Единственный мой
Шрифт:
— Прекрасный план, — похвалил Макс.
— Все было бы ничего, но тут выяснилось, что новый попугай терпеть не может те предметы, которые принадлежали старому, — сказал Брукс, сокрушенно качая головой. — Одним словом, он тоже оказался психом. Его не устраивала ни жердочка, ни игрушки, ни серебряный колокольчик, который тетушка купила специально для своего питомца.
София коснулась шкатулки мыском ботинка.
— И что же все-таки находится здесь?
— Здесь все, что когда-то принадлежало старому попугаю, — игрушки, подстилка, на которой он любил спать, и тому
София открыла замочек и подняла крышку.
— О Господи… — прошептала она, увидев сваленные в кучу предметы.
— Грустно, что тетя Теодора слишком много тратит на своего любимца, — с печальным видом заметил Брукс. — Но еще хуже то, что я был вынужден купить те же самые вещи для нового попугая. Вы не представляете, как мне было жаль денег!
София закрыла шкатулку, почувствовав вдруг страшную усталость.
— Думаю, нам следует снова спрятать все это.
Брукс вздохнул с облегчением:
— О, это избавило бы меня от массы неприятностей! Перси — коварный человек, он готов на все, лишь бы только лишить меня наследства.
— Не беспокойтесь, он ни о чем не узнает, — сказала София, с грустью думая о том, что Брукс был последним подозреваемым в ее списке.
Она снова подвела Макса, так и не сумев помочь ему. Комок подступил к ее горлу. София взяла шкатулку и направилась к вырытой в земле яме.
Однако Макс забрал у нее лопату.
— Позволь, я сам ее закопаю, — сказал он.
София не стала возражать.
Брукс тем временем продолжал нудно сетовать на свою тяжелую судьбу. Он говорил о том, что новый попугай влюбился в компаньонку леди Нили и повсюду преследовал ее, что он отказывался есть печенье, которое старый попугай обожал. София слушала его вполуха. Вздохнув, она повернулась так, чтобы видеть дорогу, по которой каталась нарядная публика.
Среди посетителей парка София заметила кузину Шарлотту, и ее лицо просияло. Она подумала о том, что ей следует как-нибудь пригласить Шарлотту на ужин. Возможно, если она будет больше общаться, ее тоска по Максу утихнет. Софии хотелось освободиться от его чар. Она заметила, что чем чаще видится с мужем, тем сильнее становится его власть над ней, и это пугало ее.
— Ну вот, яма засыпана, — сказал Макс с довольным видом, любуясь своей работой.
— О, благодарю вас, — промолвил Брукс. — Я рассчитываю на ваше понимание… Вы же не собираетесь поднимать шум, не так ли?
— Не волнуйтесь, — ответил Макс и, взяв Софию под руку, направился с ней к карете.
Передав лопату кучеру, он помог жене сесть в экипаж, однако сам остался стоять рядом. София была подавлена.
— Мне нужно вернуться домой и умыться, — сказала она. — У меня, наверное, ужасный вид…
Комок, подкативший к горлу, мешал ей говорить.
— Дорогая, не надо отчаиваться. Забудь об этом браслете. Найдем мы его или нет — это не имеет никакого значения.
— Для меня это имеет огромное значение, — возразила София. — Это был единственный шанс доказать, что я изменилась, что я не такая, какой была раньше, что я… —
— Что ты хотела сказать? — мягко спросил Макс. София молчала. Гордость мешала ей закончить фразу. Она не могла заставить себя произнести признание — слова, после которых окажется совершенно беззащитной перед мужем. Годы одиночества научили ее тому, что жалость унижает человека. И чтобы избежать унижения, нужно было запретить себе признаваться в собственной слабости.
Судорожно вздохнув, София посмотрела на Макса:
— То, что я хотела сказать, совершенно не важно. Давай поговорим о другом. Не надо забывать, что фамилию Истерли ты носишь не один. Я защищаю свою честь, стремясь восстановить твое доброе имя.
Макс помрачнел:
— Значит, ты все еще требуешь аннулирования брака?
Чтобы заглушить боль в душе, София рассмеялась:
— Конечно! Я и не собиралась отказываться от этого намерения. Скажу больше: как только ты дашь согласие на аннулирование брака, я начну новую жизнь и найду, наконец, свою любовь.
Лицо Макса стало серым.
— Я думал, мы начали все с чистого листа…
— Я хочу аннулировать брак.
Макс отступил от кареты.
— В таком случае я сделаю то, чего ты хочешь, — сказал он, сдержанно поклонился и, повернувшись, пошел прочь.
София смотрела ему вслед до тех пор, пока он не исчез за деревьями. Ее сердце обливалось кровью, но глаза оставались сухими. Когда муж скрылся из виду, она приказала кучеру везти ее домой.
Глава 6
«В это трудно поверить, но вчера утром леди Истерли видели в Гайд-парке с лопатой в руках. Еще более странным является то обстоятельство, что эта дама копала названным сельскохозяйственным орудием землю за кустарником в южном конце парка.
Впрочем, этим странности не исчерпываются. По свидетельству очевидцев, рядом с ней находился лорд Истерли, который громко смеялся, подгонял бедную женщину и отдавал ей распоряжения, руководя земляными работами.
Автору этих строк неизвестно, что искали эти двое и увенчались ли их поиски успехом».
«Светские заметки леди Уислдаун» 12 июня 1816 года
На следующее утро София проснулась в еще более скверном расположении духа. Она отменила все визиты и, оставшись дома, стала расхаживать взад и вперед по гостиной, сцепив руки за спиной. Она думала о пропавшем браслете и о Максе. Как ему удалось сделать так, что она забыла о своих интересах? Ее терзали противоречивые чувства. Она не верила ему, не верила его обещаниям, ведь однажды он уже обманул ее и покинул.
София почувствовала, что сейчас расплачется. Ей хотелось любить мужа, как прежде — открыто, без страха и сомнений. Но могла ли она довериться Максу? Нет… Именно поэтому ей было опасно встречаться с ним наедине. Она могла поддаться искушению и не совладать с чувствами.