Экипаж Ковчега
Шрифт:
– Больше никого?
– Один раз на горизонте прошёл небольшой пассажирский корабль, только выкрашен в серый цвет. Очень далеко, да и погода была плохая, мы только разглядели силуэт.
– В каком направлении?
– На восток.
– Что же вы не докладывали?
– Они не пытались проникнуть на базу, мы не считали их опасными. Люди добывают пропитание, рыбы хватит на всех. Вооружены, мы видели пулемёты, но сейчас такое время! Мы даже отключали взрыватели мин на дне бухты, разве эти люди виноваты?
Да, время тяжёлое. Нельзя зевать в такое время. Завхоз совсем оторвался от жизни за своими складскими делами. Волна не могла накрыть Пиренеи. Страна басков пострадала от землетрясения, но в горах многие должны были выжить. Ведь мы в самом начале рассматривали такую возможность. Даже планировали посетить эти места на "Розе". Но потом появилась "Европа", планы изменились. Проект экспедиции зрел в моей голове, пока "Европа" возвращалась из шотландских шхер. Судя по всему, в горах существует колония. У них даже есть кое-какой флот. Скромно живут, но раскопки мусора – не показатель нищеты. Это не отбросы, это обломки цивилизации. Две большие разницы, сказал бы Петя. Глупо хоронить сокровища, стремительно уничтожаемые природой. Этой весной зазеленели берега, пугавшие раньше мёртвой чернотой ила. Шторма, птицы и разложение очистили их от невыносимого запаха. Стряхнули сломанные ветки леса, потянулись молодые побеги. Расплодились животные, целая бригада охотников снабжала Ковчег дичью и птицей, добытой на окрестных островах.
Нас мало, у нас есть только один союзник – Прибежище. А врагов так много, они выползают из нор и сразу же начинают активно завоёвывать окружающие земли, устанавливать власть иждивенцев и уголовников. Они готовы шагать по трупам. У них, видите ли, право по рождению. Право на убийства, пытки и грабежи. В их понимании, ребёнок не имеет права на кусок хлеба, женщина – права на честь, мужчина – права на достоинство. Что ж, нам остаётся доказать им обратное, а нормальным людям – показать пример. Уже есть, чем похвастаться.
Через три дня флот, за исключением "Америки", оставленной для патрулирования, вышел в очередной рейд. В полусотне миль впереди "Шельде" следовал флагман, "Пиранья" заняла позицию в середине растянутой колонны, прикрывая корабли впереди и позади себя. Я совершал патрульные облёты на дальних подступах. Поражали изменения ландшафта. Низменная часть Британских островов и Европейского побережья скрылась под водами поднявшегося океана. Возвышенности превратились в заросшие камышами болота. Порой до самого горизонта видна была сплошная водная гладь в местах, где два года назад с борта судна можно было увидеть оба берега Английского канала. Штурманам приходилось внимательно следить, чтобы не уйти со старого фарватера и не налететь на затонувшие развалины стоявших тут раньше городов. С высоты полёта размеры последствий чьей-то авантюры просто угнетали.
Под крыльями "Чайки" - Брест. Горизонт чист, выполняю разведку в радиусе пятидесяти миль. Корабли пополняют запасы в бункере, ночёвка в бухте. Тем временем "Пиранья" выдвигается вперёд по курсу следования, в Гасконский залив. Подводникам в дальних походах достаётся тяжелее всех. Они не видят Солнца по несколько дней, скрытность и постоянная готовность прикрыть надводные корабли изматывают силы. Морис Эдда и его команда заслуженно пользуются уважением. Но никто никогда не видел зазнайства, не слышал лишних требований или претензий со стороны тружеников глубин. Такая служба – их стандартный ответ на благодарности людей, неоднократно спасённых ними от гибели. Через сутки – первый доклад: шумы рыбацких ботов в районе бывшего порта Пасахес.
"Европа" полным ходом направляется в эту сторону. У меня приказ: установить контакт с рыбаками. В пятнадцати милях впереди – три силуэта на воде. Хуан неплохо болтает по-испански:
– Рыболовные суда, координаты… Самолёт разведки Ковчега просит на связь. У нас мирные намерения, - по роду профессии, я немного понимаю язык гордых идальго.
– Ковчег, мы знаем о вас. Пролетите над нами, покажите опознавательные знаки. Без шуток, у нас оружие.
Покачиваю крыльями, раскрашенными в цвета серой чайки с зелёными кругами и белой веткой в центре. У нас в основном ночная работа, учимся маскировке у птиц. Стволы пулемётов на баркасах опускаются. Хорошее начало!
– Ковчег, если можете, садитесь рядом. Поменьше шумите в эфире.
Мы и сами научены осторожности. Подруливаю. Один из рыбаков спускает бот, и вот уже "Чайка" - на длинном буксире, мы на борту. Тёплые рукопожатия, радость в глазах крепких мужчин в штормовых комбинезонах. На борту чисто, всё закреплено, неповторимый запах свежего улова.
– Мы давно слушаем ваши передачи, но не имеем мощных передатчиков. Собирались посетить зоны вашего приёма. Вы так замаскировались. Правильно делаете. Развелось тут всяких.
– Каких?
– В горах разгромили две банды мародёров, освободили человек двести. Потопили подводную лодку. Пиратствовала в заливе, хотели и у нас поживиться. Но не на тех напали, - шкипер с гордостью отбрасывает брезент. На палубе с двух бортов – по торпедному аппарату. Ай да рыбаки!
– Скоро подойдёт наше судно.
– "Европа"? Капитан Макс?
– Всё вы знаете. Расскажите о себе.
Первый год было всем трудно. Выживали, объединялись. Частенько лилась кровь. Но пришёл капрал Педро Ибаррури со своим батальоном. Офицеры погибли, от батальона осталась едва сотня бойцов, многие ранены. На лошадях, найденных на горном пастбище, привезли много оружия и припасов с военного склада. Искали людей и место для селения. Нашли и то, и другое. Не сели на шею! Навели порядок в окрестностях. Повесили не добитых в стычках бандитов. По горам пошли разговоры, потянулись люди. В семи километрах от побережья – укреплённый город, более четырёх тысяч жителей. Назвали: Республика. В сотне километров вокруг – ни одного мародёра. Несколько небольших селений под протекцией, помогают друг другу, чем могут. Пашут землю, строят дома, учат детей. Отремонтировали и спустили на воду пять рыбацких судов и небольшой паром, нашли разбитые корабли. Осваивают Бискайский залив, подбирают одиночек и трофеи, многого недостаёт. Жить люди собираются, а не воровать и грабить.
Уютный городок, даже небольшой костёл воздвигли. Отцу Фёдору будет с кем вести богословские беседы. Виноградники на склонах, террасы полей, быстрая речушка. Если бы не миномётные гнёзда на высотах и не пара бронемашин у мэрии – как в былые времена. Отдыхаем у гостеприимных людей, пьём вино. Союз заключён, "Шельде" выгружает щедрые подарки. Снуют повозки и привезенные нами автомобили, сверкают счастливые улыбки и благодарные взгляды. Петя с Андреем и, как повелось, с местными молодыми энтузиастами устанавливают аппаратуру и излучатели. Аборигены знают о страшном оружии. Поначалу они даже не рассчитывали на такую роскошь. Понимают: оружие секретное и слишком опасное, чтобы раздавать его каждому встречному. Не из недоверия, но лишь во избежание утечки технологии, все наши союзники получают установки "как есть". Готовы к использованию, с инструкциями по обслуживанию, но и с механизмом самоликвидации. При попытке вскрытия – бумс. Никто не обижается. Теперь не страшен никакой агрессор. На обучение, настройку общей сети наведения и пробные залпы - ещё один день. "Шельде" уходит не порожняком. Горцы нагружают судно свежей провизией, сырами, бочками с вином и соками. Каждый несёт из дому хоть какой-нибудь подарок нашим детям и женщинам. С нами уезжают трое спасшихся моряков с немецкого сухогруза. Просят работу по специальности. Это у нас, пожалуйста. С ними отправляются двадцать две горячие черноглазые красавицы. Будут на Ковчеге звенеть кастаньеты! Остаюсь с Петром, завтра доставлю его на корабль. Усталые, но довольные, вечером сидим на веранде гостевого домика.
– Ильич, ведь люди могут жить без проклятых войн, без насилия. Сколько крови мы повидали за это время.
– У самой первой тёзки моей жены было два сына, Авель и Каин. Этот второй не хотел жить честным трудом. По всей вероятности, от него и пошли все эти хайкесы, новиковы и им подобные. Об этом надо бы у отца Фёдора спросить. Знаешь, в тот первый вечер на "Дельфине" я сказал Еве, что наши задачи будут носить глобальный характер. В последнее время мои шутливые предсказания сбываются всё чаще. Стараюсь думать, прежде чем острить. Чего и тебе желаю. Ты повзрослеешь когда-нибудь? Зачем сегодня поднял на смех того парнишку? На глазах у девушек. Смотри, получишь кинжал под лопатку.