Эхо вины
Шрифт:
– Да ей прямая дорога в психушку, – негромко проворчала одна из обитательниц палаты. – Ума не приложу, что она здесь делает.
Похоже, Ливия не пользовалась особой любовью окружающих. Ее соседки, пухленькие и румяные, уже почти выздоровели и ожидали скорейшей выписки. Им хотелось, чтобы к ним в палату положили такую же бодрячку, как они, которая болтала бы без устали на всевозможные занятные темы. Но вместо бойкой дамочки они получили это безмолвное привидение, кожа да кости, от которого не было никакого толку. Похоже, Ливия сильно нервировала своих соседок.
– В первую очередь ее необходимо поставить на ноги, а
– С тех пор как ее привезли в палату, она не издала ни звука, – сообщила другая женщина. – Только руками сучит. И как прикажете на это реагировать? Нервы уже не выдерживают.
Вирджиния снова повернулась к Ливии и ласково погладила ее по голове.
– Все будет хорошо, – тихонько прошептала она, надеясь, что женщина все-таки слышит ее.
– Натан сейчас живет у нас, – продолжала Вирджиния.
Она намеренно сказала «у нас», чтобы Ливия не подумала ничего такого. О том, что Фредерик уехал в Лондон, молодой женщине знать было вовсе не обязательно. Хотя, наверное, такие детали вообще не интересовали ее. Сумеречное состояние Ливии говорило о том, что она находится в другом, особенном мире.
Вирджиния посидела еще немного рядом с больной, гладя ее дергающиеся руки. Через несколько минут Ливия снова закрыла глаза. Очевидно, до нее совсем не доходило, что кто-то сидит у ее кровати.
– А правда, что она едва не утонула в море? – услышала Вирджиния, вставая со стула.
В глазах обитательниц палаты стояло дружное любопытство.
– Да, яхта, на которой она плыла, столкнулась с грузовым кораблем, – подтвердила Вирджиния.
– Какой же красавчик у нее муж! – с завистью вздохнула одна из женщин. – Черт побери, когда я вчера увидела этого Аполлона, то чуть с кровати не упала! Эх, скинуть бы мне годков двадцать, и тогда… Он настоящий Казанова! Опасен, очень опасен, скажу я вам. За таким мужиком нужен глаз да глаз. А она лежит тут как бревно, ничего не понимая. Да на ее месте я бы сошла с ума только из-за этого!
Вторая женщина двусмысленно захихикала:
– Думаешь, он пользуется случаем, чтобы…
– А то! В таких, как он, бабы влюбляются до безумия. С его лицом и фигурой… Да за ним, наверное, идет настоящая охота!
Обе громко расхохотались. Вирджиния сдержанно попрощалась и стремительно вышла в коридор. Встреча с Ливией подействовала ей на нервы, но разговоры в палате просто вывели ее из себя. Она постояла немного, привалившись к стене. Действительно ли Натан Мур тот мужчина, при взгляде на которого женщины тают и превращаются в хихикающих дурочек, как эти две из палаты?
«Неужели он действует точно так же и на меня?» – задумалась Вирджиния.
Конечно же, она давно оценила мужественное обаяние его внешности – еще тогда, на Скае, при первой же встрече в доме миссис О'Брайан. Когда Натан вошел, Вирждиния сразу заметила, что в отличие от своей бледной трясущейся жены он сохранил бодрость и самообладание, хотя точно так же, как и она, чудом спасся от гибели и остался в чем был. Он излучал энергию и спокойствие. Золотистый загар и длинноватые волосы, которые он небрежным движением откидывал со лба, придавали ему вид отдыхающего туриста, только что вернувшегося с солнечного берега, и вовсе не выдавали в нем человека, чье имущество до последней щепки погибло в морской пучине. Вирджиния вспомнила сегодняшнее утро, когда она увидела Натана в футболке Фредерика, слишком маленькой для его мускулистых плеч.
«Мне нельзя больше находиться с ним в доме наедине. Очень хорошо, что сегодня Ким возвращается домой!» – думала она. Весьма кстати оказался и скорый отъезд в Лондон, хотя при мысли о светском рауте на душе у Вирджинии скребли кошки. Может быть, Натан уйдет восвояси? Или он полагает, что его оставят одного в доме, пока хозяйка будет находиться у мужа? Если Вирджиния допустит это, тогда не миновать серьезной ссоры с Фредериком. И тот имеет полное право сердиться. Но, надо признать, состояние Ливии и в самом деле тяжелое, так что Натана тоже можно понять – везти жену в таком виде в Германию отважится далеко не каждый. Перенесет ли она дорогу и очередную смену обстановки?
Она решила еще раз поговорить об этом с Натаном сегодня вечером. Если он собирается оставаться в Кингс-Линне до тех пор, пока Ливии не станет лучше, то ему придется переехать в гостиницу. А чем он заплатит за проживание? Что ж, придется одолжить ему еще денег. Но разве он не может попросить помощи у своего издателя? Популярный автор всегда может рассчитывать на отчисления со своих тиражей, которые накапливаются с течением времени. Кроме того, ему могли бы дать аванс.
Так в чем же проблема?
Торопливым шагом Вирджиния покинула больницу. Всякий раз, когда она думала о Натане больше одной минуты, ей становилось не по себе, потому что волей-неволей она постоянно наталкивалась на разного рода несоответствия. Его отчаянное положение при ближайшем рассмотрении оказывалось хотя и тяжелым, но вовсе не таким уж беспросветным, и выяснялось, что его проблемы вполне решаемы. Но до чего же беспечно ведет себя при этом Натан: он спокойно живет и даже в ус не дует! Вероятно, самым большим препятствием на пути возвращения к нормальной жизни являлась болезнь его жены. Но разве лучшим решением было положить Ливию в английскую больницу? Конечно, молодая женщина вполне хорошо говорила по-английски, но Вирджиния была уверена, что медики могли бы добиться гораздо больших успехов, обращаясь к пациентке на ее родном языке. Об этом тоже нужно будет сказать Натану. Если, конечно, она вообще решится снова вступать с ним в дискуссии…
«Собственно, он сам должен был додуматься до этого! – сердилась про себя Вирджиния, садясь в машину, стекла которой тут же запотели от ворвавшейся снаружи влаги. – А еще он должен понимать, что некрасиво ставить меня в неловкое положение, заставлять ломать голову над тем, как же повежливее вытурить его из моего собственного дома! Когда я скажу ему, что еду к Фредерику, он просто обязан будет ретироваться, самое позднее в пятницу».
Но интуиция подсказывала, что ее расчеты не оправдаются. Как назвал Натана Фредерик? Клещом. Нехорошее слово. От клещей так просто не отделаться. Можно сколько угодно пытаться сбросить их с себя и раздирать ногтями кожу – не тут-то было. Клещи прирастают к источнику пищи. И только когда они вдоволь насытятся, когда насосутся крови так, что уже готовы лопнуть, только тогда они сами отпадают. Толстые, жирные, они неуклюже плюхаются на землю, но до этого момента успевают заразить свою жертву опасными болезнями, зачастую смертельными.