Её шикарный босс
Шрифт:
В кухне стоял небольшой букет белых хризантем.
— Представляешь, Ваня мне цветы подарил, — на немой вопрос в глазах Кати ответила Марго. — И вчера меня из больницы пришел забирать. Я ему рассказала про твои злоключения, так что он теперь в курсе.
— И про Елисеева рассказала? — испугалась Катя.
— Нет, что ты. Только про Александра Дмитриевича и про того страшного мужика со шрамом. Ваня и сегодня вечером, после работы, обещал на чай забежать.
— А я переезжаю от тебя, — улыбнулась Катя.
— Дай угадаю. К своему шикарному боссу? — разливая горячий кипяток в кружки, ухмыльнулась подруга.
— Да.
— Ну, совет да любовь. Ты заслужила настоящего мужчину, Кать.
После чаепития Катя быстро собрала вещи, которые еще остались у Марго, и они вместе стащили чемоданы вниз.
— Заберите эти вещи, их надо отвезти в новый дом, — попросила Катя водителя, и он услужливо затолкал чемоданы в просторный багажник.
Машина тронулась с места и поехала в сторону главного в городе торгового центра.
В торговом центре они провели несколько часов. Катя все хотела найти красивое белье, ей не терпелось вечером приготовить ужин и соблазнить Ярцева. Новая должность, на которую он в шутку ее определил, нравилась ей намного больше прежней, и заставляла с нетерпением ждать их новой встречи.
Марго увлекалась живописью. Ей были совсем не интересны Катины страдания по поводу цвета очередного лифчика с кружевами.
— Идем же, идем, там за углом продают картины по номерам, — все переминалась с ноги на ногу она.
В итоге Марго ушла за картинами одна, оставив Катю среди шелкового белья и пеньюаров.
Потом она вернулась, уже тогда, когда Катя стояла у кассы, оплачивая покупки, и загадочно улыбнулась.
— Я купила тебе подарок, — торжественно произнесла подруга и вручила Кате большую плоскую коробку, на которой был изображен осенний Париж. Эйфелева башня и прогуливающаяся влюбленная пара.
— Это картина?
— Не просто картина. Тебе придется ее раскрашивать самой.
— Я никогда не умела хорошо рисовать.
— Придется попотеть. Зато потом, когда она будет готова, ты повесишь ее на кухне и будешь с упоением вспоминать обо мне.
— О тебе я буду всегда вспоминать. Спасибо.
Катя не удержалась и обняла Марго.
— Идем, выпьем по чашечке кофе, а потом заглянем в супермаркет. Мне хочется что-нибудь приготовить сегодня вечером.
— Похоже, я тебя окончательно теряю, — усмехнулась подруга. Обычно Катя предпочитала заказывать готовую еду, а не создавать шедевры на кухне.
В этот вечер Катерина с упоением запекала мясо в духовке и сервировала стол для романтического ужина на двоих. В торговом центре она приобрела красивую скатерть с золотистым тиснением, набор хрустальных бокалов и свечи. В доме было прохладно, но она все равно надела новое платье из черного шелка с соблазнительно открытой спиной. Она помнила, что Ярцев говорил ей про черный шелк, который он заберет домой и заставит ее в него переодеться. Купленное платье стоило не так дорого, как то, что предоставили для съемок, но выглядело намного соблазнительнее.
Катя подумала, что если это будет романтический ужин, то старые комнатные тапочки совсем не подойдут, и вытащила из своего чемодана темно-красные лодочки на высокой шпильке
К восьми часам вечера стол был накрыт, мясо остывало в духовке, но Ярцев где-то задерживался. Время тянулось бесконечно, и Катя, совсем не зная, чем заняться, достала картину, подаренную Марго.
Захватив с собой бокал вина, она устроилась на диванчике в кухне и извлекла из коробки инструкцию и упаковку красок.
Не желая замерзать, она закуталась в плед, оставшийся на диване с прошлого вечера, и несмело принялась творить.
Выводила мазки, чуть дыша, чтобы не испортить подарок, и так увлеклась, что когда услышала шум в прихожей, чуть не выронила бокал.
— Катя! Ну, почему ты не отвечаешь на звонки? — позабыв про приветствия, возмущался с порога кухни Ярцев.
— Ой. Я забыла телефон в сумочке. Так увлеклась приготовлением ужина и картиной, что не подумала.
— Я хотел спросить, что тебе купить к ужину, — пояснил он и поставил пакет из магазина на тумбу. Затем подошел к ней и шумно поцеловал в губы. — Ты не отвечала, и мое воображение уже рисовало мне очередные картины твоего побега. Учитывая количество денег на карте, можно было предположить, что теперь ты можешь себе позволить купить билет на самолет и смыться куда угодно.
– Зачем? — она отложила картину и краски, сбросила с себя плед и поднялась ему навстречу. — Я сделала это от отчаяния. Я боялась твоего гнева. А теперь я тебя не боюсь. К чему куда-то бежать? Мое сердце все равно принадлежит только тебе. Куда бы я ни уехала, изнутри тебя не вытравить.
— Ну, прекрасно. Значит, я болею тобой не один, — он выхватил у нее бокал и отхлебнул вина. Тут же оценивающим взглядом пробежался по ее наряду, и в серых глазах мелькнуло желание.
— Отличное платье. Лифчик под него не предусмотрен? — проведя ладонью по обнаженной спине, чуть хрипло поинтересовался он.
— Нет, — облизнув губы после терпкого вина, заглянула в его внезапно потемневшие серые глаза Катя.
— Тогда не смей ходить в нем дальше кухни и нашей общей спальни.
— Я его только для тебя и купила. И романтический ужин приготовила. Сейчас достану горячее, зажгу свечи, и можем садиться за стол.
— А трусики у тебя там есть? — пропустив мимо ушей болтовню про свечи и ужин, спросил он.
— Есть. Красные, в сеточку и с маленьким бантиком…
Черт, кажется, она нашла именно то, что заводит его больше всего – черный шелк и отсутствие белья.
— А ну, иди сюда, ближе… — он нащупал пакет, достал оттуда маленькую серебристую упаковку презервативов, и с силой привлек ее к себе.
Катя ощутила, как по коже побежали предательские мурашки, и коснулась ладонями его колючих щек.
Его губы обрушились на нее горячими поцелуями.
— Я хочу их видеть… — выдохнул ей в шею он, и подтолкнул ее к кухонной тумбе.
Катя тут же ощутила прохладный камень столешницы и его горячие губы на своих плечах.
Продолжая дразнить ее поцелуями, Ярцев подхватил ткань платья, и резко задрал вверх.