Его сладкая девочка
Шрифт:
Ничего не отвечаю, разворачиваясь, наконец, к раковине и умывая лицо. Нахожу новую щетку, чищу зубы и приглаживаю волосы. Хочется помыться, но это желание вполне подождет. Да и чистую одежду не мешало бы раздобыть. Может быть, после завтрака попрошу у Егора футболку.
— Я готова.
— Так быстро? Я думал, захочешь поплескаться. — Мужчина лежит на кровати, быстро—быстро стуча пальцами по экрану смартфона. — Уже настроился поработать, пока жду.
— Я хотела, но… в общем, мне нужно во что—то переодеться и…
— Скромница ты моя. — Егор встает
О боги! Если б я была шмоточницей, как Мила, упала бы в обморок и попросила меня никогда не выпускать из этого тряпичного рая. В открывшемся пространстве собран явно не один магазин.
— З—з—зачем так много? — От волнения начинаю заикаться. Мне же реально не надо столько одежды. Я уж молчу, что фигура начнет меняться, и девяносто процентов нарядов я просто—напросто даже надеть не успею. Последнее говорю Егору, на что получаю логичный по его мнению ответ:
— Я тосковал, пока ты была не рядом.
Так тосковал, что скупал рядами платья? Ну Егорка, блин.
***
Первый день в доме проходит в нескончаемых разговорах, новых слезах (уже от радости), словах прощения, объятиях и уютных посиделках. Девчонки постоянно крутятся рядом, а Маруська и вовсе не отпускает Егора. Оказывается, этот финт она проделывает с тех пор, как увидела его в детском доме.
При рассказе о страшном месте снова плачем. Уже втроем. Я от страха и чувства вины, а малышки за компанию. Как ни странно, успокаивает сестренок дедушка Саша. После беседы по душам он предложил так его называть. А еще сказал, что может пожить с нами, если мы не против, и помочь с девчонками. Но, кажется, моё мнение и мнение Егора не были решающими. Эта троица явно нашла друг друга, и расставаться не собирается.
Давид уехал утром. У него новая знакомая и он, переодевшись в костюм, отправился в ресторан.
— Надолго его не хватит. Не такая ему нужна, — вынес вердикт Егор.
— Откуда ты знаешь?
— Просто знаю его хорошо.
— А вдруг?
— Не—а, готов поспорить, через пару дней наш блудный попугай Кеша приедет заливать горе от очередного разочарования.
— Ой, — пугаюсь, — я не заметила, чтобы он много пил. Вроде.
Вообще—то не так и хорошо я знаю этого Давида. Может, он при малышках держал себя в руках.
— Да он не много. Я образно сказал. Погрустит вечерок и в клуб сорвется. Или в зал, пыль из груши выколачивать.
— Даша его не простила?
— Типа снизошла, — Егор улыбается. — Сначала не смотрела даже. А утром первым делом залезла на колени и сказала, что очень любит его. Ты б видела Дейва. Он же прослезился от такого проявления нежности.
Дашка может. Её просто невозможно не любить.
Егор бросает взгляд на часы:
— Так, мне пора мчать за новым питомцем. Его уже из дворняги сделали дворянином. Хочешь со мной или дома подождешь?
Я очень, очень—очень хочу поехать с ним. Но выбираю второе. Маруська ноет, и дедушка явно не знает, чем её завлечь. Ну и потом я хотела
Дедушка Саша.
— Я рад, что у вас с внуком начало налаживаться.
Ксюша колдует у плиты, а мои внучки уселись смотреть мульфильм про сиреневое чудовище с четырьмя ушами. Если это уши, конечно. Надо хоть почитать, кто такой, чтобы обсудить с ними.
Чем больше смотрю на девушку Егора, тем больше нравится она мне. Сильная девчонка. Сестёр не просто не бросила, душу в них вложила. Видно это. Да…
Да и Егорка расцветает с ней рядом. Вижу, с каким трепетом смотрит на неё. И она не отстаёт!
Ждал, что тяжело будет. Понимал, какие последствия вмешательства Ирины могли быть. Да и были! Но хорошо то, что стало хорошо. Так говаривал мой отец. Так и я привык думать. А прошедшее что уж теперь ворошить. Оно было, не изменишь. Жить нужно здесь и сейчас, ценить моменты счастья и благодарить за них судьбу.
— Он хороший парень. Я тебе не только как дед его говорю. А как человек, повидавший в жизни. Верный он и надежный. А что по молодости было, не смотри назад, Ксюша. У любого взрослого мужчины есть другая жизнь, которая была «до». И какая бы она ни была, она принесла опыт. Хороший или плохой — у каждого свой. Самое главное решить, хочешь ли ты будущего с ним. Моешь мне не отвечать, я не буду лезть в душу, но себе…
— Хочу. Я очень люблю Вашего внука. Но в то же время постоянно боюсь, что он встретит лучше меня. Более подходящую. За которую его никто осуждать не будет.
Вот что творится в её светлой головке.
— Когда мужчина выбирает сердцем, его мало интересует мнение окружающих. Егор обеспечен и не зависит от других. У него есть поддержка друзей, есть я. А что Ирина наговорила… плюнь на это. Из зависти она.
— Зависти?
— Я думаю, да. В каком бы статусе ты не была, у тебя есть выбор. В своё время у нас этого выбора не было. Не сами распорядились своей судьбой. Я принял это. Страдал, да. Потому что другую любил. А Ира не приняла. Она, может, и сама не осознает, но сейчас она не против тебя или Егора. Она против чувств в принципе. — Припиваю чай, который успела сделать девушка. — Странный разговор старого деда, да? Ты уж не обижайся. Вы уже наделали ошибок. Не смертельных, но неприятных. Оба настрадались. Да…
— Я понимаю, о чём Вы говорите. Но Вашу жену… я не готова пока…
— Она тоже не готова пока. Так что про неё думай в последнюю очередь. — Встаю, увидев, что стрекозы слезают с дивана. — Спасибо за чай. Доделывай и не переживай, я с ними поиграю.
… Любуюсь точёной фигуркой, скользящей между деревьями. Аромат липы пьянит, а горячий воздух застыл в пространстве. Кажется, его можно потрогать. Протягиваю руку и трогаю… Полину за рукав. Она прижимается спиной к шершавому стволу, сжимая в руках огромный букет липовых веток.