Его награда
Шрифт:
– Зачем же лгать? Меня не обманешь, а перед самой собой притворяться нет смысла.
– Не трогай меня! – воскликнула она, отбросив его руку.
Такси остановилось у ворот роскошного отеля с изящным барочным фасадом, коваными перильцами балконов и флагами на крутой крыше. Пиппа много слышала об этом отеле, но никогда здесь не была: такие места были ей не по карману. Она с удовольствием бы здесь пообедала – только в другое время, в другой ситуации и, разумеется, с кем-нибудь другим!
– Выходи! Я возвращаюсь на работу, – решительно заявила она, вцепившись обеими руками в сиденье.
К ее удивлению и облегчению, он без единого слова вышел из машины, расплатился с шофером... а затем повернулся к ней.
– Нет, ты пойдешь со мной! – И не успела она вымолвить слово, как он склонился к ней и расстегнул ремень.
Конечно, Пиппа могла бы поднять крик, позвать на помощь, может быть даже, влепить ему пощечину... но швейцар в роскошной малиновой ливрее гостеприимно улыбался, не сводя глаз с новых гостей, и устраивать сцену у него на глазах Пиппа постеснялась.
– Никуда я не пойду. Оставь меня в покое, – тихо ответила она, по-прежнему держась за сиденье.
– Позволь, я тебе помогу, – промурлыкал он... а в следующий миг сильные руки обхватили ее за талию, и мгновение спустя Пиппа обнаружила, что стоит у крыльца отеля. По-прежнему обнимая ее за талию, Рэндал под бдительным оком швейцара повел ее вверх по ступеням и подтолкнул к лифту.
По счастью, кроме них, в кабине никого не было; Пиппа, наконец, смогла высвободиться, оттолкнуть Рэндала и прижаться к стене, взирая на него с нескрываемой ненавистью.
– Как ты смеешь так со мной обращаться? – прошипела она. – Если воображаешь, что тебе удастся таким же манером затащить меня к себе в спальню...
– В номер, – холодно поправил он. – Мы будем обедать у меня в гостиной.
– Я с тобой не пойду! В спальню, в гостиную – неважно, я не собираюсь оставаться с тобой наедине!
– Между прочим, ты уже со мной наедине! – бархатным голосом проговорил Рэндал, склоняясь к ней.
В глазах его плясала усмешка, и Пиппа поняла: он просто над ней насмехается, – но сама его близость вселяла в нее ужас.
– Прекрати! Отойди от меня! – дрожащим голосом потребовала она.
– Чего ты так боишься, Пиппа? – прошептал он почти ей на ухо. – Меня? Или самой себя?
– Не говори глупостей, – смущенно пробормотала Пиппа. – Как можно бояться самой себя?
– Например, своих желаний, – пояснил Рэндал, вглядываясь в ее лицо. – Инстинктов. Чувств. Ты так страшишься своих чувств ко мне, что прячешься под маску ненависти. А на самом деле... ты ведь даже взглянуть на меня не осмеливаешься, верно? И правильно делаешь, потому что взгляд может тебя выдать.
– Не понимаю, о чем ты, – неубедительно возразила Пиппа, с ужасом чувствуя, что заливается краской. – Надеюсь, я не должна тебе напоминать, что через неделю выхожу замуж?
Лифт остановился, открылись двери. На площадке никого не было. Рэндал схватил Пиппу за руку и потащил за собой.
– Я никуда не пойду! Отпусти меня! – закричала она и, высвободившись, с размаху ударила его по щеке – и в тот же миг вскрикнула от боли: такой жесткой была его скула.
– Поделом тебе – не будешь распускать руки. – Он потер алый отпечаток ладони на щеке. – А у тебя тяжелая рука. Хотя тебе, пожалуй, сейчас еще больнее!
– Так тебе и надо!
В этот миг открылась дверь одного из номеров, и на пороге показалась пожилая леди в розовом халате и крошечной черной шляпке с кружевной вуалью.
– У вас... гм... все в порядке? – осторожно поинтересовалась она.
Пиппа на секунду заколебалась, и это промедление оказалось для нее роковым.
– Она просто нервничает, – широко улыбнувшись, объяснил Рэндал. – Медовый месяц, девичьи страхи – знаете, как это бывает.
Старушка порозовела и смущенно улыбнулась. Пиппа обожгла Рэндал а убийственным взглядом. Какой же он негодяй! И всегда был негодяем!
– А теперь, милая, я перенесу тебя через порог, – проговорил он и, не успела Пиппа его остановить, подхватил ее на руки и внес к себе в номер на глазах у мечтательно улыбающейся старой леди.
Пиппа понимала, что должна протестовать, звать на помощь, но... не смогла. Просто не смогла. А мгновение спустя они были уже по ту сторону порога, и Рэндал захлопнул локтем дверь.
– Поставь меня на землю! – вдруг охрипшим голосом приказала она. – Сейчас же!
Но Рэндал отнес ее в спальню и опустил на огромную белую кровать с серебристой инкрустацией в изголовье.
Сердце Пиппы заколотилось как сумасшедшее. Неужели он хочет... Она поспешно откатилась к дальнему краю кровати, вскочила, оглянулась кругом в поисках оружия. Вот эта лампа на тумбочке, пожалуй, подойдет. У нее тяжелое бронзовое основание, такой штукой вполне можно кого-нибудь убить.
Но Рэндал, судя по всему, не собирался покушаться на ее честь. Он направился к дверям, небрежно бросив через плечо:
– Если хочешь, можешь воспользоваться ванной. По-моему, тебе не помешает пригладить волосы.
И дверь за ним закрылась. Пиппа осталась одна и в безопасности – по крайней мере пока. Она оглянулась кругом, невольно восхищаясь роскошью обстановки: высокими французскими окнами с кружевными занавесками до пола – бело-серебристыми, в тон кровати, бронзовыми лампами в серебристых абажурах, ореховой мебелью под старину, распахнутым гардеробом с зеркалами в дверцах, столиком, где стояли в вазе белые гвоздики и розы.
Идя в ванную, Пиппа на секунду задержалась у цветов, вдохнула их слабый запах и поспешно отошла, сообразив, что Рэндал может вернуться в любую минуту.