Эксклюзивный грех
Шрифт:
Она ничего не поняла в линиях, модемах и “пентиумах” и потому спросила:
– Ну и что ты нашел?
– Я?.. Да, признаться, ничего.
– А что искал?
– Адвоката искал. Адвоката нашего палестинского товарища Абу Хамада. Нету ни фига. Где я только не рыскал!.. И в Индексе, и в Рэмблере, и в Паблик-ру… Задавал в качестве ключевых слов и “адвокат; Абу Хамад”, и “завещание; Абу Хамад”, и даже “душеприказчик; Абу Хамад”…
Димин рассказ звучал для Нади как китайская грамота – однако она, прихлебывая кофе, старательно кивала:
Дима, глотая кофий, продолжал, поощренный ее старательным вниманием:
– ..Потом я прошелся по английским поисковым серверам: Альта-Виста, Яху… Задавал бог знает что: и “advocate; abu Hamad” , и “testament; abu Hamad”, и “will; abu Hamad”, и “lower; abu Hamad"… Все без толку.
– Как твой Бакс? – прервала его неожиданным вопросом Надя.
– Бакс? – переспросил сбитый с толку Дима. – Зашугал его твой Родя! Родя-уродя!.. – (“Но-но, – сказала Надя, – не обижай собачку”.) – Бакс забился за диван, щерится, щетинится и шипит. Но кушает по-прежнему хорошо.
– А как ты думаешь, Дима, – мягко спросила (опять совсем на другую тему) Надя, – кто охотился за нами вчера?
Димино лицо на мгновение застыло.
– Тот, кто не хочет, чтобы мы занимались этим делом, – ответил он. – Тот, кто боится этого.
– А кто это?
– Откуда ж я знаю!.. Я думаю – убийца. Или его люди.
– А кто они? – настойчиво продолжала расспросы Надя.
– Я полагаю: бандиты. Хорошо информированные и неплохо подготовленные. Во всяком случае, на спецслужбы, на государство они не похожи.
– Почему не похожи? – продолжала с пристрастием допрашивать она.
– Потому что если б нас преследовали спецслужбы: милиция, комитет безопасности, охрана президента, Моссад, ЦРУ… – они не дали бы нам улететь из Питера. Как ты помнишь, когда мы брали билеты (а также перед посадкой в самолет), мы предъявляли свои паспорта. Когда б мы находились в розыске, нас взяли бы уже в Пулкове. Или – в крайнем случае! – когда мы прилетели в Шереметьево… А вот частные лица – то есть бандиты – могут, конечно, получить информацию (из баз данных авиакомпании), что мы летели на самолете. Но, я полагаю, они, скорее всего, получают эту информацию с временной задержкой. Этого времени нам хватило, чтобы успеть долететь до Москвы.
– Значит, в принципе, на нас могли напасть еще в Пулкове? Или потом в Шереметьеве?
– Могли бы. Но бандиты, скорей всего, не успели. Именно поэтому, кстати, я решил вчера не возвращаться в столицу на поезде. Там ведь тоже теперь надо предъявлять паспорт… Или опять договариваться с проводником… А за те восемь часов, пока б мы ехали, они вполне могли узнать: куда мы едем. И успели б нас перехватить… Но это все, повторяю, мои предположения.
– А как эти “они” нашли нас в Петербурге?
– Может, они вели меня от холодильного завода. Может, это сам маньяк Ефремов в нас стрелял, собственной персоной.
– Думаешь?
– Не знаю я теперь, Надька. Ничего не знаю. Может,
– Звучит как фантастика. Или – плохой детектив.
– Сам знаю. Но, по-моему, в этой истории все может быть. Не исключено, например, что они вычислили меня по компьютеру.
– Это как?
– Я из Интернет-кафе в университете Запесоцкого открывал свой электронный почтовый ящик. Если мой ящик “под колпаком”, грамотному программисту ничего не стоит узнать: с какого конкретно компьютера его открывали. Вот они и вышли – сперва на университет Запесоцкого, а потом – на нас.
– Уж больно быстро, – усомнилась Надя. – Ты ведь лазил в свой почтовый ящик вчера утром?
– Да.
– А вечером они на нас уже напали.
– Вот и я думаю: дело не в этом. Скорей они вычислили меня по кредитной карточке: когда я в первый день в Питере снимал “капусту” в Гостином дворе. Для твоих, между прочим, трусов и кофточек. Правильно французы говорят: шерше ля женщина…
Надя не обиделась, но отпарировала, дернув плечиком:
– Воинствующий сексизм. Ты, между прочим, на эту свою “капусту”, снятую в банкомате в Гостином, пил водку и кофе.
Дима сделал вид, что не заметил реплики:
– Наверное, после того как они узнали, что я в Питере, они вышли на Технический университет. Вероятно, у них там есть свои люди – ведь добрались же они каким-то образом до университетских архивов… Нас там, в Техническом университете, видимо, и засекли. Позавчера. А потом вели. Вели, наверное, весь вчерашний день. А когда мы вечером встретились и оказались в тихом месте, в Кузнечном переулке, – они на нас напали… – Дима помолчал и неожиданно добавил:
– Но все это очень обнадеживает.
– Чего это вдруг?
– Это значит одно. Мы с тобой – на правильном пути.
– А эти враги – разве они не могут вычислить нас здесь, у Сани?
Дима нахмурился.
– Я думал над этим… Знаешь, в моей записной книжке – триста семнадцать телефонных номеров. И Сашка, по частоте моих звонков к нему, находится где-то во второй сотне. Мы с ним не виделись пять лет. Прежде чем отыщут Сашку, они должны будут перешерстить сотню моих главных знакомых. А это, согласись, дело долгое.
– А если Саня проболтается?
– Сашка не из болтливых.
– Ты ему рассказал все?
– Я сказал, что дело серьезное. Этого достаточно.
– Значит, мы будем прятаться здесь, у Сани… До каких пор?
– Пока не найдем убийцу.
– Или он не найдет нас.
– Да, или так, – кивнул Дима.
"Все нормально, все прекрасно, – думал Дима, слыша шум льющейся на кухне воды. – Здоровая, крепкая семья. Муж развлекается за компьютером, жена моет посуду. Вот только мы с Надькой – совсем не семья. Да и не хочу я, чтоб она была моей семьей!.. А кто тогда мы? – спросил он себя. И сам же ответил: