Его моя девочка
Шрифт:
– Ты же мне тоже о таком не сообщаешь.
– Ну… в принципе да, – подумав, согласилась Маша, точнее, торопливо договорила, потому что как раз в аудиторию зашёл преподаватель, и все заёрзали, устраиваясь поудобней и умолкая.
Если честно, к концу занятий Лиза подзабыла, что внизу её будет дожидаться Алик. Они с Машей даже задержались чуть-чуть на лабораторке, доделывая графики, и спустились вместе, и, конечно, почти сразу наткнулись на Пожарского. И не только на него. Крайнов, как всегда, ошивался поблизости.
На этот раз Алик не стал устраивать
– Это Маша. Подруга. Мы на одном курсе учимся и живём, можно сказать, рядом.
– Ну, если рядом, – заключил Алик, обращаясь к Маше, – давай тогда и тебя подвезу.
И даже удивительно, что он сразу не бросился как-нибудь под свои вкусы переиначивать её имя, на Марусю, например, или на Мэри.
– Спасибо, – чинно отозвалась та.
Вчетвером дошли до машины. Сейчас Лиза гораздо охотнее устроилась бы на заднем сиденье с подругой, но Алик опять сам распахнул для неё переднюю дверь, многозначительно произнеся:
– Лизбет.
Маша, услышав от него такую интерпретацию имени, глянула на Лизу, удивлённо округлив глаза. Та пожала плечами – а она-то что сделает? Она даже уже привыкла. Крайнов вон тоже совершенно спокойно реагировал на не менее своеобразное «Ники».
Сначала подкинули до дома Машу, потом подкатили к родному подъезду.
– Ну всё, пока! – воскликнул Алик, когда Лиза, нажав на рычажок, открывала дверь машины. – Ты просто чудо, Лизбет. Завтра утром – точно так же.
Она оглянулась, спросила удивлённо:
– А ты? Ещё куда-то поедешь?
– Угу, – подтвердил Пожарский, всё так же лучезарно улыбаясь.
– А-а, – с пониманием выдохнула Лиза, на самом деле ничего особо не понимая.
Вроде бы она и не рассчитывала ни на совместное времяпровождение, ни на свидания. Она ведь знала, что это только игра, но всё равно будто ощутила разочарование от подобной ситуации: «Ты свою роль хорошо исполнила, но пока мне больше не нужна. Я тоже честно вернул тебя на место. Теперь можешь быть свободна до завтрашнего утра».
Задняя дверь хлопнула, закрываясь, словно насмешливо хмыкнула. Ну да, Лиза же всё равно осталась не одна. Короткий мрачноватый взгляд опять оказался слишком проницательным, а когда они вдвоём вошли в подъезд, она вообще почувствовала себя неуютно.
Хотя – ничего же особенного, Крайнов ведь тоже обычный человек, пусть и не слишком привлекательный. Но ведь ей он до сих пор ничего плохого не сделал и вряд ли собирался. Тогда почему она так на него реагировала? Всё равно неосознанно ждала неприятностей?
Лиза с трудом сдержала желание свернуть на лестницу, когда он направился к лифту, но в мыслях сердито одёрнула себя «Да что за глупость!», тоже застыла в ожидании кабинки, наблюдала, как меняются цифры на электронном табло, даже проговаривала про себя: «…третий, второй, первый».
Вошла она тоже первая, но до противоположной стенки проходить
Да потому что пространство ограниченное и слишком маленькое. И где-то внутри дрожала тревога. Или ожидание. Ну точно – ожидание, когда она наконец поднимется на свой четвёртый этаж, окажется дома.
Лифт остановился, двери разъехались, и Лиза шагнула наружу.
– Пока, – прилетело в спину, вполне-таки дружелюбное.
Она развернулась, уставилась недоумённо вглубь кабинки. Глаза протереть захотелось. Или, скорее, уши прочистить, дабы убедиться, что не ослышалась. Она бы меньше удивилась, даже если бы с ней заговорил памятник в университетском дворе.
Или всё-таки действительно послышалось? Потому что у Крайнова выражение на лице такое, что вообще ничего не разберёшь: то ли снисходительное, то ли раздражённое, то ли насмешливое, то ли лениво-безучастное. А за всё время он Лизе ни слова не сказал, если не считать того случая в августе и «Дверь придержи». Так чего вдруг?
Бывает же обман зрения, а тут – обман слуха. Да так и подмывало спросить: «Ты что-то произнёс?» Но двери медленно сошлись, окончательно разделив их, лифт загудел, поднимаясь вверх.
Вот и отлично. Теперь уже точно – не видно, не слышно, а следовательно – ноль проблем. И Лиза сама не поняла, почему вдруг посмотрела вверх, выдохнула сердито и почти беззвучно:
– Пока.
Опять патологическая вежливость? Пусть и в запоздалой реакции. Чтобы не остаться в долгу – с ней же попрощались. Если ей, конечно, не показалось.
Вот интересно, долго она ещё собирается заморачиваться подобной ерундой? Может, хватит? Напрягаться из-за того, для кого она ничего не значит, и кто для неё абсолютно ничего не значит. И вообще она жутко проголодалась. Поэтому лучше подумать о том, что уже через пять минут она доберётся до холодильника и сможет что-нибудь съесть.
Глава 6
– Ну-у бли-ин! – с досадой протянула Лиза, просматривая распечатанные на листочке формата А-четыре контрольные задачи по «Оценке инвестиционных проектов». – Он нарочно что ли подбирал?
– Конечно, нарочно, – согласилась Маша. – А ты всё-таки надеешься «автомат» заработать?
– А почему нет-то? – воскликнула Лиза. – Всё лучше, чем сдавать.
– Думаешь, Писаренко такой добрый? – назидательно провещала подруга. – Да он же специально разводит! Кто все контрольные на «отлично» сделает, тому экзамен автоматом, – процитировала и заключила критично: – Ага. И такие наивные, вроде тебя, начинают – пыхтят, решают, пятёрки получают, радуются. А потом он за последнюю четвёрку ставит, а то и трояк и такой: «Упс, деточка. Обидно, но ничего не поделаешь. Так что готовься, милочка, и в сессию придёшь, сдашь. Ты же такая умная – проблем не возникнет».