Египет великих фараонов. История и легенда
Шрифт:
Области, лежавшие на востоке, были не гостеприимнее, но там находились стратегические пути к регионам Палестины и землям Синайского полуострова. Здесь, восточнее Контоса, египтяне проложили пути к копям, где добывали золото, малахит, медь, бирюзу. В Серабит эль-Хадим издавна почитали Хатхор, «владычицу бирюзы». Добыча давалась большим, мучительным трудом. Но мы увидим, что многие цари стремились улучшить дороги через пустыню, старались облегчить условия работы в карьерах.
К югу от первого порога начиналась Нубия. Это была страна, значительно более бедная, чем Египет, но фараоны всегда интересовались ее редкостными товарами и золотом. Нубия, то подчиненная Египту, то до известной степени независимая, никогда не воспринималась как неотъемлемая часть Египта. Обитатели Нубии не говорили по-египетски, у них была иная культура, иная одежда. Пороги, образованные нагромождением скал, преграждающих течение Нила, препятствовали миграциям люден и циркуляции идей.
Доисторическим
Археологические раскопки ставят едва ли не больше проблем, чем разрешают. Известны места обитания, археологи находят различные предметы доисторического периода, пытаются создать систему датировок. Ио фактического материала недостаточно. Вероятно, самые ранние следы человеческого присутствия обнаружены в районе Фив. Пустыня, должно быть, теснила доисторических египтян, принуждала их сосредоточиваться возле воды, в оазисах и но берегам Нила. Обитатели пещер в Египте нам неизвестны. Тем не менее можно утверждать, что в доисторическом периоде Египта нет ничего исключительного по сравнению с классической схемой, созданной историками первобытного общества. Люди той давно минувшей поры занимались охотой, собирательством, обрабатывали кремень и другие твердые породы камни. Прежде чем перейти к оседлости, они, вероятно, были кочевниками-скотоводами в саванне, становившейся все более и более враждебной между четвертым и третьим тысячелетием до нашей эры. В этот период появились ткачество, плетение, гончарное ремесло. Известно, что между 4(500 и 4200 г. до н. э. в долине Нила начали сеять зерно. Это уже предвестие настоящего земледелия. Должно быть, в это время стали заниматься ирригацией, сеять на илистых пригорках, совместно охотиться и ловить рыбу, строить святилища для богов и хоронить умерших в могилах, куда клали различные драгоценные предметы; последние должны были служить мертвым в ином мире.
Доисторическая эпоха Египта — это поразительный век господства камня. Ремесленники достигают виртуозного мастерства и не утратят его на протяжения всей истории царства фараонов. Ножи, булавы, палетки, сосуды изготовлены поистине совершенно.
Очевидно, к 4000 г. до н. э. сформировалась долина Нила. Это событие оказалось определяющим. Стабилизируется ландшафт. Человек становится настоящим хозяином земли и начинает преобразовывать ее к своей пользе. Так, вероятно, рождался Египет. Переход к оседлости повлек за собой возникновение местных культур, в которых очень трудно определить африканские влияния. Наскальные рисунки конца неолита известны во многих регионах Африки. Они изображают людей, животных, например страусов, слонов. Возможно, некоторые из них станут символами областей Египта. По сказать по правде, связи между Египтом и Африкой в доисторический период остаются одной из самых неясных проблем.
Цивилизация еще только зарождается. Нет ни городов. ни больших строений, лишь хижины из тростника, обмазанного илом и саманом, лепятся в небольшие селения. Могилы грубы, иногда это просто ямы в земле. Казалось бы, ничто не предвещает рождения великой культуры и самого могущественного государства древности. К северо-западу от Каира, на границе с пустыней, в поселениях вроде Меримде Бени-Салам найдены остатки ям — закромов для зерна, украшения из слоновой кости. В Тасе, Бадяри (между Асьютом и Ахмимом) делали прекрасные гончарные изделия, а также обрабатывали медь. Из этого металла изготовляли орудия, оружие и туалетные принадлежности. На сосудах герзейской культуры появляются изображения людей, лодок, животных, символы областей. Деревеньки группируются в более значительные поселения, кланы сливаются, объединяют свои ресурсы и рабочую силу. Есть намеки на возникновение иерархии, начинают признавать главенство одного самого властного и почитаемого вождя. Вокруг него сплачивается знать. Могли происходить стычки между крупными поселениями, претендующими на господство над определенной территорией. Каждый клан имел священную эмблему, часто это было какое-нибудь животное. Короче говоря, образуются местные «княжества». Они расширяются, захватывают пахотные земли и охотничьи угодья. Следует заметить, что останки убитых животных, таких, как шакал, бык, баран, газель, начинают заворачивать в циновки и льняные ткани. Без сомнения, это свидетельство зарождения культа священных животных, который позднее так поразит греческих путешественников. Очень рано возникли религиозные традиции захоронения усопших в грибах, а местом для некрополей был выбран западный берет Нила.
Существовала ли особая, египетская раса? На такой вопрос ответить очень трудно. Вероятно, в египтянах соединились черты номадов сахарской саванны, северных африканцев, родственных берберам и кабилам, семитских племен, пришедших с севера, со стороны Сипая, и с юга — из арабских пустынь. Скелеты додинастических времен принадлежат как европеоидам, так и
Нельзя не упомянуть и о переселениях народов, о передвижениях, которые приведут в Египет жителем Месопотамии, азиатов и прочий люд. Кое у кого так разыгрывается фантазия, что они считают египтян чуть ли не пришельцами из космоса, колонизировавшими особенно плодородную зону земного шара.
Элементарная честность заставляет признать, что нам не известно ничего определенного о древнейшем населении Египта. Очевидно лишь одно: египтяне — это белые африканцы, духовный склад, мироощущение и культурные традиции которых понятны европейцам. Ведь европеец почти не в состоянии постичь суть африканского мышления, а между тем ему нетрудно прочувствовать изнутри египетское искусство, приобщиться к выражению мысли столь отличной от современной европейской, но запечатленной в его самой глубинной памяти.
* * *
Внезапно является царь. Фигура внушительная, священная, увенчанная белым венцом Верхнего Египта. Это уже по просто вождь клана, а настоящий монарх. Венец — знак, исключающий ошибку. Имя его остается загадкой. Оно обозначается иероглифом скорпиона, чтение которого не установлено. Для простоты принято называть этого царя царем Скорпионом.
Имя «Скорпион» вырезано на нескольких предметах[11]. Среди них сосуд из Туры и посвятительные дари в храме Иераконполя, древнеегипетского Нехена[12]. Но главный источник — это великолепное навершие булавы, найденное также в районе Иераконполя. Оно хранится в Эшмолеанском музее в Оксфорде. Навершие булавы изготовлено из известняка. На нем в технике горельефа вырезано несколько сцен, свидетельствующих о появлении фараона в истории. Изображения распределены в трех регистрах. Такая композиция характерна для египетского искусства, она пройдет через все эпохи. В верхнем регистре вырезаны эмблемы номов на штандартах, к которым подвешены мертвые птицы, возможно чибисы, и луки. В процессии штандартов с эмблемами областей узнаваемы символы богов Сетха — фантастическое животное и Мина — странный знак, который считают изображением метеорита. Этот «комикс», если можно допустить такое выражение, имеет точный смысл: царь Скорпион объявляет себя сувереном номов Верхнего Египта. Во главе своего войска он покоряет народы, чьи эмблемы — чибисы и луки. Несомненно, это жители Дельты и кочевники, обитающие у границ Египта или в оазисах.
Так увековечена память о великой победе юга над севером, так указан монарх общеегипетского значения, который, однако, остается властелином лишь Верхнего Египта. Следует заметить, что в сцене победы сам царь Скорпион по показан. Его мы увидим во втором регистре, где изображены едены мирной жизни и строительства. С белым венцом на голове, в церемониальной набедренной повязке, к поясу которой прикреплен и свисает сзади хвост животного, царь двумя руками держит мотыгу и роет канал. Перед ним чуть выше лица помещаются семиконечная звезда и скорпион. Впереди шествует знаменосец, несомненно чтобы оповестить страну о деянии, начатом правителем. Жрец уносит в шкатулке выкопанную фараоном землю. Царь, центральная фигура композиции, огромен по сравнению с его слугами.
Крохотные подданные, колоссальный царь: эта символика станет постоянной в искусстве Египта. Такие пропорции говорят не о мании величия властителя, а о желании сопоставить природу изображенных, подчеркнуть различие между царем-богом и людьми. Такой же канон распространяется на изображения знатных владельцев огромных хозяйств. Он заключает ту же идею: когда знатный человек изображен сидящим и наблюдающим, как трудятся находящиеся на его попечении многочисленные отряды слуг из его владений, расположенные на рельефе перед ним в трех регистрах, то это означает, что он защищает их всей силой данной ему власти. Его фигура, его рост обеспечивают в некотором смысле его способность управлять и заботиться о тех, кто на него работает. Все эти рассуждения относятся и к изображениям фараона.
Итак, царь Скорпион является нам в ритуальном земледельческом обряде. Через 3500 лет в залах храмов Птолемеев в Эсне и Ком-Омбо появятся изображения римских императоров Севера, Каракаллы. Деция в одеяниях египетских фараонов, роющих траншею для фундамента или вбивающих расчетные ориентационные колья для будущего храма. Работа царя Скорпиона напоминает одновременно и основной земледельческий акт прокладки канала, и символическое священнодействие овладения землей. Конечно, культовые здания эпохи царя Скорпиона — это всего лишь святилища из недолговечных материалов, защищенные изгородью. Они несравнимы с колоссальными храмами греко-римской эпохи, но действия царей неизменны.