Его строптивая невеста
Шрифт:
— Я милая, — беспечно сообщила Стоуну о своей великолепной черте характера, — и харизматичная. Не морщусь, если окружающие несут чушь, не закатываю глаза, если мне неприятен разговор. Внимательно всех выслушиваю и редко отказываю в помощи. Обычно я всем нравлюсь... Кроме вас, конечно.
Удивлению дознавателя не было предела.
— С чего вы решили, что вы мне не нравитесь? — Он подошел поближе, возвышаясь надо мной.
— Ну, как же? — я растерянно развела руками, теряясь под махиной. — Вы постоянно на меня вызвериваетесь, поднимаете голос и стремитесь наказать. Это не похоже на симпатию.
— Вызвериваюсь? — губы господина Рея тронула легкая усмешка. — Вот как вы это называете?
Я закатила глаза.
— Какая разница, как я это называю? Все же очевидно.
Мне, но не господину Стоуну.
— Блейк, да я вами восхищаюсь. С одной стороны, вы маленькая, капризная и смешливая девчонка, — начал он, схватив меня за предплечья. — А с другой стороны, вы самая пронырливая, хитрая, вероломная плутовка. У меня в голове не укладывается, отчего Киран и Август не замечают ваших внутренних демонов?
— Верят в лучшее во мне, — ошеломленно ответила я, поражаясь жестам главы тайной канцелярии, и нагло добавила, обозревая его руки на своей фигуре. — Я выполнила ваши условия?
Забывшийся на миг дракон, оторопело уставился. Осознав, что его действия сильно и, пожалуй, очень переходят грань вседозволенности, а он большой поборник морали, господин Рей отпустил меня, поправил мои же рукава и сделал шаг назад.
— Да, — его тон вернулся к сухим и отрывистым выражениям. — Можете, но не торопитесь. Я проверю, есть ли мой служащий в коридоре.
Пока тот подзывал к себе стражника из Рейвенара, приказывая ему сопроводить меня, я лихорадочно размышляла.
Это что такое было?
Мне же не показалось?
Мелькнул интерес в змеиных глазах Стоуна?
Кажется, потихонечку план начинал срабатывать. Вряд ли бы профессор расхваливал меня, а я его фразы восприняла именно как комплименты, если бы я была ему противна. Прав был Конор, надо просто быть собой, и все у меня получится.
Но от собственных мыслей становилось чуточку тошно. Все же ищейка своеобразно заботился о своем воспитаннике и других ребятах. И меня с Лусиэнь под крылышко взял, чтобы с нами ничего не случилось. Следовало поговорить с адептом на эту тему, но где-то внутри я вспоминала его печальные слова, что Конор не желает возвращаться к Боудике.
Расспрашивать мэтра об их королеве я не решилась. Не переступила грань, когда беседа из занятной превращается в потенциально опасную. Я дочь высокого чиновника, и любой мог шаг может быть расценен как шпионаж. Я и без того постоянно оступаюсь, надеясь на благоразумие старших мужчин. Они посетуют, поругают меня, но спустят все на тормоза, привычно мазнув рукой, потому что Блейк — это Блейк.
Выходя из кабинета, извинившись и поклонившись преподавателю Рэю, меня обуяло странное, никогда не испытанное чувство. Будто я не одна в своем теле. Раздвоилась, расщепилась и не контролировала себя. Внутри что-то зацарапало, зацепилось, стремясь к хмурому и весьма мрачному мужчине.
— Он мой, — что-то кусалось и рычало внутри.
К моей вящей радости, это не продлилось долго, пару мгновений, но если бы от каждого испуга я седела, то сейчас мои волосы бы превратились в бесконечную, серебристую вязь.
Не реагируя, игнорируя внезапное желание, я послушно ступала за воином, назначенным мне в провожатые, и вспомнила о буйстве магии во мне. Больше так не может продолжаться. Мне не к кому обратиться, но и сидеть сложа руки я не буду.
Что за диковинка? Я не смогла преодолеть родовое заклинание, но с легкостью коснулась ауры Стоуна. Нарушила его плетения, проскользнула через защиту, да так, чтобы никто из старых магов этого не заметил, потом преспокойно раскрыла малюсенький, никуда не ведущий портальчик, для которого требуется тонна резерва и терпения, а после мое тело не хотело меня слушаться. Мне была нужна помощь.
И я ее нашла, пусть эта сама помощь спала беспробудным сном.
— Лу, вставай, — я кинула в подругу своей любимой подушкой. — У меня невероятные проблемы.
— Ты захватила Сантиор? — Эльфиечка беспечно перевернулась на другой бок, произнося догадку в полусне. Но опомнилась. — Великие боги, ты же не захватила Сантиор?
— А надо? — расстроено отвечала я, сидя на своей кровати и болтая ногами. — Какие сроки?
Каждая нежная девочка должна обладать особой силой. Моя заключалась в том, что я всегда добивалась поставленных целей.
— Блейк, перестань паясничать, — стерла с себя последние остатки сонливости Лусиэнь. — Что у тебя случилось? Донимал боевик?
Если бы. Если не брать в расчет его предвзятость, то он был довольно мил и снисходителен.
Периодически прерываясь, чтобы отдышаться, я поведала о своих страхах и необычных явлениях. Подруга, естественно, мои слова сразу принимала на веру, где-то и она успела стать свидетелем.
— И что ты думаешь? — я посмотрела на нее, втайне мечтая, чтобы она меня успокоила и сообщила, что это никакая не опасная болезнь, сулившая мне мучения и отсутствие рассудка.
Но ее предположение оказалось гораздо хуже. А она ведь была у нас лучшим на курсе лекарем.
— Блейк, — она встала со своего места и в одной ночнушке уселась ко мне. — Завтра, после занятий проштудируем всю библиотеку, а если понадобится, отправимся в королевские чертоги. Мы выясним, что с тобой происходит.
— Но у тебя же уже есть мысли, — я укоризненно на нее посмотрела.
У Лу все на лице написано, не умеет она хранить тайны.
Эльфийка скривилась.
— Да, но тебе мое заключение не понравится.
— Нет уж, — я насупилась. — Режь без ножа и выдавай новости. Что за дрянь поселилась в моем организме?
— Я могу ошибаться, — нехотя начала девушка. — Но по симптомам, если не брать в расчет открытый портал, все очень походит на первую инициацию дракона. Блейк, а ты хорошо знала свою маму?
— Да иди ты, — опешила я.
Какой дракон? Какая инициация? Мне девятнадцать лет. Девятнадцать. Я не ребенок, чтобы переживать неприятные мгновения превращения. Мой переходный возраст почти не принес проблем родителям. Всего лишь капризничала и плакала по каким-то мальчикам, я и имени их не вспомню. Обычно, у драконов первая смена ипостаси приходится лет на десять-одиннадцать, и тогда лучше прятаться по норам. Подростки ящеров в эти мгновения становятся невыносимыми и вредными. Я куда старше и веду себя словно самая прилежная и добрая аристократка.