Эгоист

Князева Мари

Он заказал два крем-супа из брокколи, ржаные булочки и черный чай с чабрецом.

– Кажется, вы были правы, - заметно порозовев и похорошев после приема пищи, заметила Нина.

Антон удовлетворенно кивнул.

– Пойдемте гулять?
– предложил он.

– В пять утра?
– удивилась девушка.

– Или в десять вечера, - пожал плечами Антон.
– Какая разница?

Нина зябко поежилась:

– Нет, спасибо, я, пожалуй, лучше останусь в номере. Мне надо отдохнуть. А вы идите: наверно, это очень интересно - бродить по спящему городу.

– Без вас мне будет скучно, - честно признался

Антон.
– Если позволите, я приму душ в вашем номере и немного посижу за компьютером.

– Конечно, - пожала плечами девушка.
– Почему я должна возражать? Это вы оплачиваете этот номер...

– Нина, - он постарался, чтобы его голос звучал как можно мягче, - в этой поездке вы оказываете мне услугу, причем совершенно бескорыстно, а не наоборот, и я ни в коем случае не хотел бы вас стеснять.

– Вы нисколько не стесните меня, - ответила Нина равнодушно.

Антон почувствовал легкое разочарование от этого ее холодного тона. Он испытывал к ней странное чувство - вроде бы это была не влюбленность, он, вообще, точно не помнил, что это такое и как ощущается, но его тянуло к ней, ему хотелось быть рядом с ней, чем дальше - тем больше, и он как будто ревновал, когда понимал, что она предпочитает его обществу кого-то или что-то другое.

– Спасибо, Нина, за то, что вы полетели со мной, - сказал он вполне искренне.
– Мне приятно быть в долгу именно у вас, но обещаю, что это не продлится долго.

– Вы ничего мне не должны, - безапелляционно, почти строго ответила девушка.
– Я настоятельно прошу вас прекратить эти разговоры.

– Хорошо, - кивнул Антон, но про себя решил, что просто надо переходить от слов к действиям.

Он нарочно вышел из душа без майки, сделав вид, что забыл взять ее с собой в ванную комнату. Но Нина только вскользь глянула на его обнаженный торс, тут же отвела глаза, заметно покраснев, и смотрела в пол, пока он не оделся.

Антон поставил ноутбук на стол и сел за него, краем глаза подглядывая за девушкой - она легла на кровать, прикрыв стройные ноги в леггинсах одеялом, и стала читать книгу.

– Что вы читаете?
– поинтересовался Антон.

– "Север и юг" Элизабет Гаскелл, - деловито бросила Нина.

– О чем?
– заинтересовался Антон.

– О распрях между рабочими и буржуа в Англии середины 19 века.

– Правда?
– Антон всем корпусом повернулся к ней.
– Интересно?

– Да, вполне, - кивнула Нина, отчего-то зарумянившись. Она немного помялась, но потом призналась: - На самом деле, это любовный роман на фоне классового противостояния, но социальная составляющая в нем больше, чем любовная.

Антон улыбнулся:

– Вам нравится читать любовные романы?

– Да, - просто ответила Нина.

– Почему?

Девушка закусила губу, подыскивая ответ.

– Я не знаю, как это объяснить... просто я испытываю приятные чувства, когда читаю о том, как мужчина и женщина полюбили друг друга, вопреки обстоятельствам, и смогли бороться за эту любовь... Как правило, это красивые люди, внешне и внутренне.

– Хорошие люди, приятные чувства, - пробормотал Антон.
– Масло масленое и посыпаное зефиром...

– Вы не чувствуете того же, что и я, когда читаете о таком или видите в фильме, - согласилась Нина.
– Это оттого, что наши

нервные системы построены по-разному. Поэтому вы меня не понимаете.

– А вы можете как-то объяснить мне, что именно вы чувствуете?
– попросил Антон.

Нина пожала плечами, не глядя на него.

– Ну...
– нерешительно начала она, - есть такое спецефическое ощущение в районе солнечного сплетения - знаете, есть такое выражение - "бабочки в животе"?

– Нет, не знаю, - покачал головой Антон.

– А вот представьте, будто что-то легкое и подвижное порхает внутри вас...

– Я могу представить только Чужого, - покачал головой Антон.

Нина хихикнула:

– Нет, это не предмет... скорее энергия... и вы чувствуете всепоглощающую радость и желание сделать что-то хорошее...

Антон глубоко задумался. Да, возможно, когда-то в юности нечто подобное овладевало им, но это было так давно, что он не сказал бы с уверенностью, способен ли он в самом деле на такие чувства. Однако бесспорным был тот факт, что если кто-то из его знакомых на тот момент женщин и может вызвать в нем эти ощущения, то это Нина. Он испытывал к ней очень глубокое уважение и признательность за ее самоотверженное служение ему, но самым удивительным и невероятным ее качеством было бескорыстие. До встречи с ней он и не предполагал, что есть на свете люди, а особенно женщины, способные на самопожертвование без малейшего намека на выгоду. Самой логичной наградой за ее услуги были бы романтические отношения с ним, со всеми вытекающими отсюда подарками и вниманием, однако Нина не только не флиртовала с ним, но и открыто выражала верность своему тощему программисту.

Антон давно перестал замечать недостатки в ее внешности - скорее наоборот, ее небольшие глаза, лишенные изящества линии носа и губ были ему милее каких-нибудь бархатных очей с поволокой и чувственных полных уст, которые ассоциировались у него только с продажной любовью и звенящей пустотой ума и сердца. Все, чего он желал - это сделать Нину своей, безраздельно владеть ее временем, мыслями, чувствами. А еще ему неизвестно зачем хотелось вызвать в ней это ощущение в животе...

– Вы уникальный человек, - тихо сказал он ей.

Нина опустила книгу, лицо ее выглядело недовольным.

– Вы, кажется, хотели поработать, - напомнила она.

Антон улыбнулся, повернулся к компьютеру и погрузился в изучение отчета по контексту за последний месяц. Он так увлекся, что не заметил, как рассвело, а когда лучи солнца достигли экрана ноутбука и стали мешать, Антон оглянулся и увидел, что Нина спит. Лицо ее было безмятежно и почти красиво, слегка вьющиеся каштановые волосы разметались по подушке, левая рука лежала рядом, словно бы в беззащитном жесте, маленькие пальчики подрагивали. Антон встал из-за стола и подошел к кровати, опустился на колени, осторожно потрогал ее волосы - мягкие, но упругие, к ним было приятно прикасаться. Ему хотелось так же прикоснуться к ее коже, но он боялся, что разбудит ее и, застав его за этим компрометирующим занятием, она больше не позволит ему приближаться к себе. Антон поправил на ней одеяло, оделся и поехал к бабушке: нужно было все делать максимально честно, он чувствовал, что, стоит этой милосердной девице заподозрить в нем лицемерие, как все его старания тотчас пойдут прахом.