Ее любили все

Вербинина Валерия

– Дима! – взвизгнула жена, бросаясь к нему. – Димочка! – Чуть не плача, она обернулась к Кириллу, в ее глазах стояли слезы. – Вы – животное! Убийца!

Кошкин отобрал у Кирилла ружье и подошел к Кавериным. Завидев его, Дмитрий как-то сжался, а Надя, которая перевязывала ногу мужа своим шарфом, приподнялась.

– Они сумасшедшие, они сумасшедшие! – скороговоркой, взахлеб твердила она, указывая на Кирилла и Викторию. – Они все нам подбросили! Это они, они!

– Ну да, а убить вы Викторию Александровну обещали так, для развлечения, – усмехнулся Кошкин. – Что у них в багажнике? – спросил он у писательницы.

– Окровавленный

брезент, – ответила Виктория. – И еще я нашла там отрубленные детские пальцы. Думаю, они и есть маньяки, которых ловил ваш коллега. Другого объяснения у меня нет.

Дмитрий взвыл и вцепился в жену.

– Я не хотел… – проскулил он. – Я ни в чем не виноват! Я вообще… невменяемый… Меня нельзя судить…

– Димочка, Димочка, – бормотала она, гладя его по плечу, – Димочка, не надо, пожалуйста! Димочка!

Гараж меж тем наполнялся народом. Одной из первых прибежала Илона Альбертовна в криво надетой шляпе из каракуля, потом Наталья Алексеевна, Лиза, которая помогала идти хромавшему Филиппу… Кошкин покосился на присутствующих, вполголоса попросил Макса и Льва стеречь убийц, а сам отошел к их машине.

– Имейте в виду, – задорно крикнула Надя, – я буду все отрицать!

Кошкин посмотрел на содержимое багажника, вытащил из кармана платок, с его помощью приподнял брезент, увидел лежащие под ним пальцы и потемнел лицом.

– Это что, это они? – шептала Илона Альбертовна. – Боже, какой кошмар! Мне бы и в голову не пришло!

– Он сказал: голос по телефону, – пробормотал капитан. – И еще: это мое дело, а не твое. – Он повернулся к Виктории. – Анонимный звонок, вот в чем дело. Толя узнал голос женщины, которая выдала по телефону человека, которого он потом убил на допросе. И хотя улики были налицо, исчезновения детей не прекратились. Это вы подставили того несчастного, – Кошкин поморщился, – подбросили ему один из трупов… Что, Толя тогда слишком близко к вам подобрался?

– Не говори с ним, Дима! – взвизгнула Надя.

– Нашу машину запомнил свидетель, чтоб ему пропасть, – простонал Дмитрий Каверин, судорожно сжимая и разжимая пальцы. – Все газеты напечатали данные… И Надя сказала – надо найти козла отпущения… А тот человек вернулся после отсидки… Жил в соседнем дворе… все родители запретили там гулять своим детям… Почему бы не сделать доброе дело? Перенесли труп на пустырь, потом Надя позвонила и сказала, что видела, как тот тащил тело… Ух, как быстро ваши тогда примчались! Волокли его, я помню… по ступеням… кого она назвала… и пинали… – Он хихикнул, и от этого хихиканья у всех присутствующих пошел мороз по коже.

– Это вы убили Толю? – мрачно спросил капитан.

– Куда нам было деваться, – с горечью ответила Надя. – Он все смотрел на меня за ужином… так смотрел… И на Диму косился… Потом ко мне подошел, слава богу, никто не видел, стал спрашивать про мой звонок… Я притворилась, что не понимаю, о чем речь, и ушла… Но проблему надо было решать.

– Минуточку, – вмешался Макс. – Я хочу понять. Евгению убили они? Это они сделали?

– Она сама виновата! – взвизгнул Дмитрий. – Зачем поехала на нашу дачу? И не предупредила! Хотела с кем-то там встречаться! А я там тело оставил… – Он умолк.

– Я была уверена, что он больше не посмеет, что все кончилось, – бормотала Надя. – Он очень испугался, когда нас едва не нашли. Но у него опять началось… Он никогда

не любил детей! Они еще в детстве над ним издевались, дразнили его… рыжий-рыжий-конопатый, убил дедушку лопатой… били его, а он слабый был, не мог защититься. Потом мы поехали куда-то на отдых… нам дали кошмарный номер, напротив ресепшена, там сын хозяев бегал по холлу и вопил, и все громил… реактивный ребенок, невозможно уснуть! Мы просили поменять номер, но сезон, сами понимаете… отель набит битком, отдых испорчен… целых две недели, столько денег потрачено! А потом мальчик исчез… а Дима ходил довольный, улыбался… Полиция приехала, искала… нашла труп мальчика в море, но его удушили до того, как туда бросить… Вот с тех пор у Димы и началось…

– И вы с ним жили? – пролепетала Илона Альбертовна, меняясь в лице. – Жили с таким человеком? Покрывали его? Да?

– А что поделать? Он мой муж! – жалобно протянула Надя. – Я его люблю… Как же выдать родного человека?

– Но Евгения, – хрипло проговорил Макс, – она же была вашей подругой! И вы так натурально лили слезы на ее похоронах… Боже мой!

– Она погибла всего лишь потому, что поехала на дачу своей подруги Нади, – сказал капитан. – Там нашла труп и стала в панике звонить Кириллу. Но он был… скажем так, не в себе и не понял, о чем она говорит.

– Она мне звонила за несколько дней до этого, намекала насчет дачи, но у Димочки опять началось, он снова убил, и я не соображала, о чем она говорит… – лепетала Надя. – А она поняла только, что мы там не живем… а он труп прятал, чтобы потом вывезти… Хорошо, мы ее перехватили, когда она уезжала. Там дорога узкая… Она узнала меня, выскочила из машины, стала кричать, что на нашей даче убийцы, что надо звать милицию, все дела… Она даже не поняла, что это Дима. Мы пытались ее успокоить… Говорили, что ей померещилось. Но она отвела нас туда… и мы поняли, что выхода нет, она нас выдаст… – Надя всхлипнула. – Она хотела звонить в милицию… Сказала, она понимает, что нам неприятно, но это чудовищно, это же убийство ребенка… Я очень хорошо к ней относилась, поверьте! Но она не оставила нам выбора, и я ее ударила… сзади…

– Чем? – дернув щекой, спросил Кошкин.

– Что под руку попалось… Бюст какой-то.

– Александр Македонский? – вырвалось у Виктории. – Вы тоже были в Греции?

– Ну были, а что… Сувенир привезли… А-а!

Надя сдавленно закричала, потому что Макс набросился на нее и стал беспорядочно избивать. Капитан кинулся между ними, но Виктория отлично видела, что ни критик, ни Кирилл, ни Филипп даже не сдвинулись с места.

– Боже мой… боже мой… – лепетала Лиза. – А я же одно время хотела их крестными пригласить… к Роме… Какой ужас!

Кошкину удалось не без труда оттащить-таки Макса от их жертв, но напоследок плейбой все-таки изловчился и ударил ногой Дмитрия по ране. Тот завыл… По его лицу градом катились слезы.

– Ира! – рявкнул капитан. – Что вы стоите? Держите вашего бойфренда, чтоб его!

Ира послушно вцепилась в руку Макса, но тот с бешеной гримасой стряхнул ее.

– Я даже не думал на них! – закричал он, обращаясь непонятно к кому. – На кого угодно думал! Но не на них!

– Так, – вмешался Лев. – Во-первых, напоминаю присутствующим, что обед стынет. Во-вторых, мое предложение а-ля Агата Кристи остается в силе. Предлагаю линчевать этих гадов и забыть все случившееся. Да!