Единственная для принца. Книга 2
Шрифт:
– Мама мне ничего не говорила, - я задумалась, анализируя свои воспоминания.
Мама никогда не учила меня нарочно. Она будто играла. И так было всегда.
Даже когда я была уже большая, лет десяти, наверное, помню, сердилась на неё, просила просто рассказать или показать, а не играть в эти детские игры. Она только смеялась и говорила, что пока я ребенок – только игры, только так. «Ты вырастешь большая, мы с тобой уедем далеко-далеко отсюда, тогда придет твоё время, и мы перестанем
– Мама ничего не говорила… Разве только… Что надо уехать, а вот там...
– Что-то ещё?
– Ну, ещё мы мечтали, что я выучусь на мага.
Тэкэра Тошайовна поджала свои пухлые губы, вышла из-за стола и подошла ко мне, потянула меня за руку, чтобы я встала.
– Ты далеко от того места, где мать говорила тебе об этом?
Я кивнула.
– Значит, будем распечатывать. С тем, что есть, ты не сможешь стать магом, - и резко надавила мне кулаком в живот.
У меня перехватило дыхание и глаза стали, наверное, как у испуганной совы, - большие-пребольшие.
Хорошо бы, и другие части организма не среагировали, как у перепуганной птички…
Вторая маленькая ладошка легла мне на лоб, и мир начал искажаться, меняя пропорции предметов, звуков, цветов, запахов.
– Стой, не двигайся! – приказал мне… радужный яркий шар, размером с полкомнаты. Его голос чуть булькал и будто переливался.
И мир взорвался…
Я стояла в центре красочного извержения чего-то, вокруг яркими разноцветными бликами вспыхивали и неслись обрывки неясных субстанций, завывали и свистели вихри, грохотали и щекотали кожу потоки, глаза видели и не видели одновременно, а воспринимала я всю эту свистопляску, казалось, не кожей, ушами и глазами, а чем-то ещё, какими-то новыми органами чувств, которых раньше у себя не знала.
Постепенно всё улеглось, и я снова увидела кабинет ректора и её саму. Она смотрела на меня внимательно и спокойно.
– Как себя чувствуешь? – спросила.
Я прислушалась – внутри и будто бы снаружи одновременно что-то огромное клокотало и бурлило.
– Во мне штормит море и извергается вулкан, - примерно описала я то, что со мной происходило.
Ну как описала? Попробовала – язык меня слушался плохо, в глазах то и дело вспыхивали фейерверки, уши то закладывало, то с явственным щелчком снова возвращалась слышимость.
Тэкэра Тошайовна улыбнулась и усадила меня обратно на мягкий стул:
– Посиди немного.
Я присела, на ощупь нашарив спинку стула, ощущая себя в центре мощнейшей бури, бьющей мною о что-то хоть и не твёрдое, но вполне-таки
– Госпожа ректор! А какой у меня теперь уровень магии? – и её лицо только что вполне отчётливо видимое вдруг стало расплываться под тонкой радужной плёнкой. Она помолчала там, за этой пульсирующей радугой размером со всё моё поле зрения, а потом явно улыбаясь сказала:
– Знаешь, на что это похоже? На то, будто мы сейчас в спокойное озеро сбросили с огромной высоты скалу, и вода озера теперь волнуется. Нужно дождаться, когда всё успокоится, и после этого уже оценивать твой уровень, силу и склонности. Поэтому пока я ставлю тебе печать, - я почувствовала, как она взяла меня за кисть и прижала что-то к ладони, - она – напоминание о том, что у тебя сейчас магический карантин.
– Карантин? Как это? – зрение снова вернулось ко мне.
Госпожа ректор сидела за своим столом и едва заметно улыбалась.
– Примерно неделю пользоваться магией тебе не стоит, чтобы твой источник успокоился, а ещё неделю после этого нужно, чтобы твой организм привык и приспособился к твоим новым возможностям. Как раз к этому времени печать окончательно исчезнет с руки, и это станет для тебя знаком, что можно приступать к занятиям магией.
Я выдохнула от избытка чувств. Значит, меня всё же могут зачислить в Академию? Если уже во мне много магии?
– А… что с поступлением на учёбу? – спросила я боясь на всякий случай услышать отказ.
– Сейчас уже слишком поздно, да и хватит с тебя на сегодня, - я тут же кивнула, чувствуя, что опять зрение вспыхивает радугами. – А завтра утром я соберу комиссию, мы оценим твой уровень знаний и решим, как с тобой быть.
Первую ночь в Академии я провела на узковатом диванчике в приёмной ректора.
***
Теперь я поняла, что пока ректор распечатывала мой дар, пока меня принимали в Академию, пока я устраивалась, знакомилась, привыкала к новому месту и получала удовольствие от учёбы, дела во дворце не стояли на месте.
О том, что существуют газеты, из которых я действительно могла бы что-то узнать, я подумала только после слова Ариши, а о том, что совсем расслабилась и потеряла бдительность – когда увидела за окном невысокого кареглазого блондина с королевской осанкой.
Нужно уходить из библиотеки, здесь слишком близко к реджи.
Но куда идти, чтобы не встретиться с ним даже случайно? Я немного плохо соображала от волнения, но стала тащить Аришу к выходу.
– Пойдём, Ариш, а то опоздаем!