Его сиятельство Каспар Фрай
Шрифт:
– Хорошо, раз так, строить вам придется для самих себя - будет дорога, будет и камень. А будет камень, можно еще несколько городов построить, разве не так?
Вердийцы не знали, что возразить, по всему выходило, что королевский генерал прав.
– Вижу, вы люди понятливые, поэтому сразу хочу обговорить условия. Главным назначается Олаф! Я знаю, что он всего лишь лейтенант, а здесь имеются даже капитаны, но хочу заметить, что каменоломни - это не полк, поэтому и командиры здесь нужны другие. Всем работающим будет назначено денежное содержание и сытное пропитание. Раз
Сказав это, Каспар развернулся и пошел к карете, озадаченный де Шермон последовал за ним.
Когда сели, Фрай скомандовал:
– В замок!
Свистнул кнут, карета дернула, де Шермон покачал головой и улыбнулся.
– Я не перестаю вам удивляться, генерал, вы принимаете такие решения, которые мне никогда бы в голову не пришли. Зачем вам дорога на остров? Ее ведь лет семь строить придется.
– Пять лет, я посчитал. Это будет достойное занятие для пленных, не рубить же им головы, в самом деле.
– Их можно было отправить в Харнлон, в тамошних узилищах хватит места на нескольких тысяч сидельцев.
– Зачем нам сбрасывать эти трудности на Мараншона, если им и здесь работа найдется? А дорога эта нужна - здесь на берегу много построить требуется, местные правители десятилетиями ничем, кроме песен и легенд, не занимались, вся торговля только на рыбе и морском звере держится, а возможности-то куда больше. Вода морская под боком, а соль никто не парит - не по-хозяйски это.
– Так здесь вроде лето не слишком жаркое… - предположил де Шермон.
– Как же парить-то, да и дров в округе не сыщешь?
– Есть способ, когда воду мехами перегонять можно, с одной стороны соль будет, с другой чистая вода - ее тоже продавать можно. Здесь даже чай такой заваривают, что и лошадь с него заперхает. А от чистой воды совсем другой вкус будет.
Каспар посмотрел в окошко на проносящиеся мимо дома и редких прохожих.
– Дайте срок, граф, мы здесь так все изменим, что вердийцы и не подумают больше бунтовать.
85
Дверь кузницы широко распахнулась, первым в проеме показалась квадратная фигура Фундинула. Он критически оглядел закопченные потолки, инструменты на стенах, наковальню и горн. Затем вошел, а за ним последовали Углук и хозяин кузни - высокий, почти с орка ростом широкоплечий вердиец. Он плохо знал ярити, объясняться с ним приходилось при помощи знаков.
– Нет, ну разве это кузня? Это безобразие какое-то… - выговаривал гном, покачивая головой. Он обернулся и, всплеснув руками, воскликнул: - А где «корова»-то, вы где ее оставили, лодыри?
Орк и вердиец переглянулись и поспешили во двор. Фундинул шире открыл дверь и посторонился, когда два гиганта вкатывали орудие в кузню.
– Значит,
– Платить тебе будут по крейцеру в день, понял?
Кузнец кивнул, испуганно поглядывая то на орка, то на строгого гнома. Они были в новых, перешитых по-особому гвардейских мундирах и выглядели очень внушительно.
– Ну чего ты его обижаешь? Его милость сказал «дай рилли за неделю», так чего жадничаешь, деньги-то не твои, а казенные, - стал выговаривать гному Углук.
– А за что платить-то?! За что платить?!
– завозмущался тот.
– Вот за это, что ли, или за это?
Он стал поочередно подхватывать кривые клещи, сбитые молотки и прожженные рукавицы.
– Как ты тут работаешь? Как можно довести инструмент до такого состояния?
– строго спросил Фундинул местного кузнеца.
– Я лошаддок коват, ваша благароддия, - развел тот руками.
– Охо-хо!
– вздохнул гном. Он подошел к горну, проверил мехи и снова огляделся.
– Вот и изволь выполнять приказ начальства при таком скудном оборудовании. У тебя тархель есть?
– Чтто?
– не понял кузнец.
– Ну измерять, измерять.
– Фундинул стал жестами показывать, что ему нужен измерительный инструмент.
Наконец вердиец понял, проследовав в угол кузни, он снял с полки кожаный шнурок с засечками через каждые полдюйма.
– И это все?
– поразился Фундинул, но, понимая, что вопрос в здешних условиях лишний, направился к орудию.
Углук подошел и тихо встал рядом, с интересом наблюдая за действиями напарника.
– Ага… - сказал Фундинул и поскреб ногтем металлическую поверхность.
– Чего там?
– спросил Углук, нависая над гномом.
– Ну ты, подай назад, громила, ты же мне весь свет закрываешь!
Углук поспешно отошел, а Фундинул облокотился на деревянную колоду и сказал:
– Работа здесь точильная и сверлильная. Точильная снаружи, а сверлильная внутри.
– Да чем же такую дыру сверлили?
– удивился Углук.
– Есть всякие способы, но здесь… - Фундинул обвел взглядом голые стены, - сотворить такую же «корову», как изволил назвать эту штуку его милость, нет никакой возможности.
– А почему?
– Инструментов нет. Я тот возок еще возле Ливена приметил, а теперь даже знаю, кто работу делал.
– Кто?
– Гном по имени Боло. Он у меня всю работу перехватывает - обидно даже.
Фундинул вздохнул.
– А если не сверлить? Ты же пуговички серебряные по-иному делал, с песком чего-то мараковал - я помню.
– Нет, литьем здесь никак нельзя, - покачал головой гном, похлопывая по трубе широкой ладошкой.
– А почем нельзя?
– Да потому что…
Фундинул не договорил и снова принялся обмерять «корову» и скрести ногтем ее поверхность.
– А что, зеленый брат, можно и отлить. Форма простая, песка тут завались, вот только чугуна мы не добудем - горн у него слабый, а нарочно печь ставить - долго получится.
– А без чугуна нельзя?
– Без чугуна… можно, если бронзой обойтись. Эй, мастер, у тебя олово и медь найдутся?