Экипаж Ковчега
Шрифт:
– Я всё расскажу, я знаю про гнездо конкурента. Только сохраните жизнь!
Условия здесь ставим мы. В ходе краткой беседы с Педро, великий бизнесмен поведал свой последний секрет. Вскоре он украшал ветку сосны, растущей подальше от лагеря.
Вся история освоения Западных Альп заняла две недели. В итоге мы получили двенадцать селений "выживальщиков" и сотню вольных горцев, влачивших беспросветную нищету в пещерах и хлипких хижинах. Восточные Альпы были непригодны для жизни. Берн, Турин, Милан и даже менее крупные города этого региона были испепелены и до сих пор фонили так, что даже краткое пребывание там было опасным. И после этого мы должны щадить этих выродков с лампасами?
Некоторые селения объединились. У одних были неплодородные земли, но в достатке – припасов. Другие плохо перенесли удар и доедали то, что удалось отстоять. Для них и выживших одиночек были предоставлены освобождённые от их будущих владык "имения".
Новые союзники не сидели, сложа руки. Они уже обследовали Центральную Европу на сотни километров. Добытые ими сведения были печальными: шансов выжить там не было. То, чего не довершили землетрясения и цунами, сделали люди в погонах. В тот день мы с Максом окончательно убедились, что нет даже призрачной надежды на то, что кто-то из наших родных мог спастись.
Глава 34.
Наука, техника и дети.
2014, сентябрь, 29. Ковчег.
Эвакуированные с Урала специалисты быстро сошлись с профессором Леви и творческой молодёжью Ковчега. По возвращению с Республики, мы обнаружили рядом со школой новое большое здание. Над его входом я с замиранием сердца прочитал: Университет. А с пассажирского парома Республики, прибывшего с нами, выгружали вещи три десятка молодых людей – будущих студентов и двух преподавателей. Даже не успев зайти домой, я вместе с Сарой и Евой вошёл в здание.
– Они начали занятия первого сентября, как и мы, - сообщила дочка.
В аудиториях шли лекции, в прекрасно оборудованных лабораториях по-деловому гудели приборы, молодые люди по-хозяйски распоряжались с аппаратурой неизвестного мне назначения. Профессор Леви только что освободился от группы студентов, пригласил нас в кабинет.
– У нас семьсот студентов, большой преподавательский состав. Двадцать молодых людей и учитель высшей математики прибыли с Прибежища. Четыре десятка ребят прилетели с Урала, двенадцать – с Пижмы. Республиканцы обустраиваются в общежитии. Ожидаем полторы сотни новичков из альпийских колоний. У них высокий образовательный уровень, более десяти специалистов высокого класса. Нельзя терять время, очень недостаёт учебников, многие знания остались, так сказать, лишь в живых носителях. Миссис Ева читает лекции по специальности. Миссис Джейн ведёт небольшой курс будущих инженеров-механиков, мистер Гаусс читает навигацию. Специалисты, эвакуированные с Урала, уже строят первый искусственный спутник. Они ознакомились с нашими излучателями, мы объединили усилия, и в результате проект плазменного носителя близок к завершению. Исландские радисты в содружестве с Петром Ивановичем и Андреем строят аппаратуру для обеспечения радио и телевизионной космической связи. Работа кипит! У нас собрались самые талантливые и энергичные ребята. Они рождают такие идеи, что я, честно говоря, не всегда успеваю их оценить по достоинству. Вы только войдите в нашу виртуальную сеть! Один перечень обсуждаемых проектов занимает десятки страниц. У нас работы не на годы – на десятилетия. Вы знаете, я впервые в жизни чувствую себя счастливым человеком.
– Николай Николаевич был инициатором и создателем университета. Сколько сил и энергии он приложил! Ведь всё приходилось начинать с ноля, от фундамента до оборудования.
– Зато у нас сегодня, если не единственный, то лучший в мире университет. И самые талантливые и прилежные студенты, которых мне доводилось встречать. Этим ребятам по силам даже невозможное. А самое главное – они сразу переходят от слов к делу. В подвалах у нас оборудованы мастерские, в которых они пропадают дотемна. Оттуда выходят такие изделия, о которых даже фантасты не смели мечтать. Старшие школьники проводят здесь все вечера и выходные, принимают участие почти во всех проектах. В мастерских и на фабриках союзников тоже кипит работа, их молодёжь не хочет отставать, все работают на общий результат. Вам, Фёдор, скоро снова придётся вернуться на флот. Беспилотный воздушный разведчик уже проходит лётные испытания. Он будет работать в паре с космическим спутником. Летательный аппарат нового типа находится на завершающей стадии проекта. И никаких двигателей внутреннего сгорания, ребята обуздали беспроводную передачу электроэнергии по принципам великого Тесла. Со временем флот переведём тоже на электродвижение, это освободит вас от забот о горючем и обслуживания сложных дизелей. Компактные и лёгкие плазменные двигатели позволят летательным аппаратам находиться в воздухе столько и так далеко, сколько потребуется. Это позволит нам обследовать все уголки планеты, отыскать всех несчастных скитальцев и тех, кто сел им на шею. У Ковчега есть шанс стать самым сильным центром прогресса и справедливости на этой планете. А возможно, и не только на ней. И это всё – только по тематике, близкой к моей специальности. Остальное вы узнаете, включив домашний компьютер. Извините, но мне пора в лабораторию.
Я был потрясён. Знал, что молодёжь у нас энергичная и талантливая. Но в короткий срок организовать всё на таком высочайшем уровне, добиться таких результатов – для этого надо быть профессором Леви. А ведь немолодой уже человек. Я не находил слов, чтобы выразить ему своё уважение.
– Не надо смотреть на меня, как на икону. Вы тоже фанатик своего дела, и позывной Чиф обозначает, что люди видят в вас главного. Тысячи людей в той или иной мере обязаны вам и вашим товарищам своими жизнями и условиями, созданными для них. Люди помнят добро, и нам просто стыдно работать в полсилы.
Да, время побежало! Через две недели всё население Ковчега собралось на аэродроме. На специальной площадке заканчивались приготовления к запуску первого после катастрофы искусственного спутника Земли. Компактная сигарообразная конструкция высотой в семь метров в нижней части заканчивалась несколькими раструбами плазменных двигателей. Ракета не нуждалась в гигантских топливных баках, рабочим телом ей послужит атмосферный воздух, а в космосе она будет маневрировать, используя магнитное поле планеты. Энергия будет поступать с электростанции Ковчега по беспроводному каналу. Мощная антенна космической связи уже была установлена и замаскирована на северной вершине. Центр управления расположился в здании университета, и на динамики шёл прямой репортаж.
– Внимание. Всем присутствующим просьба надеть солнцезащитные очки или отвернуться. До старта одна минута.
– Три, два, один, пуск!
Аппарат издал низкое гудение, под ним появилась раскалённая добела струя плазмы. Плавно, но с нарастающим ускорением он устремился в небо, через полминуты растаял в синеве.
– Шестьдесят секунд, полёт нормальный, высота сорок восемь тысяч, скорость одна шестая первой космической.
– Сто секунд, высота сто восемьдесят километров, аппарат на заданной орбите, приборы в норме.
– Двести секунд, панели открыты, приборы в норме. Внимание, на экранах – Земля!
Кто-то плакал, молодёжь ликовала. Меня терзали противоречивые чувства. Не прошло и двух лет! Лет, стоящих десятилетий непосильного труда, сражений и потерь. Горстка людей, переживших нечеловеческие муки. По крупицах собранная на обломках цивилизации. Смогли. Кто-то подхватил меня на руки, и вот мы уже взлетаем над ликующей толпой: Мари, Ева, Джейн, Макс, Петя, Ник и я. Вскоре к нам присоединяются мэр Ив и супруги Леви.
Через неделю на орбите уже было четыре спутника и один геостационарный, обеспечивающий непрерывную связь с ними и нашими союзниками. Связисты настроили свою аппаратуру так, что узконаправленные радиосигналы транслировались этим спутником на все наши радиостанции, обеспечивая практически закрытые и абсолютно надёжные каналы. Телескопы позволяли наблюдать поверхность планеты с разрешением, достаточным для обнаружения отдельного человека. В первые же сеансы наблюдения мы получили сведения о состоянии дел на Земле. Обстояли они плохо. Эпицентр катастрофы был где-то в Южной Америке. Анды превратились в гигантскую цепь вулканов, города были стёрты буквально в порошок. Если даже удалось кому-то выжить, он был обречён на гибель от холода, пришедшего из Антарктиды вместе с Южным полюсом. Северной Америке досталось чуть легче, но люди в погонах расстарались вовсю, чтобы всё живое там узнало прелести ядерного ада. Датчики радиации зашкаливало на орбите. Австралия и Океания не подавали надежд на лучшее, как и почти вся Африка. Япония вместе с Курилами и Сахалином превратились в цепь вулканов. То же было на Камчатке. Азия южнее и восточнее Гималаев была мертва, а Якутию уже покрыли вечные снега Северного полюса. Перспективно выглядели Тибет, Памир, Алтай, Средняя Сибирь, Урал и Европа. И то лишь там, где не было крупных городов. Китай, Россия и Европа крепко пострадали от ядерных ударов. Индия и Пакистан довели давний конфликт до абсурда, оставив без населения и без того разрушенное северное побережье Индийского океана. Веками кровоточащая Африка лишь в северных горах мерцала редкими очагами. Готовясь к худшему, я взглянул на город на Неве. То, что от него осталось, впервые в жизни вызвало у меня сердечную боль. Я выключил компьютер и долго не мог подняться с кресла, уставившись в пустой экран.