Эискон. В поиске себя
Шрифт:
– Эдриана ты уже знаешь.
– И это всё – просто Эдриан?! – Арина фыркнула. – Эдри же у нас второй Ален Делон, Альберт Эйнштейн и Леонардо да Винчи.
Кроме Арины, никто больше не засмеялся. Мне шутка не зашла, а остальные, кажется, ни разу не слышали этих имён.
– Я же просил не называть меня "Эдри".
После его слов в груди что-то вспыхнуло – это была энергия, которую я впервые почувствовала во время моей недавней выходки. Пробежав мириадами крошечных электрических разрядов по внутренним «микросхемам», странная сила ударила по ушам
Новое чувство не только пугало, но и будоражило меня, и от этого становилось ужасно не по себе. Так, должно быть, ощущает себя слабослышащий человек, впервые использовавший слуховой аппарат: мир открывается совсем с другой стороны, заставляя тебя осознать, что всё это время ты был на расстоянии от него, что, оказывается, в звуках прячется магия, к которой ты теперь можешь прикоснуться…
Невероятно.
– Что…что это? – Я повернулась к Эмилии и похолодела, потому что та неподвижно лежала на полу.
Айлон, схватив баночку с каким-то лиловым сиропом, подбежал к девушке, чтобы дать ей лекарство.
В ту же минуту Арина, бледная и вспотевшая, сгорбилась, спрятав лицо в ладони.
– Эдриан, пожалуйста, прекрати, – спокойно попросил Айлон. На его лице выступила испарина, но больше ничто не говорило о том, что сила грифона на него подействовала.
– Пока она здесь, я не способен на что-то серьёзное, – в качестве оправдания пробормотал он и, бросив виноватый взгляд на ребят, выбежал из комнаты.
– Я могу как-то помочь? – неуклюже спросила я, переминаясь на месте.
Ребята ведь не заболеют, да?
– Твоё присутствие уже помогает, – Айлон вытер платком пот с лица. – Эмилия сейчас очнётся, ну а Рина, – его голос дрогнул, – быстро оклемается.
– Но…но ведь Эмилия…– Я посмотрела на неподвижно лежащую на полу девушку. – Ты уверен, что не нужно позвать врача?
– Это просто лёгкий обморок. Когда беаты и разрушители живут на одной территории, такое иногда случается.
Он перенёс Эмилию на кровать, подошёл к Арине и, протягивая ей тот же сироп, шёпотом спросил, не сильно ли она пострадала. Та, поморщившись, пробормотала какое-то заковыристое ругательство в адрес Эдриана и отрицательно покачала головой.
Я наклонилась за одеялом, которое уронила Эмилия, но, случайно скосив глаза, замерла: мои волосы – мои волосы! – были насыщенного белого цвета! В замешательстве я пропустила пряди сквозь пальцы, которые не только на вид, но и на ощупь стали мягкими, шелковистыми и гладкими. Недоумевая, я подошла к зеркалу, стоящему рядом со столом, и чуть не потеряла челюсть, потому что в нём отразилась совершенно незнакомая мне девушка! Лицо как будто не изменилось, но в то же время выглядело не так, как раньше: сквозь квадратный подбородок, прямой нос и обычные, не полные, но и не худые, губы и высокий лоб проглядывала хищность, которой до этого не было.
Впрочем, кое-что во мне осталось прежним. Несмотря на то, что из-за сугроба
Я всё ещё «любовалась» своим новым обликом, когда услышала быстрый топот на лестнице. Через несколько минут в комнату вошёл взволнованный Александр Мстиславович в компании снова холодного, безразличного Эдриана.
Глава нашего симула (насколько я могу судить, мы ведь едва знакомы) сегодня казался очень встревоженным. Что так обеспокоило человека, чью крепкую нервную систему не пошатнула даже новость о закрытии Междумирья? Неужели он расстроился только из-за всплеска силы Эдриана?
– Как вы себя чувствуете? – тем временем спросил Александр Мстиславович. – Айлон, Арина, Эмилия, по вам сильно ударило?
– О нас не волнуйтесь, – отмахнулся Айлон. – С нами всё нормально, а вот с Эмилией…
– Со мной всё хорошо, пожалуйста, не ругайте Эдриана! – Эмилия робко посмотрела на друга из-под занавеси золотых волос и крепче завернулась в одеяло. – Просто на беатов дар грифона действует сильнее. Но я правда хорошо себя чувствую! Айлон дал мне сироп для восстановления энергии. – Она благодарно ему улыбнулась.
Странно: при упоминании «дара» синие глаза Эдриана на секунду стали чёрными. Но в ответ он ничего не сказал, только опустил голову и поджал губы.
Всё это время Арина внимательно наблюдала за Эмилией, неохотно глотая какой-то отвар на пару с Айлоном.
Пока ребята и Знающий переговаривались, я обдумывала ситуацию, в которую попала. Выходит, что…
– …всё-таки я чудовище…
Совсем как Эдриан…
Александр Мстиславович громко засмеялся, немного откинув руку с тростью.
– Ваши предположения в корне неверны, – с улыбкой заявил он, опускаясь на стул. – Прошу, присядьте, нам многое следует обсудить.
Почему его настроение так быстро меняется???
Красная от стыда, я послушно плюхнулась на свою кровать и подтянула к себе рюкзак. Для человека, чьё лицо всего несколько минут назад казалось серым от переживаний, Александр Мстиславович был в поразительно хорошем расположении духа.
Может, на самом деле всё обстоит не так серьёзно?
– Вы, наверное, недоумеваете, как можно веселиться в моём положении? – проницательно спросил Александр Мстиславович, снова вогнав меня в краску. Он внимательно посмотрел на каждого из нас и очень серьёзно сказал: – То, что вы услышите сейчас, не должно выйти за пределы нашего симула. Мало кому известно, что особенность, о которой пойдёт речь, свойственна ис-клю-чи-тель-но драконам. Я, право, не знаю, как лучше сказать об этом…Что ж, тянуть с этим не стоит, вчера, после неудачного, кхм, столкновения Ангелины и Эдриана Междумирье закрылось.