Эффект Люцифера
Шрифт:
Барден действует намного решительнее и энергичнее, чем раньше, но «альфа-самцом», очевидно, все еще остается Хеллман. Но когда Барден и Хеллман составляют динамичную пару, Джефф Лендри неожиданно отступает на задний план или вообще исчезает со двора.
Даже лучшего заключенного, № 2093-Сержанта, без всяких причин заставляют отжиматься и прыгать.
«Очень хорошо! Смотрите, как он хорошо это делает! У него кучаэнергии сегодня вечером, — говорит Хеллман. Потом он переключается на № 3401: — Ты улыбаешься? С чего бы это?»
Вмешивается его
«Прекратите улыбаться! Это не цирк. Если я увижу, что кто-то улыбается, все будут прыгать очень долго!» — заявляет Хеллман.
Понимая, что заключенным нужно немного развеять мрачную атмосферу, Хеллман говорит Бардену, надеясь развлечь угрюмых заключенных: «Офицер, знаете тот анекдот о безногой собаке? Каждую ночь ее хозяин выносит ее побегать».
Они с Барденом смеются, но замечают, что заключенные даже не улыбаются. Барден шутливо упрекает Хеллмана: «Им не нравится ваш анекдот, офицер».
«Тебе понравился мой анекдот, № 5486?»
Джерри-5486 честно отвечает: «Нет».
«Раз тебе не понравился мой анекдот, иди сюда и сделай десять отжиманий. И еще пять за то, что не улыбаешься, всего пятнадцать».
Хеллман в ударе. Он заставляет заключенных встать лицом к стене; когда они поворачиваются обратно, он стоит в забавной позе, показывая «однорукого продавца карандашей»: одна рука в штанах, палец торчит в районе промежности, как будто у него эрекция. Заключенным велят не смеяться.Но некоторые все-таки смеются, и их заставляют отжиматься или приседать. № 3401 говорит, что ему не смешно, но ему тоже приходится отжиматься — за честность. Потом всем приказывают петь свои номера. Хеллман спрашивает Сержанта-2093, похоже ли это на пение.
«По-моему, это похоже на пение, господин надзиратель».
Хеллман заставляет его отжиматься, потому что не согласен.
Неожиданно Сержант спрашивает: «Я могу сделать больше отжиманий, сэр?»
«Можешь сделать еще десять, если хочешь».
Тогда Сержант бросает ему еще более демонстративный вызов: «Я должен отжиматься, пока не упаду?»
«Конечно!» — Хеллман и Барден не знают, как реагировать на эту колкость, но заключенные смотрят друг на друга в тревоге, понимая, что Сержант может спровоцировать новые наказания, которым потом подвергнут всех остальных. Его поведение начинает всех по-настоящему пугать.
Потом заключенных просят рассчитаться в сложном порядке, и Барден насмешливо добавляет: «Это должно быть нетрудно для ребят с таким хорошим образованием!»
В сущности, он по традиции подшучивает над образованными людьми, над этими «интеллектуалами-снобами», хотя он и сам студент.
Заключенных спрашивают, нужны ли им одеяла и кровати. Все говорят, что нужны.
«И что же вы сделали, мальчики, — спрашивает Хеллман, — чтобы заслужить кровати и одеяла?»
«Мы вынули из одеял все шипы», — отвечает кто-то.
Хелманн запрещает говорить «шипы», нужно говорить «колючки». Это простой пример использования языка как инструмента власти, а язык, в свою очередь, создает реальность. Как только заключенный называет шипы «колючками», Барден разрешает ему взять подушку и одеяло. Хеллман возвращается с одеялами и подушками и раздает их всем, кроме заключенного № 5704. Он спрашивает его, почему он так долго не мог взяться за работу. «Тебе нужна подушка? Почему я должен давать тебе подушку, если ты не хочешь работать?»
«Потому что у меня хорошая карма», — пытается пошутить № 5704.
«Я спрашиваю тебя еще раз: почему я должен дать тебе подушку?»
«Потому что я прошу вас об этом, господин надзиратель».
«Но ты взялся за работу только через десять минут после всех остальных, — говорит Хеллман. — Смотри, в будущем начинай работать, когда тебе говорят».
Несмотря на плохое поведение № 5704, Хеллман, наконец, смягчается и дает ему подушку.
Чтобы Хеллман окончательно не затмил его авторитет, Барден говорит № 5704: «Поблагодари его как следует».
«Спасибо».
«Еще раз. Скажи: „Благословляю вас, господин надзиратель“».
Сарказм льет через край.
Хеллман успешно отдаляет № 5704 от его друзей-революционеров, заставляя просить подушку. Примитивные личные интересы начинают побеждать солидарность заключенных.
Заключенный Джерри-5486 напоминает охранникам, что они обещали поздравить с днем рождения № 5704. Это довольно любопытно, ведь заключенные очень устали, и охранники собираются отпустить их по камерам спать. Возможно, это попытка восстановить что-то из нормальных ритуалов внешнего мира или же маленький шаг к исправлению ситуации, которая быстро становится совершенно ненормальной.
Барден говорит Хеллману: «Нам поступила просьба от заключенного № 5486, офицер. Он хочет спеть Happy Birthday».
Хеллману не нравится, что песня предназначена для№ 5704. «Это твой день рождения, а ты так плохо работал!»
№ 5704 отвечает, что не должен работать в свой день рождения. Охранники прохаживаются вдоль строя и просят каждого громко сказать, хочет ли он спеть Happy Birthday для № 5704. Все соглашаются, что нужно спеть. Тогда заключенному Хабби-7258 велят запевать, и это первые приятные звуки за весь день и всю ночь. Но заключенные называют адресата поздравления по-разному. Одни поют «с днем рождения, товарищ», другие — «с днем рождения, № 5704». Услышав это, Хеллман и Барден начинают вопить вдвоем.
Барден напоминает им: «Этого джентльмена зовут № 5704. Поем сначала!»
Хеллман хвалит № 7258 за его исполнение: «Ты задал темп свинга и не фальшивил». Он со знанием дела говорит о музыкальном размере, демонстрируя свое музыкальное образование. Но потом просит, чтобы они спели снова в более традиционном стиле, и заключенные подчиняются. Но исполнение не устраивает охранников, и им снова приказывают: «Еще раз! Больше энтузиазма! День рождения — только раз в году!»
Этот перерыв в обычной рутине, инициированный заключенными, чтобы всем вместе пережить хоть какие-то положительные чувства, превращается в очередной повод продемонстрировать расстановку сил: кто здесь командует, а кто подчиняется.