Эхо вины
Шрифт:
Она вынуждена была признать, что Фредерик построил свою просьбу довольно грамотно. Он не настаивал, а просил, мягко и дружелюбно, и намекал, что не будет постоянно заставлять ее делать неприятные вещи.
Так почему же не уступить ему хотя бы разок?
Отнекиваться снова было невозможно. Вирджиния уже и сама начала казаться себе неубедительной и фальшивой. Однако при мысли о том, что она выставит себя на всеобщее обозрение массе абсолютно чужих людей, которые начнут безжалостно оценивать ее, чопорно поднимая брови, ей становилось дурно. Нет, нет,
– Я обдумаю твое предложение, – вздохнула она. – Обещаю тебе. Я действительно сяду и поразмыслю над твоими словами.
Такой ответ, естественно, не устраивал его, но Фредерик понимал, что в данный момент он все равно не добьется от жены большего.
– Дай мне знать, когда ты примешь решение, – сказал он и положил трубку.
«Я давно приняла решение! И ты это прекрасно знаешь! Почему же ты не оставишь меня в покое? Почему ты заставляешь меня чувствовать себя сволочью?»
Она вошла в кухню и почувствовала аромат свежесваренного кофе и жареного бекона. У рабочего стола стоял Натан. Из тостера выскочили два подрумяненных ломтика хлеба, и мужчина ловко подхватил их и грациозно уложил на тарелку.
– Доброе утро! – провозгласил он. – Уже проснулись?
– Доброе-доброе, – процедила Вирджиния.
Недовольно прищурившись, она наблюдала за тем, как пришелец орудует в ее единовластном царстве. Натан был одет в джинсы и футболку, явно маловатую для его могучих плеч и мускулистых рук. Присмотревшись внимательней, Вирджиния поняла, в чем дело: это футболка принадлежала Фредерику, который не был так атлетически сложён, как этот мореход. Натану явно требовалась одежда на размер больше.
– Вам нужно носить футболки своего размера, – заметила Вирджиния.
– Что?
Натан окинул свое одеяние беглым взглядом:
– Ах, вот вы о чем. Это не моя футболка. Я нашел ее в вашей прачечной – там лежала стопка глаженого белья. Мои вещи такие грязные и потные, что я подумал… Надеюсь, вы не против?
– Да-да, конечно, не против.
Комната-прачечная находилась в подвале. И зачем же этот проныра забрался в подвал? Надо же, как бесцеремонно он шныряет по дому, по всем его закуткам! Получается, пока она лежала в кровати и спала, он преспокойно обследовал чужое жилище! Когда она представила это, ей даже стало немного не по себе. Нет уж, сегодня ночью она обязательно запрется в своей спальне на ключ. Если, конечно, он снова останется ночевать.
«Естественно, останется! – с невеселой иронией подумала она. – Если я не вышвырну его за дверь – останется стопроцентно! Покинуть этот дом без посторонней помощи он не способен».
– Собственно, я собиралась сегодня утром на пробежку, – сказала она, – но, к своему стыду, проспала. Это случилось со мной, наверное, первый раз в жизни.
– Просто вчерашний вечер вас эмоционально опустошил. Ничего удивительного, что вы проспали. Вам же надо было как-то восстановиться. А о пропущенной физкультуре не жалейте. Посмотрите за окно: какой противный дождик там моросит и сильно похолодало.
Только теперь она заметила, что на кухне темнее обычного. Виновата в этом была погода. Оконные стекла истекали дождем.
– Как быстро наступила осень, – разочарованно протянула Вирджиния.
– Ничего, скоро сентябрь, – бодро ответил Натан. – В сентябре еще бывают славные денечки. Но надо признать, что после нынешнего похолодания настоящего тепла уже не будет.
Вирджиния резко погрустнела и почувствовала слабость. Он сразу же заметил ее состояние:
– Садитесь за стол. Я налью вам горячего кофе – это как раз то, что вам нужно. Хотите яичницу-болтунью со свежим тостом? Я большой специалист по болтуньям, то есть яичницам.
Натан аккуратно наполнил тарелку кушаньем и поставил ее перед Вирджинией. «Гм, все-таки приятно, когда тебя обслуживают», – подумала женщина, садясь на стул. Она взяла чашку и сделала первый глоток кофе. Сварен он был великолепно. Бодрящий и крепкий, однако совсем не горький.
– А вы отлично варите кофе, – покосилась она на гостя. Тот улыбнулся:
– А то! У нас дома главнокомандующим на кухне всегда был я. С годами человек приобретает хороший опыт.
«У нас дома»… Эти слова Натана подтолкнули Вирджинию к определенным размышлениям.
– Вчера я забыла у вас спросить, как дела у Ливии.
– Да так. Не лучше и не хуже.
Натан не двигался, но его ответ прозвучал как своего рода пожимание плечами – равнодушное пожимание.
– Вы вообще были у нее? – настаивала Вирджиния. Она помнила, что Натан вернулся из больницы слишком уж радостным и беззаботным, поэтому она имела все основания предполагать, что он так и не навестил Ливию.
Мужчина посмотрел на нее с огромным удивлением. Он тоже сидел за столом. Перед ним дымилась чашка кофе, однако яичницу и тосты он почему-то есть не стал.
– С чего это мне не быть в больнице? Разве не для этого я брал у вас машину?
На миг Вирджиния почувствовала себя полной идиоткой.
– Я всего лишь подумала… Вы выглядели таким… спокойным. Мне кажется, если бы мой муж лежал в больнице в тяжелом состоянии, то я бы места себе не находила от волнения.
– Разве это могло бы что-то изменить? – осведомился Натан.
– Вы правы. Наверное, ничего, – согласилась Вирджиния. – И что говорят врачи? – добавила она с напускным безразличием в голосе. – Должно быть, вы разговаривали с ними, или как? Когда ваша жена пойдет на поправку?
На сей раз Натан действительно пожал плечами:
– Радужных прогнозов делать никто не решается. В первую очередь перед врачами стоит задача поднять Ливию на ноги чисто физически, а уж что касается психики… Для этого, скорее всего, потребуется совершенно другая клиника.
– Вы считаете, что ей придется лечь в психиатрическую лечебницу?
– Возможно, возможно. Полностью этого исключить нельзя. Психика у нее всегда была, скажем так, неустойчива. А вся эта история окончательно выбила ее из колеи.