Эхо преступления, или Интервью с Царевной
Шрифт:
Его не пустили в дом. Он не видел растерзанные тела родственников. Он чувствовал горе. Это было страшно.
Он как будто провалился в яму с черной смолянистой жидкостью. Не чувствовалась земля под ногами. Все было зыбко. Она засасывала. Он терял контроль над ситуацией. И старался быстро выкарабкаться из воспоминаний.
Необъяснимый страх присутствовал и сегодня. Позже Сергей поймет, что нельзя игнорировать интуицию, даже если она еле шепчет.
Он занервничал. Какая-то сила толкала его из комнаты, намекая, что он слепец. Сергей установил камеры видеонаблюдения, как только переехал в дедовский дом. В сельской местности это было диковинкой, но новейшие технологии
Всевидящее око электронной промышленности не подвело. На мониторе мужчина крался вдоль забора, пытаясь, как показалось Сергею, вдавиться в него, быть одним целым. Он пригнулся. Присел. Встал. Дотянулся до ветки персикового дерева и потянул её вниз. Сергей не хотел, чтоб его основной работой стало – гнать малолетних воришек персиков, как будто ему заняться больше нечем. Но парнишка накинул капюшон и оглянулся. Забеспокоился. Занервничал, но притих. Постоял, прислушиваясь, и побежал.
Сергей незамедлительно скопировал запись на диск. Что она могла ему дать, он не знал, но почему-то боялся ее потерять. Визуализация превыше всего.
Он задумался, но от мыслей его отвлекли следующие кадры. Это касалось не только кадров экранных, но и на экране. Ими оказались трое мужчин, под предводительством участкового Бориса.
И каково же было его удивление, когда он вышел к незваным гостям и выяснил, что предводителем оказался не Борис, а майор Фёдоров, а потом ему объявили, что пришли они арестовывать за убийство Анны Симоновой. Вот такой вот перформанс. В главной роли – Сергей.
***
Рита настроилась на продуктивный обход сельских улиц, не догадываясь, что ей не придется этого делать. Оксана позвонила, когда она подходила к Ромкиному дому. Узнав, чем собирается заниматься любознательная журналистка, подруга напросилась в компанию. Договорились встретиться. Тем более Рита хотела порасспрашивать одноклассницу о Ромке и Ане.
Рита устроилась на лавочку возле подъезда и задала себе логичный вопрос: «Зачем мне это надо?» Он прозвучал в голове колокольным звоном. Одиночество имело побочное действие – заставляло погружаться в раздумья. И Рита не стала отказываться от грустного «удовольствия» проанализировать ситуацию, в которой невольно очутилась.
Маргарита Белозёрова – в прошлом журналист процветающего журнала никогда бы не добилась успеха в профессии, если бы с завидной периодичностью не влезала в расследования. Совсем недавно она побывала на мероприятии с громким названием «Бал предпринимателей», в результате которого очутилась в эпицентре расследования убийства профессора и его жены. Тогда её толкало желание поиска сенсации, и двигали жилки любопытства. Сегодня всё было по–другому, она хотела разобраться в деле, чтобы сердце не надрывалось от горя. Убедившись в своих внутренних потребностях души, она ответила себе на вопрос. Ответ был до банальности прост: «Очень трудно изменить себя».
На лавке напротив нее лежала кучка телефонов, а на детской площадке компания подростков гоняла футбольный мяч. Естественно, они являлись хозяевами той самой кучки телефонов, точнее каждого по отдельности. Мальчишки кричали, проявляли восторг от активных игр. Когда-то и кто-то Риту дезинформировал, она думала, что нынешняя молодежь подобного возраста умеет играть в футбол только при помощи двух пальцев на правой руке, перещелкивая кнопки компьютерной мыши. Она оценила прелести сельской жизни и вспомнила свое детство. Каких-то двадцать лет прошло, а юное поколение также активно и общительно, несмотря на разрекламированную социофобию.
Она цепким, въедливым взглядом – результат полученной профессии – обсмотрела все окна многоэтажки. Не нашла ни одного жителя, сидящего у окна с биноклем (вот уж невезуха), потенциальные свидетели убийства растаяли прямо на глазах. Даже профессиональный взгляд не помог.
Зато, как говорится, на ловца и зверь бежит. Так и случилось. Не совсем зверь, скорей, информационная сорока. Из подъезда вышла Марина Григорьевна – ее строгость испытывали все, кто учился в школе, когда она работала там техничкой (Рита не исключение). Женщина мыла коридоры и прикрикивала на детей за то, что топчутся по мытому полу. Кричала без злости, но громко, поэтому казалось, что она сейчас догонит тебя и отхайдокает шваброй. Тогда это слово не казалось смешным.
– Сейчас я тебя отхайдокаю! Сам полы будешь мыть! Дома у себя топчи.
Сегодня она была без швабры и не кричала. Охала.
– Риточка, ты к Роме? А его нет. Ты ведь знаешь, что случилось? Анечку Симонову убили.
Женщина осмотрелась по сторонам и тяжело вздохнула. Рита считала её внутреннее состояние. Все односельчане, которые уже знали о случившемся, испытывали подобное беспокойство. Время обычной спокойной жизни закончилось в тот момент, когда убили Аню. Произошло двойное убийство человека и спокойствия.
– Знаю, Марина Григорьевна. А вы ночью ничего не слышали? – поинтересовалась Рита, упуская информацию, что утром нашла Анну. Рита расценивала Марину Григорьевну как неисчерпаемый источник дополнительной информации.
– Ужас. Из-за спины. Прямо по голове. Прямо насмерть. Столько лет никого не убивали. А тут опять.
– В смысле?
– Я сейчас у Сереженьки работаю. Такой мальчик хороший. Молодец. Толковый. Трудолюбивый. Ферму в аренду у главы взял. Помнишь, ту, которую глава наш всю жизнь держал? А сейчас он большая шишка. Ему некогда. Хотя, постарел сильно, вот и сдал в аренду. Устал. А я Сереженьке по дому помогаю. Убираю и есть готовлю. Ему же некогда. Так ты помнишь?… хотя ты маленькая была еще. Тогда убили его дедушку и бабушку.
Женщина присела рядом и сложила руки, как будто собиралась молиться.
– Помню. Марина Григорьевна, а что произошло тогда?
Дополнительная информация никогда не помешает, тем более приправленная личным интересом. В разговоре присутствовала скрытая пикантность.
– Вот и Сереженька у меня спрашивал. Так никто ж не знает. А сегодня ночью Анечку убили. В соседней квартире.
– Вы ничего не слышали?
– Ложусь я рано – Марина Григорьевна восстанавливала в памяти события вчерашней ночи. – В десять уже сплю. В два просыпаюсь. Новости смотрю. Но их лучше не смотреть. Сериалы люблю. Мелодрамы. Сын спутниковое телевидение провел. Там сто каналов с фильмами. Пульт закипает, когда я кнопки переключаю. Потом могу заснуть под утро, ну это если фильм интересный не найду.
– А сегодня? – поторопила Рита.
– Сегодня я проснулась в два. Молодая была – всю ночь спала. Старость не в радость.
– И что?
– Ничего. Тихо было. Я бы услышала. Наверное, этот ужас уже случился.
Рита не надеялась, что в первом же человеке найдет ценного свидетеля убийства, но все равно расстроилась, что соседка из-за тонкой стеночки не расслышала никаких звуков, похожих на ругань, драку и ужасное преступление. Марина Григорьевна и сама расстроилась, повздыхала, поохала и заметила кучку гаджетов на соседней скамейке.