Его женщина

Ola.la

Он ее не бил, он на нее не повышал голоса, он вообще ее не трогал. Она хоть понимает, сколько это значит в их городе? Осознает, что пришло время платить по счетам?

Уходя снова на охоту, Дэрил роется в холодильнике, теряясь в количестве кастрюлек, тарелок и лотков. Находит что-то, что сойдет за перекус в лесу, и забрасывает в рюкзак. Она появляется из-за спины слишком тихо, переняв привычку к тишине у него самого. И впервые заговаривает с ним сама.

– Ты уходишь?

– На охоту.

– Надолго?

– Как получится.

Дэрил прекрасно

знает, что будет на охоте не дольше трех суток. Но не понимает смысла заданного вопроса. Она хочет знать, как долго сможет радоваться его отсутствию? Сколько у нее времени на то, чтобы вымолить его смерть от зубов ходячего или чьей-то шальной пули?

– Хотя бы примерно, - настаивает Кэрол, шагая за ним в прихожую.

– Нафиг тебе?
– зло спрашивает он, прекрасно зная ответ, и зная, что она вполне может произнести его вслух.

– Я буду ждать, - произносит она, как нечто само собой разумеющееся, и пожимает плечами.

– Да ну?

– Да. Я надеюсь, что ты вернешься.

Точно. Она будет его ждать. Ведь если он не вернется, кто знает, что будет с ней? Дэрил знает лишь одно: ей будет гораздо хуже. И Кэрол догадывается о том же. Умная.

И это раздражает. То, что она ощущает себя в безопасности. То, что она не чувствует от него угрозы. То, что она права?

========== Часть 4 ==========

Каждый раз везти не может.

Большая стая ходячих, потеря одного из парней, сломанное запястье Мэрла, стрела в боку у Дэрила. Желания идти в больницу вслед за братом нет ни малейшего. И сам справится. Не впервой. Бинты и колеса в доме имеются. А еще там имеется женщина, о чем он успел позабыть, думая лишь о том, как переставлять ноги, чтобы каждый шаг не отдавался болью в порванном боку.

Женщина, которая выходит ему навстречу, вытирая на ходу руки полотенцем. Женщина, которая выглядит чертовски чужой в этом своем платье, здесь. Женщина, которая сдавленно охает при виде крови. А потом неожиданно решительно заталкивает Дэрила в ванную и начинает стягивать с него жилетку.

Подобравшиеся к пуговицам рубашки пальцы он резко перехватывает. Рычит из последних сил:

– Отвали.

– Тебе нужна помощь, - качает она головой и пользуется этой передышкой, чтобы достать аптечку.

Местоположение которой сам Дэрил так быстро бы не вспомнил сейчас.

– Сам справлюсь, - не сдается и он, совсем не желая принимать помощь от той, которую только вчера ночью в своих мечтах нагибал прямо над кухонным столом, не задумываясь о ее боли, ловя кайф от ее стонов.

– Дэрил, - твердо произносит Кэрол его имя.

Впервые. Так непривычно. И так почему-то прият… Кажется, крови он потерял слишком много. Иначе почему в голову лезут идиотские мысли, а чужие проворные пальцы уже стаскивают с него рубашку и преувеличенно осторожными движениями касаются его раны?

Она, конечно, успевает заметить его шрамы на спине. Она ничего не говорит. Только шепотом, словно по привычке, даже не осознавая своих слов, уговаривает его, как маленького, потерпеть. Говорит, что она скоро закончит, что это совсем не больно, что все

будет хорошо. Интересно, у нее были дети? Или есть?

Все действительно получается быстро и не так больно, как обычно. Спустя полчаса Дэрил уже лежит в постели, в спальне. Его рана зашита и перевязана. На коленях стоит поднос с ужином. А на кресле, готовая в любой момент по первой же просьбе сорваться и бежать куда угодно, сидит с книжкой Кэрол. Косится на него, торопливо забрасывающего в себя еду, украдкой. И ничего не говорит.

– У тебя есть муж?
– решает поинтересоваться Дэрил.

– Нет, - заметно удивлена его вопросом она.

– Был?

– Да.

– И что случилось? Тоже потерялся?
– хмыкает он.

– Ходячие. Едва это все началось, - безразлично отвечает Кэрол, наверное, успевшая за два года оплакать своего мужчину и окончательно смириться с его гибелью.

– Дети?
– продолжает Дэрил и видит тень, скользнувшую по ее лицу.

– Были, - коротко отвечает она и резко поднимется с места, показывая, что продолжать разговор не намерена.

Забирает опустевший поднос и уходит на кухню. Долго гремит там посудой, не спеша возвращаться. Да и станет ли она сюда возвращаться? Или она все же ждет, пока он благородно переползет обратно в гостиную на диван? Или готовит себя к тому, чтобы лечь рядом с ним? Все равно сегодня он ничего не сможет. Да и завтра вряд ли. Бояться нечего.

Но она боится. Или, что, скорей всего, ей просто противно. И потому она ночует на его диване. А утром приносит завтрак прямо в постель и непривычно иронично поглядывает на рубашку, которую он успел натянуть. Кажется, даже собирается что-то сказать, пошутить, но вовремя прикусывает язык и хмурится каким-то своим мыслям. Быстро отговаривается непонятными делами и уходит на кухню.

Возвращается все такая же задумчивая: маска беспечности не обманывает Дэрила, который, почти не общаясь с этой женщиной, никогда ее не касаясь, успел изучить ее лицо, каждое движение. Каждую улыбку, выражение глаз… На нее приятно смотреть. Жаль, что может он только украдкой.

Вот как сейчас, держа в руках принесенную Кэрол книгу, которая, по ее словам, была очень увлекательной и должна была ему понравиться, и, косясь на нее, сидящую на кресле рядом с каким-то вязанием в руках: развлечений здесь немного. Дэрил украдкой поглядывает на нее, прикусывающую нижнюю губу, когда что-то не получается, сосредоточенно считающую там что-то непонятное, скептично осматривающую получающийся узор. Такую уютную.

Он поглядывает на нее до тех пор, пока, вдруг оторвав взгляд от страницы, на которой не видит ничего, кроме тонкого изгиба бровей, длинных темных ресниц, нескольких веснушек на переносице, не тонет в ее глазах. В первую секунду ему кажется, что она подловила его. А потом он понимает, что это он подловил ее. Что она точно так же все это время смотрит на него украдкой. Потому и сбивается в своих расчетах, потому и хмурится, потому и отводит сейчас глаза, суетливо предлагая чай. Зачем она смотрела? Что хотела увидеть? И что смогла?