Ее величество-Тайга.
Шрифт:
А когда Евгений приехал по делам в область, начальство полушутя, полусерьезно спросило:
— Как там наш профессор Акимыч поживает? Ты не обижай его. Мужик он толковый. Кое-кому из нас и поучиться у него не мешает. Резковатый он. Это верно. Но и то на пользу делу. Ну а что жалобщика сквозняком прохватил — тоже нужно. Мы этого кляузника после случившегося в район послали. Посмотрим, какой толк из него выйдет.
Лебков сказал об этом леснику. Тот нахмурился. Помолчал. А потом ответил:
— Кто лес не любит, тот враз виден. На любом месте. А тут — на исправление. Поздновато ему. Тайге за это мстить начнет. Беда от таких. Хотя как знать? Набедокурит — ответ опять же перед
Лебков застал однажды Никодима за расчисткой русла речки, что проходила по участку. Время было весеннее, хватало работы и в тайге. Расчистка русла не входила в обязанности лесников. И Евгений тогда хотел отругать старика. Подошел, мрачнея:
— Почему не за свое дело взялся? Где должен быть? На что рабочее время тратишь?
— Речка же по моему участку идет. Значит, я и к ней отношусь. А раз засоренная плывуном с паводка — кто чистить будет? Ты?
— Это нас не касается! — повысил голос директор.
— Еще как касается. Иль не знаешь, что плывун заторы учиняет на реке? Русло портит. А рыба на нерест идет и застревает в плывуне. Ни назад, ни вперед не может. И помирает, не выметав икру. Гниет. От гнили той вода в реке болеет. Заразной становится. Зверь прибежит на водопой — и заболел. Да и дух от реки идет тяжкий. Вот и чищу. Загодя. Чтоб рыба зазря не пропадала. Денег с тебя за эту работу не прошу. А не сделать это — совестно. Весь участок, да и сам я рекою пользуемся. А ей без хозяина нельзя. Она — мне, я — ей. Вот уж какой год так! Долго ждать нельзя. Всякая коряга гниль дает реке. А мне такое на что? Вот управлюсь с ней и за участок возьмусь. Каждому свой черед, — кряхтел Никодим, вытаскивая корягу.
— А что ты с ними делать теперь станешь? — удивился Лебков, увидев, как тщательно укладывает лесник мокрые коряги на сухом месте.
— Высохнут — на дрова порублю.
— Иль дров у тебя не хватает? В тайге ведь живешь!
— А и верно. Не хватает. Нынче на костры много пошло. От заморозков. Молодь грел. Да и саженцы окуривал. Где ж набраться? Три ночи участок спасал. И ни одно дерево не поморозилось. Так что нынче и плывуном не брезгую. В моем хозяйстве все сгодится.
— Неужели тебе сухих листьев не хватило, что с осени остались?
— Я ж не разбойник в своем доме. Зачем же участок обворовывать стану? Нешто только мне еда нужна, а лесу — нет? Эти листья, за зиму перепрев, земле корм дают. Деревьям, лесу. Я ж по осени землю вместе с листьями и травой перекапываю. Особо где земля скудная. Навозу от кобылы немного, сам знаешь, всем не хватит. А обделять никого не хочется. Все — мои. Всех доглядеть надо.
И впервые стало стыдно Евгению. За доброе выругал. Нашел, чем упрекнуть. Да и кого? Кому участок дороже самого себя был!
Многое из того, что делал Никодим в тайге, не было предусмотрено планами лесхоза. Что ж! Хозяин лучше знает свой дом, чем гость, пусть даже самый придирчивый. И Евгений уже внимательнее приглядывался к тому, что делал старик. Учился. А потом, научив увиденному и освоенному других лесников, требовал и с них. Так случилось и в ту памятную осень. Приехал он к Никодиму под вечер. Того в избе не оказалось. Пошел искать. А лесник, не заметив Евгения, у березки возился.
— Что делаешь?
— Березку одеваю. К зиме готовлю. Чтоб зайцы ствол не поглодали. Не то к весне пропадет. От холода. Эти обжоры всю кору снимут догола. А ей каково раздетой? Сохнуть будеть. Вот и укутываю загодя. Вначале глиной
— А зайцы с голоду не передохнут на твоем участке?
— Эти разбойники не пропадут. Они из-под снега харчи сыщут. Где траву, где корни, кусты. Меньше жиру — легче бегать. А сугроб разрыть им ничего не стоит. Мы с тобой двумя руками работаем, а они — враз четырьмя. Не угонишься. А голод прыти прибавит. Пусть стараются, — смеялся Никодим.
Евгений в этот вечер только понял, почему на его участке деревья хорошо переносят зиму. И решил на следующий день посмотреть, как обмазывает и обвязывает лесник деревья. Но вприглядку не получилось. Пришлось и рукава засучить. Лишь к концу дня Никодим остался доволен Евгением. А через день поехал обучать других лесников. Предупредил, что впредь за заячьи потравы на участках с лесников спросит. А приехав к Никодиму, увидел, что тот не только взрослые деревья, но и саженцы к зиме готовит. Каждый обкапывает землей, укрывая по самую макушку. Сверху сухими листьями закидывает. От мороза. Для тепла.
— А не портишь ты их этим? Изнежишь с детства. Потом повзрослеют, тяжело будет морозы переносить. Болеть будут.
— С детства здоровье беречь надо. Силы на будущее. Взрослому холод не страшен. Стерпит, коль с детства не застужен.
— А почему ты сначала взрослые березы подготовил к зиме, а саженцы — потом? Не надо ли было наоборот? — спросил Евгений.
— Березы я теплой глиной еще обмазывал. Прогретой солнцем. Холодной нельзя. Вредно.
— А под корой с тепла ничего не заведется? Под глиной-то?
— Коли что и было — сгниет. Задохнется. Ты пробовал сквозь глину дышать? Вот и жукам не легче. Все до единого помрут. И кладки ихние — гоже. А дереву достаточно и того, что получает. Кора по весне белей снега станет, обновится.
— А саженцам разве не нужна теплая земля?
— С ними иначе нужно. Их до последних дней надо воздушком теплым кормить. Как детей. А потом в последнюю погожую неделю обкапывать. Земля не слишком теплая будет и не холодная. Чтоб и душу не леденила, и не отнимала у саженца воздушек. Ведь теплая слеживается плотней. Вентиляции нету для дыхания. А она нужна. Чтоб без морозных ожогов приучить молодь к будущей жизни. Чтоб не сразу из парника да на мороз. Эта земля — навроде защиты. Но не шубной — то вред. А средней. Земля — не глина. Правда, мне еще и снег поможет. Вторым платком тепло держать станет. Но тоже без перегрева. За зиму саженцы в силу войдут.
— Ты их по весне откапываешь?
— Нет. Сами пробиваются на свет. А где было окопано — ствол укрепляется. И корни. Так два года. На третий — им моя помощь уже не нужна. Все крепышами бывают. Любо глянуть!
— А зачем же ты их к деревьям подсаживаешь, в дети, если сам обкапываешь? Чем деревья помогают этим саженцам?
— Ишь ты! Уел! Да ведь от корней взрослых деревьев саженцы всю зиму кормятся. И соками, и теплом. Попробуй выстой на голой земле, хоть и обкопанной, если вокруг корешка сплошная стужа. Ни зацепы, ни утехи рядом. Как жить-то? Вот и подсаживаю. Вдобавок под большим деревом — большой сугроб наметает. А это тоже тепло. Есть кому и от ветра защитить, не станет по головам хрупким гулять. Опять же весной избыток воды под корнями не случается. В дождь есть кому прикрыть головушки. Так-то вот, причины всему имеются. Догляженное дите всегда хорошим растет. Всем в радость. Оно не кривится и не горбится. Помня заботу о себе, другим зла не делает. Добрым да приветливым удается. Как и положено.