Экипаж Ковчега
Шрифт:
Мы поднимались всё выше по бывшему серпантину шоссе. Миновали ещё одно селение. Там мы встретили первого человека, пережившего страшный день на суше. Старик сидел на пригорке, возле него паслись две овцы. Он не отреагировал на наше появление. Попытки заговорить с ним на нескольких известных нам языках не увенчались успехом. Он помахивал прутиком и о чём-то беседовал со своими животными. Взгляд его был пустым и далёким. Безумие. Это страшнее смерти. Оставив ему консервов, мы продолжили путь.
Ночевали в каком-то гроте на склоне горы, которую пытались покорить. Если Мари не ошибается, до цели осталось километров десять. Потрескивает костёр из собранных по дороге веток. Здесь уже почти не встречаются деревья. Идти значительно легче, но недостаток кислорода не позволяет развить большую скорость, начинается одышка. И вот за очередным поворотом виднеются белые строения. Мари переходит на бег. Еле удерживаю её за руку:
– Ты хочешь, чтобы в самый важный момент разорвалось сердце?
– Оно разорвалось три месяца назад.
– Здания почти не повреждены. Мари, я боюсь ошибиться, но, кажется, Бог всё-таки есть на свете. Я вижу дым костра.
Это невозможно описать никакими словами. Закалённые годами морской службы, видевшие страдания и смерть мужчины - плакали. Сначала одна девочка сказала:
– Мама.
Затем вторая робко подошла и утонула в объятиях Мари. Молодая женщина обратилась ко мне:
– Вы – месье Жан?
– К сожалению, нет. Он погиб. Меня зовут Фэд. Как вам это удалось?
– Люси и Сара не поехали на экскурсию. Я осталась с ними, мы поднялись на тот пригорок и собирали цветы. Вдруг всё заревело, как тысяча демонов, земля уходила из-под ног. Мы упали и покатились по склону. Я очнулась первой. Девочки были в ссадинах, но в общем целы. Здание монастыря построено четыреста лет назад, оно выдержало удар. У нас был запас продуктов и воды, крыша над головой. Мы знали, что за нами придут. Вот и дождались. Меня зовут Алина. Что в городе? Мои родители остались там.
– Алина, города больше нет. Боюсь, ваших родителей – тоже. Собирайтесь, нам надо идти.
С детьми дорога оказалась длиннее. Мы уже третий день брели по серпантину, спускаясь к бывшему городу. Сверху уже видна бухта и силуэт "Европы" в ней. Мы держали постоянную радиосвязь с кораблём, я слышал ликующий голос Макса:
– Фэд, я знал, что ты мужик, но ты совершил чудо! Мари, милая, как я рад за тебя!
Насчёт чуда он погорячился. Ну, сходили, ну, послала судьба хоть Мари немножечко счастья. Это счастье шагало за ручку с нашей подругой и лепетало что-то по-французски. Я узнал, что означают слова: женщина расцвела. Как-то странно сложились наши отношения, и я никогда особо не наблюдал за Мари. Симпатичная, стройная умная женщина. Я уважал её и понимал, что Максу досталась достойная подруга. Но сейчас мои и других ребят глаза, впервые за длительное время, отдыхали на её лице. Плечи её, казалось, расправились, как крылья.
Другое счастье вцепилось ладошкой в мои пальцы. Мы как-то сразу подружились. Взглянула – и я понял – эти глаза я никогда не смогу обмануть. Тринадцатилетняя Сара из Норвегии. По-английски там умеют говорить почти все, и мы болтали с ней на разные темы. Детям удалось легче пережить катастрофу, они ещё не могли оценить её масштабы, а само это событие пережили в забытьи. Никто не приехал за ней за всё время, и ребёнок потянулся к первому улыбнувшемуся.
– Дядя Фэд, а ты умеешь рыбачить? Мой папа ловил во-о-от такую треску. Ты бы знал, как её умеет готовить моя мама.
И я хвастался, что ловил. Действительно, ловил, и даже крупнее, чем её папа. Которого, похоже, ты не увидишь больше никогда. Нельзя говорить ребёнку такие вещи.
– Тётя Ева тоже вкусно готовит. Ты пробовала борщ? Ну, красный украинский суп?
– Тётя Алина варила нам суп из помидоров, но мне не понравился.
– Нет, это совсем другое блюдо. Пальчики оближешь.
– Командир, что-то не так, - голос Володи Гацкова был напряжённым. Со скалы правее скатывался камешек.
– Ложись!
Автоматная очередь высекла каменные брызги у моей головы. Прикрывая телом девочку, я переполз в ложбинку. Она плакала. Недалеко страшно кричала Алина. Я увидел, что товарищи расползаются в поисках укрытия.
– Мари, сюда!
Прижимая к себе дочь, женщина бросилась ко мне, упала рядом. Ударила ещё очередь, высекая искры из камней.
– Их немного, я попытаюсь обойти, - Ваня был рядом. – Джерри, за мной.
Я и не заметил, как они оказались возле нас. Даю короткую очередь в направлении вспышек.
– Всем стрелять, отвлекать противника!
Ваня с Джерри накрыли их, обойдя с тыла по скале. Четверо мужчин интересовались, что мы несём в увесистых рюкзаках. Детям незачем видеть такое. Мы обследовали местность. За скалой урчал мотором джип. Очень кстати.
– Где служил?
– Чечня.
– Хорошая школа.
– Лучше бы заочно.
Глава 13.
У самого Чёрного моря.
2013, март, 28. Чёрное море.
Алина была ранена в бедро. Еле остановили кровь, перевязали. Если бы не Мари, мы бы потеряли девушку. За два часа доехали до бывшего города, но машина не могла преодолеть слой грязи, покрывшей его руины. Дети заняли места на наших с Володей закорках, Ваня с Джерри несут Алину. Она без сознания. Может, и лучше – не увидит этого кошмара, бывшего её родным городом. Целая история – добраться до берега. Трудная история. Когда прибыли на борт, я хотел одного: спать. Не дали. Ева растормошила меня:
– Федя, у Алины открылось кровотечение. Я видела у тебя на плече татуировку группы крови. У неё такая же. Надо спасать.
Я уснул, спасая. Очнулся от нежного поцелуя. Ева тёрлась носиком о мою небритую щеку.
– ?
– !
– Ну и хорошо. Славная девушка. Три месяца опекала детей, не убежала, не бросила.
– Дядя Фэд, а почему ты такой бледный?
– Слишком долго спал. Как ты?
– Тётя Ева готовила красный суп, а я помогала. Будешь?
– Конечно, милая. Солнышко, помоги встать.