Его студентка
Шрифт:
– Его зовут Нейт, пап. И он не придет.
Справа от меня раздается насмешливое фырканье. Рико входит в роль палача.
– Ну так мне можно присесть, или без парня меня здесь не рады видеть?- напряженно спрашиваю я.
– Мы всегда рады видеть тебя ,Тэйлор. Не говори глупостей,-великодушно объявляет отец, жестом показывая маме, что можно приступать к еде.
Когда еда оказывается разложенной по тарелкам, я внутренне сжимаюсь, зная , что за этим последует допрос с пристрастием.
Я не ошибаюсь.
– Мне не нравится, что твой парень с такой легкостью
Я безмолвно ковыряюсь в салате, не зная, что на это ответить. Разве что, облегченно вздохнуть,что мы живем не в Испании.
– Я говорил тебе, Тэйлор. Я говорил, - подает голос Рико. Вот бы кто мог озвучить шакала в мультике про Маугли.
Брат уверен, что я раздвинула перед Нейтом ноги, после чего трусливо сбежал от меня. Я благодарна ему, что, по крайней мере, он решил поберечь мамины нервы и не произносить этого вслух.
Пытаюсь игнорировать его, поворачиваюсь к безмолвно жующей листик руколлы Софии.
– Передай мне, пожалуйста, минералки.
– Так у нас будет возможность увидеть его? Или он так и будет прятаться от нас? Подобная трусость не достойна мужчины, hija. Томас бы..
Я понимаю, что сейчас последует длинная тирада о том, насколько был хорош Томас, с последующими обвинениями в адрес Нейта.
Несмотря на то, что сегодня он в очередной раз ранил меня, я не могу позволить своей семье поливать его грязью.
Набираю в грудь побольше воздуха и выпаливаю:
– Мы с Нейтом расстались. Именно поэтому он сегодня не пришел, а не потому что струсил. Мы не вместе, и никогда не будем.
За столом повисает секундное молчание, нарушаемая лишь маминым бормотанием.
Глава семьи Челси сверлит меня взглядом.
– Почему ты соврала мне, Тэйлор?
– сурово вопрошает он.-Не помню, чтобы учил тебя врать.
О, это то, чему ты научил меня лучше всего, папа.
– Сдается мне ты соврала еще в ресторане, когда назвала его своим парнем,- язвительно усмехается Рико.-Я предупреждал тебя, что такие парни не приглашают на свидание таких как ты, не имея на то скрытого интереса.
Внезапно в комнате становится очень мало воздуха. Так мало, что я чувствую тошноту и головокружение. Кровь приливает к голове, в ушах шумит. Я больше так не могу. Не могу больше выносить эти упреки и издевательства. Только не сегодня, когда я так раздавлена. Гнев, отчаяние, усталость, боль, унижение, весь этот неприглядный калейдоскоп эмоций во мне разрывается подобно кровавому конфетти, и я вскакиваю с места.
– Ты, - выплевываю я, трясущимся пальцем указывая на Рико.- За что ты так презираешь меня? Что, я черт подери, тебе такого сделала, кроме того, что была твоей младшей сестренкой?
Вижу,как Рико открывает рот, явно желая меня заткнуть, но я не даю ему этого сделать.
– Почему ты всегда стремишься унизить меня? показать свое превосходство? Как будто тебе недостаточно того, что ты папин любимчик.. Как будто недостаточно , что на тебя одного он смотрит как на законного
Глаза Рико расширяются, и я замечаю, как в его руку впивается когтями побледневшая София.
Из моих глаз начинают течь слезы, но я пытаюсь их вытирать. Пусть полюбуются на то, что они сделали со мной. До чего меня довели.
Глава 18
Ник
« Готова сделать лучший минет в твоей жизни, если получу « А » за тест.
И если балл будет ниже, я всё равно готова тебе его сделать.
Барбара.
PS Я заглочу твой член вместе с яйцами » .
Я несколько секунд пялюсь в телефон, ощущая, что в паху начинает ощутимо печь. Я же, в конце концов, здоровый мужик. Было бы странно, если бы мысль о глубоком отсосе меня не заводила.
Откуда у предводительницы фан-клуба номер моего телефона? Иногда пробивная деятельность зомби не на шутку меня пугает. Удаляю сообщение и на всякий случай вношу этот номер в чёрный список. Он у меня, к сожалению, длинный.
Разговор с Евой напомнил мне о том, что я, действительно, давно ничего не готовил. Будучи студентом, я с удовольствием делал завтраки для мирно сопящей в кровати Дженны. В то время, когда ещё находился в счастливом неведении того, что эта спящая красавица — шлюха, которая засадит двадцатитрехлетнему влюблённому мне отравленный нож в сердце.
Тогда мама даже уговорила пойти меня к психоаналитику. Обрюзгший мужик в дорогом пиджаке выслушал мой рассказ, и с видом старика Фрейда сделал вывод о том, что судя по тому, как я всё ещё называю бывшую жену дешёвой шлюхой, то не до конца отпустил ситуацию. И что мне непременно необходимы дополнительно несколько сеансов терапии, чтобы истребить корни моей злости.
Я ответил ему, что терапия, очевидно, нужна ему самому, если он считает, что жену, которая трахается со старперами за тряпки и цацки, пока её муж разрывается между работой и учёбой, можно назвать как-то по-другому. С тех пор прошли годы, и я не изменил своего мнения. Дженна — дешёвая шлюха. И это не злость, а сухая констатация факта.
Уйдя в воспоминания, сам не замечаю, как подъезжаю к супермаркету. Кажется, моей плите всё же суждено сегодня лишиться невинности. Если и так, то я, как истинный джентльмен, сделаю это с бутылкой вина и ризотто.
Паркую свой танк на свободное место у входа и ныряю в заполненные продовольствием ряды. Бросаю в корзину два треугольника пармезана, бутылку оливкового масла, рис, туда же кидаю упаковку чёрных бамбуковых салфеток.
Высматриваю глазами бутылку сухого хереса, когда вдруг слышу знакомый звенящий голосок.