Его кексик

Блум Пенелопа

«Райан».

Это имя было мне знакомо. Я попыталась встряхнуть свою память, но с учебы в старших классах прошло немало времени, причем тогда я намерено вычеркнула из нее своего напарника по выпечке кексов. А вот сейчас могла поклясться, что его тоже звали Райан.

Вблизи ощущение их сходства только усилилось.

Парень протянул мне ладонь для рукопожатия.

«Надо же, как официально».

Нервно сглотнув, я все же пожала ему руку, хотя во всех моих фэнтезийных сценариях наш первый контакт был поцелуем. Я так глубоко погрузилась в

свои мысли, что вместо ладони вцепилась в его средний и указательный пальцы. Но он благородно прикрыл мою неловкость, мягко притянув мою руку к себе в старомодной манере, отчего я вся аж зарделась.

— Привет, — смущенно пролепетала я.

Райан прищурился и окинул меня оценивающим взглядом.

Если бы я не была убеждена, что мы незнакомы, я бы предположила, что у него сейчас такое же дежавю, как и у меня. Он склонил голову, видимо собираясь сказать об этом, но едва заметно мотнул головой, очевидно, сбрасывая наваждение.

— Так ты и есть та самая художница? Уильям хвалит твои работы. Я рад нашему знакомству.

— Признаюсь, я бедна и люблю рисовать картины. А также постоянно борюсь со всевозможными комплексами и эмоциональной болью. Думаю, это дает мне право называться художником, правда?

Райан ухмыльнулся и повернул голову к Уильяму.

— Я возьму ее.

— Куда? — быстро спросила я.

Парни явно еле сдержались, чтобы не заржать.

«Куда? Неужели я сказала это вслух?»

Мне срочно нужен был старомодный вентилятор, чтобы побыстрее остыть, или хотя бы холщовый мешок на голову, чтобы не сгореть со стыда.

— Образно говоря… — начал Райан. — Прости, не буду забегать вперед. В общем, я собираюсь устроить на Хэллоуин вечеринку для всех работников «Игристого Пекаря» и «Галлеона». Эдакий тимбилдинг (прим. действия для создания и повышения эффективности работы коллектива). Но в любом случае я намерен оправдать затраты Уильяма.

«Игристый Пекарь…»

На меня вдруг нахлынули обрывочные воспоминания о парне, с которым я училась в старших классах. В первый же день выпускного года на уроке домоводства мы оказались с ним в паре. Он был спортивной звездой нашей школы и встречался с самой заносчивой и до безобразия красивой ученицей. Я думала, что он станет отлынивать от задания, переложив на меня всю работу, но оказалось, что Райан любил готовить. И по правде сказать, у него это прекрасно получалось.

Это был один и тот же парень. Скорее всего.

Как только я его вспомнила, все связанные с ним неприятные моменты тут же всплыли в памяти. То, как Райан не вступился за меня, когда его подружка Хейсли опозорила меня перед всей школой. Как позволял ей придумывать про меня гадкие истории и ни разу не встал на мою защиту. А самое главное, взял на себя ее вину за изуродованный торт, который мы пекли с ним вместе для моего выпускного итогового проекта по творчеству.

О, как же мне захотелось отдавить ему ногу, плюнув парочку отборных ругательств! Но… я сдержалась. В глубине души я знала, что он не мог этого сделать. Его подружка тогда победоносно ухмылялась мне в лицо, а тот Райан, с которым мы провели ни один час вместе, больше походил на парня, способного взять на себя чью-то вину, чем на сделавшего такую гадость.

К сожалению, правду тогда

я так и не узнала. А вот сейчас — по истечении стольких лет — те события уже не выглядели настолько трагическими. Мы были детьми и делали глупости. В то время я, возможно, действительно его ненавидела, но сегодня это был мой шанс получить работу. К тому же с тех пор столько воды утекло… это же просто смешно до сих пор на него обижаться, верно?

— Чертова задница! — Уильям что-то разглядывал в телефоне, не обращая, казалось, никакого внимания на то, что говорил Райан. — Эй, похоже, я вот-вот выиграю битву за самый ценный лот на eBay (прим. американская компания, предоставляющая услуги через интернет — аукционы и магазины). Вынужден вас покинуть, но, думаю, два таких успешных предпринимателя сумеют договориться и подписать контракт.

— еВау? Люди до сих пор им пользуются? — удивился Райан.

— Ну да. Я постоянно покупаю там всякое дерьмо.

— Что именно?

Глаза Уильяма озорно блеснули, а он попятился, многозначительно шевеля бровями.

— Всякое, — бросил он и, развернувшись, быстро вышел.

Райан неодобрительно покачал головой.

— Небось купил дилдо (прим. древний фаллоимитатор).

— Определенно дилдо, — как ни в чем не бывало поддакнула я, хотя мой живот в этот момент готов был взорваться из-за нервно трепещущих в нем бабочек.

Райан был абсолютно серьезен, но его выдавали глаза, в которых плясали чертята.

Раньше мне бы и в голову не пришло говорить с парнем, которого я не видела со дня окончания школы, о фаллоимитаторах. И особенно с тем, кто — как я себе тогда поклялась — числился моим смертельным врагом… даже в моем фэнтезийном мире, хотя он там не раз срывал с меня бюстгальтер.

Меня надирало спросить его, помнит ли он меня, но я боялась, что он тогда передумает и откажет мне в работе.

— А у тебя есть с собой образцы твоих художеств? Портфолио или что-то еще?

Его слова замерли в воздухе. Даже время замедлило бег.

Казалось, открывшиеся вдруг перспективы обладают небывалой стихийной энергией. В бесхитростных вопросах Райана слышалось неприкрытое любопытство и искренний интерес. Я даже почувствовала, как от них потрескивает воздух легкими статическими разрядами. Мне нужно было лишь протянуть руку и схватить их.

В некотором смысле это был шанс исправить все с Райаном, что в свою очередь могло залечить старую, казалось бы, давно забытую рану. С другой же стороны, это могло разбередить ее еще больше.

— Если хочешь, можешь посидеть на моем уроке, — предложила я.

У меня аж голова закружилась, когда я услышала собственные слова. Они выглядели такими же невинными, как и его вопросы, вот только в них был особый скрытый смысл.

Я не стала обещать Райану отправить ему свое портфолио по электронной почте. И не показала те несколько эскизов, что лежали в моей художественной сумке в паре шагов от меня. Я ничего не могла с собой поделать. В любой другой день у меня, возможно, хватило бы силы воли позволить этой перспективе пройти мимо и оставить все как есть. Но сегодня? Сегодня — из-за смены времен года и приближения долгожданных праздников — меня переполняло восторженное предвкушение. В такой день хотелось идти на риск и совершать безрассудные поступки.