Единственный последователь
Шрифт:
Но что-то внутри Питера, что-то, пробудившееся при виде лица, что склонилось над ним в небесной выси, лица, наполовину погруженного в тень, словно луна в середине месяца, твердило – ты не можешь оставаться в стороне.
Полуликий по-прежнему сидел без движения, но это была неподвижность натянутой струны – так животное
В конце концов раскосый выпрямился с оскорбительной ленцой. Ухмыльнулся, в два шага пересек зал, и платформа с тихим шелестом унесла его вниз.
Инза тут же бросилась к двери. Питер поспешил за ней, забыл, что ноги все еще спутаны, как у лошади, и чуть не упал.
– Ну и зачем? – донесся до него голос девушки. – Надо было мне остаться!
Полуликий что-то тихо ответил, Инза фыркнула:
– И что? Мне, слава богу, не нужно сохранять лицо ради клана, который вышвырнул меня как вещь!
Питер замер в проеме, Полуликий и Инза оборвали разговор и обернулись. Точнее, обернулась Инза, Полуликий в очередной раз показал Питеру затылок. Золотая прядь тяжелой волной соскользнула с плеча и опустилась ниже пояса.
Питер вновь ощутил всепоглощающее желание коснуться этих необыкновенных волос… и поспешно отвел глаза. Что на него нашло? Безумие какое-то…
– Лингвокодер работает! – радостно объявила девушка. – Эй ты, скажи что-нибудь! Имя у тебя есть?
– Я…
Но Питер не успел сообщить свое имя. Полуликий, опустив голову, двинулся прямо на него, вынуждая посторониться. Его плечо почти коснулось плеча Питера, тот ощутил свежий аромат, напоминающий о лесе после дождя, и невольно вдохнул глубже, чем обычно.
Полуликий прижал руку к двери напротив комнаты Инзы и мгновение спустя исчез, не промолвив ни слова.
Инза шумно выдохнула и рухнула на второй шар, который подхватил ее, мгновенно приняв нужную форму.
– Ну и денек, чтоб его черти драли! – она с силой провела ладонью по огненному ежику волос с затылка на лоб и обратно и покосилась на дверь, за которой скрылся Полуликий. – Может, поспит… зря я так, пожалуй… ну что стоишь столбом, садись!
Последняя фраза относилась к Питеру. Тот оглянулся, но ничего, кроме шара, из которого недавно встал Полуликий, не увидел. С опаской опустился на самый краешек, однако шар оказался коварным – Питер и охнуть не успел, как очутился в его «объятиях».
Мягкая, бархатистая поверхность еще хранила чуть заметное тепло тела Полуликого. Осознав это, Питер вздрогнул и поспешно спросил:
– Кто это был?
И тут же понял, насколько странный вопрос задал. Не «Где я?», не «Что вообще это все?» – вполне логичные в данной ситуации.
Но ему совсем не понравился этот здоровяк и особенно то, как он обошелся с Полуликим. При одном воспоминании о его окаменевших плечах и о том, как он прошел мимо, спрятав лицо, в душе Питера поднималась настоящая злость.
Слишком
Услышав вопрос, Инза вздернула темные брови. Глаза у нее были тоже темные, блестящие, кожа угреватая, болезненно-светлая, как у человека, редко бывающего на солнце.
– Тайрон, – она ограничилась именем, словно оно все объясняло. – Есть хочешь?
– Хочу! – оживился Питер. – А что есть?
Он ожидал, что Инза встанет и пойдет куда-то за едой, но она только порылась в карманах куртки, достала что-то маленькое, круглое, и закинула в рот. Протянула ладонь к Питеру.
Он медленно взял белый округлый предмет размером с небольшую сливу и недоуменно повертел в пальцах.
– Это что еще такое?
Инза уже жевала вовсю, откинув голову на спинку кресла, и только рукой махнула.
– Еда. Ты же хотел есть? Дневная норма калорий, витаминов… в общем, всего, что там требуется.
Кочевряжиться Питер не стал – смело положил «сливу» в рот и раскусил. Вкус оказался совсем неплохим – чуть сладковатый, мучнистый, он слегка напоминал картофель, но именно что слегка.
Инза вздохнула на этот раз с облегчением. Провела ладонью перед грудью, особым образом сложив пальцы, а затем сделала быстрое движение, как будто бросила что-то в буйство красок на стене.
Она тут же разделилась на отдельные картины, показывающие лес и горы. Питер узнал долину гейзеров и понял, как эта парочка ухитрилась подоспеть к нему на помощь.
Да, кстати!
– Спасибо! – произнес он, пожалуй, слишком громко, потому что Инза тут же на него шикнула. Поспешно понизив голос, он повторил: – Спасибо, что спасли меня!
Инза внимательно осмотрела все картины, устроилась поудобнее и, скрестив руки на груди, наконец-то обратила внимание на Питера.
– Что ты здесь забыл, человече? Зачем за Барьер полез, тебя ж могло убить?
Питер тоже скрестил руки на груди.
– А вот и не могло. Птицы же над Барьером летают. Я все рассчитал.
Инза недоверчиво хмыкнула.
– Я это заметила, когда ты вниз летел. Задумка просто блеск.
– Это случайность! – Питер вызывающе вскинул голову и почувствовал, что краснеет.
– Ладно-ладно, не подпрыгивай, – Инза взмахнула рукой и перед ней засветился молочно-белый прямоугольник с какими-то схемами, – мне учиться надо, тихонько посиди. Поспи, если хочешь. Полуликий проснется, и мы тебя назад доставим в лучшем виде.
Сердце Питера екнуло.
– Назад?
– Ну, за Барьер, – пальцы Инзы утопали в белом свечении, черные линии под ними сталкивались и разбегались, как живые.
«И я больше его никогда не увижу… ну, то есть не узнаю секрет полета».
Питер сделал движение, чтобы выбраться из шара – тот услужливо подтолкнул его в спину, практически поставив на ноги. Очень кстати, потому что встать со связанными руками и ногами оказалось нелегкой задачей.