Эхо преступления, или Интервью с Царевной
Шрифт:
– Ой, а я не пойму, это телефоны наших разгильдяев?
– Спортсменов – машинально поправила Рита.
– Васька! – крикнула заботливая бабушка в сторону игровой площадки. – Василий! Телефон разобьешь, я тебя отхайдокаю. Ладно, Риточка, я пойду. А то Сереженька голодный останется. Васька! Телефон не забудь.
Рита проводила взглядом Марину Григорьевну и задумалась.
Несмотря на то, что переехала Рита из деревни в город недавно, но успела потерять из виду друзей. Да так, что и не знала, кто и чем занимался. А у бабушки спрашивать было бесполезно, она никогда не собирала слухи об односельчанах.
Бывший одиннадцатый класс закрыл дверь школы и разлетелся по свету. Общаться перестали, видеться перестали, разговаривать по телефону не торопились. Наступила взрослая жизнь и ответственность за личное будущее. Получение профессии, стремление получить хорошую работу и оправдать надежды руководства – вот что стало во главе ее жизненного кредо. Работа кипела, и каждый варился в собственных делах. Не то чтобы она об этом жалела, просто сейчас осознала, что некоторые движения к цели оказались безрезультатными потугами. Спасибо бывшему начальнику Ковылеву. Все несбывшиеся мечты и неоправдавшиеся надежды всегда будут висеть над ней тенью. Испытывать на собственной шкуре несправедливость всесильного человека оказалось болезненно. Рита подозревала, что от этого рока ей не избавиться. Даже если ей позволят работать по профессии журналиста, темная слава, которой ее обеспечил главный редактор, будет преследовать постоянно.
Неизвестно куда бы завели ее размышления, если бы не Оксана. Она вынырнула из-за угла, пробралась под балконами и выпорхнула возле подъезда, сокращая путь.
Рита обрадовалась ей, хотя повод для встречи был совершенно не радостный. Человеческие чувства никто не отменял, обменявшись сочувствием, плакать друг другу в жилетку по поводу ужасной кончины Симоновой подруги не стали. И так было понятно, что слезами делу не поможешь. Желания Риты – действовать – совпадали с Оксаниными.
– Чье это имущество? – мимоходом поинтересовалась Оксана, указывая на кучу телефонов.
– Футбольной команды – кивнула Рита в сторону детской площадки.
– Безответственное отношение.
– Да кто здесь их возьмет?
– Мало ли. Вон преступность цветет буйным цветом. Убивают. Скоро и до ограбления дойдет. Ладно, пошли отсюда, боюсь мяча.
– Что?
– Неуправляемый мяч на детском спортивном мероприятии – очень болезненный предмет. Мне всегда везло, вспомни, он постоянно попадал мне в лоб.
Рите показалось, что Оксана не чувствует границ в перепаде настроения и она прямо спросила, пропуская ее в подъезд:
– Оксана, ты чего такая нервная?
Оксана задумалась и медленно ответила, подбирая слова:
– Да как-то все навалилось. Малой приболел. Хорек завелся. Курей душит. Вот уж напасть. Представь, они ему не нужны. Съесть он ведь десяток не сможет.
– Десять курей передушил? – посочувствовала Рита. Кажется, хорек единственное животное, которое убивает больше, чем требует его желудок. Вот уж азарт охоты. И всем известно, что поймать его сложно. И последствия его соседства очень плачевны.
– За одну ночь.
– Надо ловить.
– Ненавижу подлых… – Оксана подумала и пояснила – хорьков.
Рита набегу рассказала Оксане разговор с соседкой. Поквартирный обход не принес результата. Вообще. Никакого. Никто ничего не слышал. Одни в это время уже спали, другие,
– Как будто ее не здесь убили, а приволокли уже мертвую – высказалась Оксана, медленно преодолевая последние ступеньки к цели.
Последняя квартира ей не нравилась, вернее хозяева, а если быть точной в ней ей не нравилось все. Эту квартиру они оставили напоследок, хотя она была первой в подъезде. Она обреченно остановилась возле двери, как будто надеясь, что Рита передумает звонить в дверь. Рита не передумала, а решительно нажала на звонок. За дверью шумели, как будто все болельщики футбольной команды региона заселились в эту квартиру.
– Нет, ее точно здесь убили – задумчиво размышляла Рита, вспоминая лужу крови.
– Ну, я не оставляю эту версию. Всякое может быть. Просто никто ничего не слышал.
– Да, Ромка, многое мог бы рассказать.
– Куда же он делся? – задумчиво протянула Оксана.
– Сбежал. Испугался и сбежал.
– На него это не похоже. Он ведь во всех драках первым был. Хотя здесь нехорошее сравнение, он ведь и зачинщиком всегда был.
– Он испугался, что его обвинят, и сбежал – настаивала на своем Рита.
– Ты считаешь, что это не он ее убил? – удивилась Оксана.
– Не знаю, Оксан. А ты что думаешь?
– Нужно идти к Боре. Пусть участковый нам откроет правду.
Рита так и не поняла, но ей показалось, что Оксана скрывает свои настоящие мысли. Но настаивать на ответе не стала. Подруга была нервно возбуждена. На нее сильно подействовало убийство одноклассницы. Она не пыталась скрыть нервное напряжение. Каждое слово давалось ей с трудом, как будто она подыскивала нужное, как будто мысли ее были далеки, но ей приходилось общаться, разговаривать, ходить, спрашивать, вникать, искать. Рита присмотрелась к подруге, точнее прислушалась, и поняла, что ей все показалось. Наверное, сама Рита была в таком состоянии, что приходилось подбирать слова, и выдавливать из себя движения вперед – искать, общаться, разговаривать. Нервное напряжение не пройдет без последствий – обязательно скажется на скверном голосе и такой же мимике. Решила держаться с Оксаной в паре – так все-таки легче пережить смерть подруги.
Грустно было осознавать, что Оксана утихомирила свой пыл по отношению к Анне только сейчас. Посмертно.
В открытую дверь с улицы проникало свежее теплое дыхание воздуха. Рита снова нажала на кнопку звонка. Дверь открылась настолько резко, что Рита поблагодарила всевышнего, что уберег ее от удара. Быть прибитой дверью – недостойное травмирование. Зато в лицо подругам ударил аромат кислой капусты вперемешку с сыростью, обжитой плесневелыми грибками. Из квартиры выскочили трое совсем маленьких детей – один выше другого сантиметров на три, что позволяло сделать вывод – мать их рожала каждый год. Четвертой вышла девочка лет тринадцати. Не то чтобы Рита была специалистом подростковой души, но будучи человеком внимательным, заметила слезы в глазах девочки. Хватило двух секунд, чтобы определить – слезы на грани – либо они сейчас высохнут, либо польются потоком. Смотря, что выберет девочка и насколько силен ее характер.