало, но некоторый процент вероятности, конечно, существует. — Она пожала плечами.

— Я не хочу ничего этого.

Одной короткой фразой он сразил ее наповал.

— Ты всегда думаешь, только о себе? — спросила она, чувствуя, что глаза начало пощипывать от слез. Только не это! Не позволяй себе расплакаться перед ним!

— Не принимай сказанное на свой счет. Ты здесь ни при чем.

— То есть как? Ведь это мое тело!

— А ответственность за ребенка моя.

Джессику бросило сначала в жар, потом в холод. Она нервно стиснула кулаки.

— Если я забеременею, мне даже в голову не придет обращаться к тебе за помощью.

— Храброе заявление, особенно если учесть, что ты должна мне кучу денег.

Джессика пришла в ярость.

— В жизни не все измеряется деньгами, дорогой. Еще существует любовь. И если у меня родится ребенок, я буду любить его вне зависимости от того, что ты думаешь по данному поводу!

Их разговор был прерван топотом ног

по коридору и взволнованными голосами.

— Дон Рабаль! — звал кто-то. — Дон Рабаль, где вы?

Сердито засопев, Фелипе взглянул Джессике в глаза.

— Я ничего не имею лично против тебя, поэтому постарайся понять меня правильно. Я не стремлюсь вступать в брак и обзаводиться семьей. Если бы мне этого хотелось, я уже давно был бы женат.

Джессике будто булавка в сердце вонзилась.

— Понятно, — с горечью шепнула она.

Снаружи продолжали звать Рабаля, однако он не торопился отвечать.

— У меня есть обязанности. Я занятой человек. Бизнесмен.

— Не нужно ничего объяснять. Все и так ясно.

— По-моему, ты ничего не поняла.

— Лучше открой дверь, — сказала Джессика, голос которой звучал глухо из-за образовавшегося в горле кома.

Фелипе заправил рубашку в брюки и застегнул ремень. Затем наклонился, убрал волосы с лица Джессики и поцеловал ее в лоб.

— Прости, дорогая.

Она на миг скомкала рубашку на его груди, вдыхая напоследок чудесный запах. Потом разжала пальцы и отступила на шаг.

— Открывай, тебя там ищут.

Фелипе щелкнул замком. Джессика вышла из кабинета первой и едва не столкнулась с запыхавшейся кухаркой.

— Серена исчезла... — выдохнула та, останавливаясь и вытирая фартуком красное лицо. В эту минуту в коридор вышел Рабаль. — Вот уже час как она никому не попадалась на глаза. А Антонио, который работает в коровнике, говорит, что видел сеньориту выходящей за ограду с сумкой в руке.

Лицо Фелипе приобрело пепельный оттенок.

— С сумкой?

— Да, с небольшой такой, похожей на саквояж...

Дальше он уже не слушал. Влетев в кабинет, он схватил со стола ключи от машины и бросился прочь из дома. Джессика побежала за ним.

— Что ты собираешься делать?

— Искать! Серена не могла уйти далеко...

— Но ее нет уже целый час. Куда ты поедешь?

Пожав плечами, Фелипе плюхнулся на водительское сиденье.

— Для начала отправлюсь в Санта-Крус. Начну поиск оттуда, а дальше будет видно.

— А если найдешь?

— Привезу домой и позабочусь, чтобы глаз с нее не спускали.

— То есть превратишь дом в тюрьму?

— Ты говоришь точь-в-точь как Серена! Едем со мной или оставайся, но только не мешай.

— Я не собираюсь мешать. Просто мне хочется понять, чего ты желаешь достичь своими действиями.

— Что же здесь непонятного? Девчонке всего семнадцать лет.

— Но через месяц исполнится восемнадцать и она будет считаться взрослой. Ты не сможешь вечно контролировать сестру, принимать решения за нее.