Экипаж Ковчега
Шрифт:
– Откуда такие щедрые подарки? Вы нашли клад?
– Можно и так сказать. Кто ищет – тот всегда найдёт. С кораблями легче исследовать мир.
– Как мы рассчитаемся? Вадим говорит, у вас тысячи людей, ведь им это тоже пригодилось бы, разве мы не понимаем?
– Мы тоже трудимся, растим детей. Привыкли рассчитывать на свои силы. Есть чем поделиться – почему не помочь? Жизнь может всякое преподнести. Сегодня мы вас поддержали, а может, завтра вы нас выручите. Кто знает, что будет, но я уверен в одном: люди должны помогать друг другу в беде. Закон моря трактует это однозначно, вплоть до уголовной ответственности за оставление без помощи. Мы законопослушные моряки. Установим надёжную радиосвязь, будем обмениваться новостями и разведданными. Посмотрите на того юношу, - Петя в компании местной молодёжи монтировал свои антенны на возвышенности. – Теперь наши контакты станут тесными, будем торговать. У вас много невест, а нашим парням их не хватает. Породнимся, будет союз. Пусть кто-то попытается напасть, мы объединёнными силами раскатаем любую банду!
Подошёл Вадим со своей подругой и Ваней Громовым. Эти двое быстро спелись, кажется, даже на грудь приняли по такому случаю.
– Фёдор Ильич, можно вас на минуту?
Я отошёл с ними в сторонку. Вадим сразу приступил к делу:
– Познакомься, это моя жена Берта. Она врач. У неё в лазарете уже три месяца лежит один человек. Его история очень странная с момента появления в наших краях. Что вы подумаете, если я скажу, что он прилетел на реактивном истребителе?
– Там стоят два современных вертолёта. Меня трудно удивить, Вадим.
– Он долго кружил над нами, затем набрал приличную высоту и катапультировался. Самолёт взорвался в горах, а он приземлился очень неудачно, зацепившись парашютом на том обрыве. В общем, к Берте он попал разбитый в лепёшку. Еле спасла, но у него повреждены внутренние органы, а её специальность – гинеколог. Поддерживает с трудом, он почти постоянно без сознания. Когда приходит в себя, мне кажется, что бредит. Дело в том, что он тоже русский. Какая-то база на Новой Земле, секретное оружие, корабли-невидимки.
– Надо показать его Фрэнку Стоуну.
– Он уже переправил больного на "Европу" и сделал операцию. Я ассистировала, коллега сказал, что понадобится ещё несколько хирургических вмешательств. Фрэнк забирает пациента на Ковчег, - Берта явно испытывала облегчение.
– Я затем подошёл, чтобы вы послушали его внимательно. Судя по вашим радиопередачам, Ковчег объявил священную войну джихад всем этим подземным крысам. Если надо, я всегда готов, мы с Ваней и с вашей техникой можем теперь такое устроить!
Берта дёрнула его за рукав:
– Я тебе устрою. Хватит с меня, два месяца спать не могла. Не повзрослеет никак.
– Женщина, будь человеком. Дай поговорить с нормальными мужиками, солнце моё.
– Придёшь домой, поговорим, - пообещала девушка и удалилась.
– Она хорошая, просто переволновалась.
– Добро, Вадим. Я доложу начальству, это уже не первый сигнал. Будем думать. Если что – можем рассчитывать на тебя, или Берта не отпустит?
– Вы её не знаете. У нас тут не первая война, пару бандитских шаек мы зарыли в горах. Она бегала со мной под пулями. Там и полюбили друг друга. Поругает – и отпустит.
– Ты познакомился с мистером Шепардом?
– Он сам меня разыскал, давал инструкции по организации обороны и военной подготовке. Мэр Эдуард Хайнц согласился с ним, назначил меня военкомом. Пока всё решали, у меня из головы выскочил этот лётчик.
– К сожалению, придётся воевать. Иначе крысы расплодятся, не сладим.
– Я готов. Если что – прилетай. Да и просто так, в гости. Привози Еву, мне Иван сказал, что вы ждёте ребёнка. У Берты лёгкая рука.
– Спасибо.
– Тебе и всем ребятам Ковчега спасибо. Мы добро помним.
Глава 28.
Научная фантастика.
2014, МАРТ, 25. Ковчег.
– Папа, а профессор Леви сегодня так интересно рассказывал про лёд! Оказывается, это твёрдая вода. И снег тоже. У них только картинка другая. А пар – это водяной газ. Всё зависит от температуры. Вода бывает разная, у неё даже настроение может меняться.
– Надо же, я впервые слышу.
– Значит, тебе надо встретиться с профессором. Он просил передать, что хочет с тобой побеседовать. Видно, догадывается, что у тебя прорехи в образовании.
Какие мы умные! На "Европе" паровой котёл, кондиционер и опреснитель, и твой папа как-то разбирается, что и в какой фазе заставить там циркулировать. После того, как мы встретили "Пиранью" и узнали о страшной участи Осло и его жителей, Ева долго гуляла с девочкой в сопках. О чём они говорили, я не знаю. Вскоре после этого Сара впервые назвала меня папой. Потерявшийся птенчик робко смотрел на меня. Ждала, как я отнесусь к её слову. А вдруг чужой дядька отвергнет, не примет? Чтобы скрыть повлажневшие глаза, я бережно прижал её к груди.
– Всё будет хорошо, дочка. Ты вырастешь радостной и счастливой. Мы с мамой постараемся.
Ребёнок доверчиво прильнул ко мне. Ева, глотая слёзы, ушла на кухню. Она стала мамой раньше, чем родила собственного ребёнка. В тот день я понял, какую женщину послала мне судьба. Любимые мои, я готов за вас пойти на костёр.
Профессор физики Николай Николаевич Леви обитал в большом доме. Вместе со своей супругой и коллегой Надеждой Юрьевной они были сняты вертолётом со скалы, на которую выбрались с затонувшего теплохода. Они редко показывались на публике. Что-то монтировали в лаборатории, которая занимала основную часть выделенного им здания. Я знал, что они долго и придирчиво выбирали оборудование на складах. Был конфликт с Петром по поводу каких-то электронных блоков. Проныра одессит потерпел поражение. Он попытался устроить коррупцию, используя близость к начальству, и отвоевать аппаратуру, но получил лишь нагоняй. И без того электронные трофеи проходили через его загребущие руки, в каюте и квартире не было от них проходу. Как это терпела аккуратистка Джейн, я не понимал. А если она начнёт тащить домой запчасти к главным двигателям? Андрей безвылазно толчётся у них, всё пропитано запахом канифоли. Никакой личной жизни. Макс уже давно бы выгнал драной метлой: мало вам зубного кабинета?
Лаборатория напоминала Петино жилище. Профессор вытребовал отдельную высоковольтную линию энергоснабжения, везде висели пугающие таблички с изображением пиратского знака и надписями, грозившими смертью всякому прикоснувшемуся.
– Мы работали в институте академика Ясинского. Сомневаюсь, что вы слышали о нём, исследования были засекречены. Изучали наследие Николо Тесла. Советская разведка в конце восьмидесятых сумела проникнуть в секретные архивы американцев. Даже нам были доступны не все добытые материалы, но и без того работы хватало не одной сотне специалистов. Великий был человек.