Эгоист
Шрифт:
Эта речь вполне удовлетворила Костю и оставалось теперь примириться с самим "сложным человеком". На следующее утро шеф вызвал ее к себе в кабинет еще до начала смены и с порога потребовал ответ:
– Вы сможете пойти сегодня вечером поужинать со мной? Предупреждаю сразу, столик я уже заказал...
Нина вспыхнула:
– Это вы зря... я, к сожалению, не смогу... но мы с вами могли бы обсудить все интересующие вас вопросы здесь, если нужно, я задержусь...
– Вам не кажется, что это смешно?
– перебил ее Антон Викторович.
– Ревновать девушку к ее
– Да, но Костя сказал, что все деловые вопросы мне нужно выяснять в рабочее время.
– Сколько вы с ним вместе?
– резким тоном поинтересовался мужчина.
Нина вспыхнула: какое право он имеет задавать ей подобные вопросы?
– Антон Викторович, простите, но мне кажется, это неуместно...
– пробормотала она, однако, неуверенно.
– Извините, - недовольно буркнул он, - просто я не понимаю, почему вы позволяете постороннему человеку командовать собой. Вы не являетесь ни его кровной родственницей, ни подчиненной, ни женой... я прав?
– Да, но...
– Что ж, - снова перебил ее шеф, но его тон неожиданно смягчился, - впрочем, это ваше личное дело, извините, если я был слишком резок. Вы свободны.
Оглушенная, Нина снова покинула его кабинет в полнейшем смятении. До конца рабочего дня она больше не видела Антона Викторовича, но минут за тридцать до восьми он вдруг возник возле ее бокса, держа в руках ее пальто.
– Пойдемте, - пробормотал он негромко, и Нина не смогла ему не подчиниться: она поспешно выключила компьютер, сложила мелкие вещи со стола в органайзер и сумочку, вскочила и последовала за шефом.
Он помог ей надеть пальто, и они вместе вышли из здания.
– Куда мы идем?
– осторожно поинтересовалась Нина, боясь навлечь на себя его гнев.
– В мою машину, - бросил он.
– Я подвезу вас до дома, по дороге побеседуем...
– Я не могу, - Нина остановилась, как вкопанная, и Антон Викторович обернулся с недовольным лицом:
– Что за паранойя? Почему вы не можете?
– Костя сейчас приедет за мной, он будет очень рассержен, если я уеду с вами...
– Я тоже буду очень рассержен, если не смогу свободно распоряжаться рабочим временем своих подчиненных!
– гневно возразил Антон Викторович.
– Посмотрите на часы!
Нина послушно достала из сумочки телефон.
– Вы сейчас должны быть на рабочем месте?
– осведомился шеф ледяным тоном, взяв устройство из ее рук и сунув его почти ей в лицо.
– Да, - кивнула Нина.
– И выполнять все, что потребует работодатель, если это не нарушает законов Российской Федерации?
– Д-да...
– неуверенно согласилась Нина.
– Полагаю, что двадцатиминутная поездка в автомобиле не нарушает вышеозначенных законов.
– Нет, - Нина опустила глаза и снова последовала за своим удаляющимся шефом.
По дороге она думала о том, что за странную игру он с ней затеял, но потом вспомнила о стройных рядах модельных агентств и вполне удовлетворилась мыслью, что он просто хочет спокойно поговорить с ней о деле, а Костя ему мешает - из-за этого и весь сыр-бор.
– Ой, я же не сказала, где я живу! Нам совсем в другую сторону!
– Я прекрасно знаю, где вы живете, - спокойным, довольным тоном ответил шеф.
– Мне просто нужно было, чтобы вы сели в машину, теперь уже будет легче уговорить вас поужинать со мной.
– Антон Викторович...
– испуганно прошептала Нина, - вы обманули меня?
– Ну, можно и так сказать, да, - кивнул он с ухмылкой.
– Поймите, вся эта история с вашим женихом - это полный абсурд: мы едем просто поговорить о делах, и заметьте, я все сделал так, чтобы ваша совесть была чиста. Вы мне отказали, потом сели в машину только потому что рабочее время еще не закончилось, а я ваш наниматель, ну а за дальнейшее ответственность несу только я.
Нина не нашлась, что ответить. Они приехали в "Прагу", Антон Викторович сам сделал заказ, официант тут же принес два бокала: с белым вином для девушки и минералкой для мужчины.
– Извините, но я не пью, - покачала головой Нина.
– Бросьте, - стал уговаривать ее шеф, - это отличное вино, если бы я был не за рулем, то обязательно присоединился бы к вам.
Нине ужасно не хотелось идти у него на поводу: легко же ей будет объясняться с Костей, дыша на него перегаром, пусть и от очень хорошего вина! Но мысль о том, сколько может стоить этот бокал в столь роскошком заведении - а ведь Антону Викторовичу уже придется за него заплатить!
– заставила ее принять предложение. Она сделала маленький глоток, поставила бокал из очень тонкого стекла подальше от края и вопросительно посмотрела на своего визави.
– Я бы не хотел, Нина, - после паузы заговорил он, - чтобы вы или ваш жених... но главным образом вы, поняли меня превратно. У меня нет цели скомпрометировать вас или поссорить с ним, просто я хотел выразить вам свою благодарность в непринужденной обстановке, побеседовать о компании, о ваших планах, узнать, могу ли я чем-то помочь вам...
– Откровенно говоря, я не вижу, что такого особенного я сделала для вас, отчего вы могли бы испытывать ко мне благодарность, - скромно потупилась Нина.
– Что ж, тогда я честно признаюсь вам, что испытываю неописуемый ужас, находясь в замкнутом пространстве, из которого нет выхода. Но мысль о том, что об этой фобии узнают все вокруг, отчего-то вызывает во мне еще больший страх...
– Я очень сочувствую вам, - печально ответила Нина.
– Понимаю, как тяжело вам было находиться в том лифте - я это почувствовала тогда, потому и заголосила, как дурочка, эту песню про казаков... но поверьте, что в вашей фобии нет ничего постыдного. Это не значит, что я или вы должны всем о ней рассказывать, просто, может быть, вам было бы легче переживать это состояние, если бы вы разрешили себе бояться.