Эффект Люцифера
Шрифт:
Потом он обращается ко всем: «Ребята, кажется, вы забыли о тех привилегиях, которые мы можем вам дать».
Он напоминает им о завтрашних свиданиях с друзьями и родственниками — если заключенный окажется в одиночке, он может быть их лишен. Те заключенные, которые продолжают есть, говорят, что помнят о свиданиях во вторник в семь и с нетерпением их ждут.
Джефф Лендри настаивает, чтобы № 8612 снова надел шапочку, которую снял во время ужина. «Мы же не хотим, чтобы твои волосы попали тебе в еду и ты из-за этого заболел».
№ 8612 отвечает странно, кажется, он начинает терять ощущение реальности: «Я не могу надеть ее на голову, она
Рич-1037 тоже выглядит подавленным и отрешенным. У него неподвижный взгляд, он говорит медленно и монотонно. Он лежит на полу своей камеры, непрерывно кашляет и настойчиво требует встречи с суперинтендантом. (Я встречаюсь с ним, вернувшись с ужина, даю ему таблетки от кашля и говорю, что он может уйти, если чувствует, что больше не может терпеть, но лучше все-таки не тратить столько времени и сил на попытки бунтовать. Он говорит, что чувствует себя лучше и обещает постараться.)
Потом охранники переключаются на Пола-5704, который начинает вести себя самоувереннее, как будто хочет занять место бывшего лидера повстанцев Дуга-8612.
«Что ты такой мрачный, № 5704?» — спрашивает Лендри, а Хеллман начинает постукивать дубинкой по прутьям двери камеры, издавая громкие лязгающие звуки. Барден добавляет: «Как ты думаешь, понравятся им эти звуки после отбоя, например, сегодня ночью?»
№ 5704 пытается отшутиться, но охранники не смеются, хотя некоторые заключенные начинают хихикать. Лендри говорит: «О, хорошо, очень хорошо. Продолжай в том же духе. Нам уже становится смешно. Я не слышал таких смешных шуток уже лет десять».
Охранники стоят в уверенных позах, в один ряд и смотрят на № 8612, который медленно ест в одиночестве. Одну руку охранники держат на поясе, а второй угрожающе покачивают дубинками. Они демонстрируют, что выступают единым фронтом.
«У нас тут кучка бунтарей и революционеров!» — восклицает Джефф Лендри.
Вдруг № 8612 вскакивает из-за стола, бежит к задней стене и разрывает сверху донизу черную ткань, закрывающую видеокамеру. Охранники хватают его, оттаскивают назад и снова сажают в карцер. Он саркастически говорит: «Сожалею, парни!»
Один из них отвечает: «Ты сожалеешь, да? Скоро мы тебе кое-что покажем, вот тогда ты будешь сожалеть по-настоящему».
Хеллман и Барден начинают стучать в дверь карцера дубинками, а № 8612 кричит, что от такого оглушительного шума у него еще больше болит голова.
Дуг-8612 вопит: «Черт, прекрати, придурок, у меня уши болят!»
Барден: «Может, в следующий раз ты подумаешь об этом, прежде чем паясничать и снова оказаться в карцере, а, № 8612?»
№ 8612 отвечает: «Да пошел ты, отвяжись, чувак! В следующий раз я выбью дверь, я тебе обещаю!» (Он угрожает выбить дверь в свою камеру, входную дверь, а может быть, имеет в виду стену, за которой находится камера наблюдения.)
Кто-то из заключенных спрашивает, покажут ли сегодня вечером кино. Когда заключенным описывали условия содержания в тюрьме, им обещали киносеансы. Кто-то из охранников отвечает: «Я не знаю, будет ли у вас вообще когда-нибудькино!»
Охранники громко обсуждают, что будет, если пострадает тюремное имущество. Хеллман берет копию тюремных правил и читает правило о нанесении ущерба тюремному имуществу. Прислонившись к косяку двери первой камеры и поигрывая дубинкой, он, кажется, с каждым мгновением становится все увереннее и упивается своей властью. Вместо кино заключенным придется поработать, говорит Хеллман, обращаясь к другим охранникам.
Хеллман: «Ладно, минуточку внимания. Сегодня у нас есть для вас новое развлечение. Третья камера, вы отдыхаете и расслабляетесь, можете делать, что хотите, потому что помыли свои тарелки и хорошо поработали. Вторая камера, вам еще придется поработать. Первая камера, у нас есть большое одеяло, и вам придется вытащить из него всеколючки. Офицер, дайте им его, пусть первая камера как следует поработает, если они хотят спать под одеялами без колючек».
Лендри вручает Хеллману несколько одеял, покрытых колючками.
«Смотрите, какая красота! — он продолжает свой монолог: — Только посмотрите на это одеяло, леди и джентльмены! Посмотрите на это одеяло! Разве это не шедевр? Я хочу, чтобы вы вытащили из этого одеяла все колючки до одной, потому что под ним вам придется спать».
Кто-то из заключенных говорит: «Мы лучше будем спать на полу».
Лендри отвечает просто: «Спите как хотите».
Интересно наблюдать, как Джефф Лендри колеблется между ролями «крутого» и «хорошего» охранника. Он все еще полностью не уступил контроль Хеллману. Стремясь добиться, хотя бы отчасти, такого же господства, Лендри все-таки испытывает больше сочувствия к заключенным, чем Хеллман. (В интервью после эксперимента наблюдательный заключенный Джим-4325 сказал, что Хеллман был «плохим» охранником и прозвал его Джоном Уэйном [75] . Братьев Лендри он считает «хорошими» охранниками; большинство других заключенных тоже согласны, что Джефф Лендри скорее «хороший», чем «плохой».)
75
Джон Уэйн (настоящее имя — Мэрион Роберт Моррисон) — американский актер, которого называли королем вестерна, символ суровой мужественности. Его герои — почти всегда люди грубоватые, авторитарного склада, несгибаемые в своих пристрастиях и взглядах, традиционалисты и суперпатриоты. — Прим. ред.
Заключенный из третьей камеры спрашивает, можно ли получить какие-нибудь книги. Хеллман предлагает выдать всем «несколько экземпляров правил», чтобы было что почитать перед сном. Приходит время очередной переклички.
«Итак, никто не валяет дурака сегодня вечером, помните? Начнем перекличку с № 2093, чтобы как следует потренироваться», — говорит он.
Барден набрасывается на строй заключенных и приблизившись вплотную к их лицам, говорит: «Мы не учили вас так рассчитываться. Громко, четко и быстро! № 5704, ты говоришь слишком медленно! Для начала попрыгай немного».
Охранники начинают наказывать всех без разбора; теперь для наказания не нужна причина.
№ 5704 не собирается подчиняться: «Не буду я этого делать!»
Барден пытается нагнуть его, заключенный нагибается, но недостаточно низко.
«Ниже, чувак, ниже!» — Барден толкает его дубинкой в спину.
«Ты, не толкай меня».
«Ты сказал „не толкай“?» — насмешливо переспрашивает Барден.
«Да, я сказал, не толкай меня!»
«Ложись и отжимайся, — приказывает Барден. — А теперь возвращайся в строй».