Египетский манускрипт
Шрифт:
– У вас какие-то затруднения, юноша?
Николка обернулся. Перед ним стояла высокая миловидная блондинка, одетая по меркам будущего (мальчик уже начал привыкать к здешним нарядам) достаточно консервативно: легкая блуза с кружевами, юбка, не настолько длинная, чтобы ее сочли приличной в 1886 году, но все же прикрывающая колени, и коротенький жакет. Серые глаза незнакомки смотрели на мальчика участливо и заинтересованно.
– Нет… видите ли, мадмуазель, я… вы не знаете, где здесь можно зарядить вот такой аппарат? Мне очень нужно позвонить, только номер в памяти, а он… – И мальчик протянул девушке «Самсунг».
Та, лишь мельком взглянув на мобильник, кивнула:
– Вам повезло, молодой
Еще бы Николка не был согласен! Сбивчиво поблагодарив спасительницу, он последовал за ней, за угол, и дальше – через проходные дворы, смутно знакомые в его веке, но неузнаваемо чужие. Девушка шла, быстро говоря что-то в серебристую коробочку своего телефона. Николка уловил только обрывки фраз, но ничегошеньки не понял:
– Да, Вить… «Самсунг», Джи-Ти-Эс 55–10. А как хочешь. Да, минут через пять. Что? Наш гость? Пусть пока присмотрится, а там видно будет.
Войдя в третий по счету двор, незнакомка свернула к подъезду.
– Ну вот, юноша, мы и пришли! Кстати, простите, я не представилась – Ольга Смольская, студентка. Живу вот в этом доме, на втором этаже, вместе с братом. Он, кстати, сейчас дома, я вас познакомлю. – И барышня сделала Николке приглашающий жест. – У нас вообще часто бывают гости, так что заходите, не стесняйтесь. Ну, что же вы замерли? Смелее!
Николка, не подозревая подвоха, вошел в подъезд, и вслед за девицей – Ольгой, кажется? – поднялся на второй этаж.
В квартире кроме брата приветливой барышни оказался еще один молодой человек. Он представился Виктором, студентом Технологического университета. Взяв у Николки мобильник, Виктор повертел аппаратик, ковырнул ногтем, открывая сбоку крохотную крышечку, и, буркнув «ща сделаем», унес в соседнюю комнату. Вскоре оттуда раздался треск клавиш и пиканье – Николка уже научился распознавать эти звуки электронной эпохи. Ольга, спешно переключившаяся на роль хозяйки дома, усадила гостя за стол и налила чаю. Чай был непривычным – с резким фруктовым запахом и столь же резким вкусом. К нему подали крошечные рогалики (девушка назвала их на французский манер – «круассаны»). Но не успел мальчик прожевать первый рогалик, как дверь в соседнюю комнату отворилась. Николка обернулся – и обмер.
В дверях стоял лейтенант Никонов.
– Я пока не очень разбираюсь во всем этом – сам понимаешь, я здесь всего несколько дней, не так много успел узнать.
Николка кивнул. Он уже успел привыкнуть, что время в будущем порой течет вдесятеро медленнее. И не удивился, что для Никонова после его бегства от Олега Ивановича прошло всего несколько дней, в то время как для самого Николки – почти месяц.
– Ну вот, – продолжал тем временем лейтенант. – Удалось устроить так, что мы смогли наблюдать улицу перед твоим домом через устройства, которые стоят здесь на улицах; с их помощью полиция присматривает за порядком. А дальше, как здесь говорят, «дело техники». Мы все, по очереди, сидели за этими устройствами, а я еще и просматривал записи, сделанные без меня, – искал знакомые лица. И вот совсем недавно нам повезло: я как раз был возле… как это… – поморщился лейтенант, – монитора; наступила наша с Ольгой очередь следить за камерой. И вдруг вижу тебя: как ты стоишь на улице, делаешь что-то с телефоном, а потом – обращаешься к военному. И опять исчезаешь! Ольга кинулась к дому – на случай, если ты снова появишься. А мы с ребятами, – и Никонов кивнул на двух молодых людей, сидящих на диване, – остались у экрана – ждать, не объявишься ли ты снова. И, как видишь, дождались.
– Значит, они вам помогают? – мальчик кивнул на молодых людей. – И вы все им рассказали? И барышня эта… Ольга, да?.. Тоже все знает?
– А как же иначе? – удивился Никонов. – Если бы не Оля
Невысокий молодой человек в очках улыбнулся Николке, а лейтенант продолжил:
– Так что теперь вся моя надежда только на тебя. Оля и ее друзья… – И Никонов обернулся к давешней барышне; та встала за его спиной, положив руку лейтенанту на плечо. Никонов машинально накрыл ее ладонь своей. – Да, так вот: эти милые молодые люди выслушали мою невероятную историю и, представь себе, поверили. Мало того, помогли мне разыскать тебя. Но – увы, не в их силах отправить меня обратно, в одна тысяча восемьсот восемьдесят шестой год.
Николке было немного не по себе. Он уже понял, что угодил в ловушку, – но, как ни странно, совершенно не ощущал опасности. Никонов понравился мальчику сразу, как только они с лейтенантом познакомились, да и дальнейшие встречи лишь укрепили Николку в добром отношении к моряку. Сказались детские годы, проведенные в Севастополе; в их доме постоянно бывали такие же, как Никонов, флотские офицеры – с кортиками, неизменно вежливые, остроумные и блестящие.
Ольга тем временем вновь принялась накрывать на стол; разговор продолжился за чаем. Николка с любопытством разглядывал собеседников: вот, скажем, Ольга – та девушка, что привела его сюда. Николка уже знал, что это она первой познакомилась с Никоновым и первой услышала его удивительную историю. Николка успел уже заметить, что девушка все время старалась держаться возле лейтенанта; тот отвечал ей весьма теплыми взглядами.
Виктор, специалист по технике, – типичный студент, которому впору спорить о политике во дворе дома Овчинниковых да бегать на лекции в Техническое училище. Кстати, оказалось, что Виктор учится именно в этом учебном заведении, – правда, называлось оно теперь иначе, в честь какого-то Баумана [11] .
Роман, брат Ольги, – невысокий крепкий молодой человек, эдакий живчик. И чем-то очень похож на свою красавицу-сестру. Роман почти не принимал участия в разговоре; Николка отметил только очень коротко стриженные волосы и непривычную тельняшку – без рукавов, в бело-голубую полоску. Может, он тоже моряк?
11
Московский государственный технический университет им. Н. Э. Баумана. В 1886 году – Императорское Московское техническое училище.
Ждали еще одного – некоего Геннадия. По словам Никонова и его друзей, выходило, что этот молодой человек как раз и придумал, как выследить Николку. Когда мальчик в первый раз возник на экране монитора, Геннадий был в отъезде; ему тотчас же позвонили и вот теперь – ждали с минуты на минуту.
Николка прихлебывал чай, заедал круассанами и слушал лейтенанта. А тот рассказывал, как был потрясен, осознав, где (вернее, когда) оказался, пройдя с Олегом Ивановичем через портал; о случайной уличной стычке, закончившейся знакомством с Ольгой и ее братом, и об их друзьях-студентах, согласившихся помочь невольному гостю из прошлого.
– Вот так все и случилось, – закончил рассказ лейтенант. – Так что допивай чай – и покажем молодым людям наше с тобой время. Согласись, они это заслужили, не так ли?
Николка замялся:
– Ну… вообще-то я обещал Олегу Ивановичу никому не говорить о портале…
– Так ты никому и не говорил, – успокоил мальчика Никонов. – Ты ни в чем не виноват; они ведь узнали об этом от меня, не так ли? Скорее уж это Олег Иванович должен винить себя и свой опрометчивый поступок. Что за беспардонность – давить на собеседника, да еще таким вот образом? Что, нельзя было поговорить по-хорошему? Уверен, мы прекрасно смогли бы понять друг друга…