Её (мой) ребенок
Шрифт:
Слушаю их дыхание в темноте. Дотягиваюсь до кисти Марьяны. Чуть ощутимо глажу ее пальцы. И меня отключает.
Утром просыпаюсь от того, что тело затекло.
— Уу… — смотрю на часы. — Пять утра!..
Закрываю глаза. Но не спится больше. Я бодр и возбуждён, словно в меня вкачали пару инъекций кофеина и тестостерона.
Потому что… утро и её запах!
Рука сама двигается по гладкому бедру вверх, с мучительным стоном сжимаю её, ощущая, какая она горячая под футболкой.
Переставляет пятку мне в пах.
— Денжер,
— Спасибо, что в этот раз предупредила.
— Ну… он, — лёгкий толчок в пах, — всё-таки участвовал косвенно в рождении моей дочери. Не чужой мне орган…
— Нашей.
— Я еще не привыкла к этой мысли. Не стрессуй меня с утра.
— Ладно, спи, вредина. Маша сегодня дома, если что — отправь к ней Алёнку.
— Мхм…
— «Спасибо за заботу, Лев!»
Улыбается, пряча лицо в подушку, чтобы я не заметил.
Ухожу на кухню.
Насыпаю в чашку сухой корм.
— Веди себя прилично, парень, — глажу, суриката. — Ну пугай мою девочку, понял?..
Пока грею машину, набираю знакомого в суде. Объясняю ему в двух словах, что мне надо.
— Мне нужно посмотреть материалы этого дела. Думаю, там что-то намутили.
— Сложно…
— Фоткать не буду, только глазами посмотрю.
— Окей, подъезжай.
Глава 27. Ультиматум
Держу в руках завещание на имя Марьяны. Озадаченно чешу телефоном висок.
Набираю ее.
— Да?
— Как там мои девочки?
— Без понятия, Айдаров, как там твои девочки.
Цокая, закатываю глаза. Вредная…
— Обед вам заказать?
— Мне Маша помогла приготовить.
— Ну, хорошо. У меня две новости. Первая — решение вынесено в пользу твоего «Славика». Второе — еще не поздно опротестовать.
— Как это было возможно?… Есть же завещание!
— Скажи мне, Кошкина, что это за хрень, вместо нормального завещания?
— В каком смысле?
— Почему твой крёстный его не заверил?
— Лев, все заверено у нотариуса. Дядя Митя был очень дотошен в этих вопросах. Я не знаю на что ты смотришь!
— Минуту…
Пролистываю еще раз документы.
— Ян… тут распечатанный текст, в три строки — «все имущество завещаю». Сомнительная роспись и паспортные данные. Всё.
— Нет. Это не то. Завещание оформлено по всем правилам. На три листа с ксерокопиями свидетельства о собственности.
— Его нет в деле.
— У меня есть расписка! Что у меня его забрал судебный… как его?
— Значит, кто-то его подменил.
— Я хочу подать апелляцию!
— Возьми срочно копию завещания у нотариуса.
— Как я возьму?! Я же сказала, что он погиб.
— Это всё немного осложняет. Делай запрос в архив. Ксерокопия завещания есть? Фотки?
— Да, я сделала.
— Умница. Скинь. А ты в курсе, что твоего крестного кололи опиатами? И вопрос о его недееспособности подтвердил на суде лечащий врач.
— Это неправда! У него была онкология. Но вялотекущая, и его не беспокоила. Ему прописали гормоны, замедляющие ее течение. Он отказался от операции, в связи с тем, что у него было слабое сердце. Собственно, и умер он от инфаркта. Ему просто не могли колоть опиаты, понимаешь? Болевого синдрома не было.
— Понимаю…
— Я сейчас позвоню Славе и все скажу, что о нем думаю! Ай… ай… — жалобно.
Прямо вижу, как она возмущено подскакивает на ноги готовясь к тираде!
— Прижми свою пятую точку и побереги ногу, я к ней не равнодушен.
— Лёва!! — сердито. — Что мне делать теперь?
— Тебе — ждать мужа домой. Кормить, любить… А я поеду, со Славиком твоим сам пообщаюсь.
Скидываю вызов не позволяя ей парировать.
Набираю Брагина.
— Товарищ майор, у меня всплыл еще один эпизод банды мошенников по висяку Кролькова. Четыре дня назад отжали квартиру у женщины. Подвязки в суде и купленный врач. Возможно, что и судья не чист на руку. Там нарушение на нарушении.
— Хм…
— Благословите? На пенсию подполковником уйдете…
— Работай, Айдаров. А там видно будет.
— А Медведева мне дайте?
— Кролькова бери. Его дело.
— И Медведева еще. Там же целая сеть. А действовать надо быстро. Иначе все подчистят и опять «повиснем».
— Хорошо, работайте.
Листаю на телефоне скинутые Крольковым материалы по делу.
Место жительства… прописка… места тусовок… подельники…
Телефон!
Набираю.
— Слушаю.
— Владислав Дмитриевич?
— Да.
— Мне вас порекомендовали… у меня квартира с проблемными документами. Хотелось бы продать быстро. Не проконсультируйте?
— А кто порекомендовал?
Кто?..
— Сергей Иванович, — наугад называю я. — Вы его года два назад… консультировали.
— Мм… подъезжайте. Адрес скину смс.
Пересылаю Медведю, и не дожидаясь его, еду сам. Здесь совсем рядом.
Поднимаю глаза, оглядываясь бесконечные окна офисного здания. Восьмой этаж.
Агентство недвижимости «Партнёр». Но вывески нет. Только безликий офис.
Мда… Очередная фирма однодневка. Исчезнет в течение пяти минут.
Поднимаюсь на лифте, пару раз стучу в фанерную дверь с цифрой восемьсот одиннадцать.
— Добрый день. Я вам только что звонил…
«Славик»…
Крестного Мартяны я помню. Сын не в отца. Тот коренастый, с крупными чертами лица. Этот высокий, худощавый, глаза-пули. Темные, маленькие, цепкие. Длинные подвижные пальцы.
— Присаживайтесь… А как Вас зовут?
— Меня зовут Лев.
— Чем могу?
— Мой родственник… не так давно умер от инфаркта. Я единственный наследник. Но так, как у нас был непримиримый конфликт, он написал завещание на левую девчонку. Мне нужно задним числом признать его недееспособным, подменить в деле завещание и через суд отжать обратно квартиру.