Экспедиция. Туда, но не обратно
Шрифт:
Последним же боем стала схватка Волькамира и Степана. Олег представил своего сотника, которого собирался оставить в городе и предложил попробовать того на прочность. Игорь хотел слегка подправить надменное лицо дружинника князя и поэтому вызвал Степана. Предполагалось драться на не заточенных мечах.
— Я обязательно научусь вертеть мечем и щитом, как этот сотник, — словно обиженный ребенок сказал Степан.
— Да, он не пустил тебя даже на расстояние удара клинка, а потом эта взрывная атака… Как ты еще умудрился отбиться? — сказал Игорь и громко, разливая напиток, открыл бутылку с шампанским.
— Позорно
— Ну и ты его задел в итоге, — попробовал поддержать парня Солдат, но тот только отмахнулся и сделал очередной глоток игристого полусладкого.
— Как там вообще твой отец и Большой? — спросил граф.
— Жрут водку, да рефлексируют, в принципе, как и мы с тобой, ваша светлость, — уязвленный фехтовальщик заливисто рассмеялся, чем вызвал улыбку и на лице Игоря.
— Правильнее будет «ваше сиятельство», ну а ты, виконт, скорее — «ваше благородие», — поддержал шутку друга Игорь, вот только насколько это шутка, если титул даровался князем?..
Когда начались поединки для выяснения у кого больше и толще харизма, Олег, тогда еще будучи трезвее многих, начал расспросы Умника, пользуясь либо отсутствием Солдата, либо увлеченностью того схватками. Миша же нашел «свободные княжеские уши» и лил туда потоками информацию. Впрочем, сведения были, по мнению Умника, исключительно в рамках легенды.
Да, пришлые — один из родов полумифической Скифии. Да, пришли из-за большого озера, что Байкалом зовется. Там они встретились с воинственными кочевыми племенами, что были стократно большим числом, чем род. Да, потом они пошли на Запад, но и тут встретились с воинственными уграми, будущими создателями венгерского государства. Эти племена действительно в это время должны кочевать на Запад и скоро пройдут южнее Киева. Олег, если история пойдет схожим путем, даже проиграет битву уграм и откупится от них. И вот в кровопролитной и отчаянно жестокой битве, где всего полутора тысячам «байкальцам» противостояла вся мощь степных лучников, полегли многие воины. Остались только те не многие, почти все подростки, которые смогли воспользоваться заслоном славных ратников князя Постала (производная от фамилии Игоря — Посталовский) и уйти дальше. После долгих скитаний дети стали крепнуть и Солдат, сын Постала решил пойти под руку Рюрику, потом князя Олега.
Захмелевший Умник самозабвенно рассказывал историю героизма и чудесного спасения детей, когда их родители умирали, завоевывая лишние минуты для бегства своих горячо любимых чад. Неискушенное разными шоу, кинематографом, да и книгами, восприятие Олега просто заваливало князя мыслеобразами. Будущий князь киевский даже прослезился в какой-то момент. И на эту эмоционально удобренную почву и легла идея о том, что в Европе-де во Фракии карлы называют своих наместников, которые им подчиняются, но и сами могут вершить суд, графами.
Олег тогда махнул рукой и провозгласил Солдата графом. Что ему, конунгу Руси, хоть султаном назовись, только чтобы дань платил, да в ином наряд не нарушал. Вот и стал Игорь именоваться граф Сол-дат Посталовский. И только для ближних — Игорь, чтобы не было непоняток с именем сына Рюрика.
— Слушай, а давай тебе титул виконта дарую? А что, виконт Степи-пан Рогов, звучит? — делая очередной
— ХЗ, — коротко, но емко ответил «благородный идальго».
Сегодня ничего не хотелось делать, только напиться и спать. Правда, нужно перестелить постель. Игорь отдал в пользование Олега свой дом, куда ближе к рассвету его повела Лида.
Девушка уверенно взяла князя тогда за руку, томно посмотрела ему в глаза и как будто заворожила. Мужественный, жесткий средневековый правитель, словно теля пошел вслед за попаданкой из будущего. Игорь же в какой-то момент, обуреваемый непонятно откуда взявшейся ревности, было рванул вслед, но мощная рука, вдруг оказавшегося рядом, Большого остановила парня. Тогда кажущийся глуповатым, но на самом деле, очень житейски мудрый бывший гомельский бандит сказал:
— Себя погубишь, девку и всех людей. Я разговаривал с Лидой, она и вправду в городе с ума сходит. Амбициозная девица, а ты выбрал Свету. Она и второй бы пошла и третьей женой, но ты ее грубо отшиваешь. Вот и решилась она в княгини выбиться. Девочка обещала помогать, если у нее все получится. А я думаю, что получится. Лида собирала опыт постельного общения с мужчинами, откуда только могла, много общалась с Алексеем и Михаилом, выжимая у них все, что те знали об истории периода, много говорила с аборигенками. Не мешай девке свою судьбу выстраивать.
Слова Большого остановили Игоря от необдуманных действий, но сейчас, когда Лида уже отправилась на флагманском драккаре участвовать в покорении Любеча и Киева, Солдату было противно думать, чем и как занималась некогда бывшая его любовница в постели, его постели. Эмоции были настолько противоречивы, что Игорь постарался задавить невесть из-за чего возникшую ревность, но спать в доме, пока там не перестелют, отказывался. Ну, и жену дождаться очень хотелось, забыться в ее компании обо всех странностях с сердечными делами, ну или это эмоции мужланского собственника.
— Сидите, бухаете? — к Игорю и Степану подошел Шишон в сопровождении своего «пажа» Крота.
— Держи! — протянул свою бутылку Солдат, и бывший предводитель деревенских хулиганов отглотнул шипучки, сразу же поморщившись — ночью ему разбили губы и вроде бы как выбили пару зубов.
— Как тебе такая пьянка, многим отличается от гуляния на деревенских плясках? — усмехнулся Степан.
— Если бы раз в неделю такие пьянки в деревне были, то уже через месяц в ней не осталось бы жителей, поубивали друг друга, — ответил Шишон, который так же был опробован на стойкость в дружинной сотне, что пировала у подножья города, рядом с озером.
— Смертей нет и то хвала Перуну, — высказался Солдат и все непроизвольно посмотрели в голубое, безоблачное небо.
Между тем, парней никто не трогал, и не потому, что тут присутствует и граф, и виконт, и рыцарь Шишон. А потому, что все понимали, чего стоила эта встреча с власть имущими создателями Древней Руси.
— О, Катерина идет к нам, сейчас люлей станет вставлять, почему ее Павлик битый в доме валяется, — высказался Степан, а Шишон с Кротом быстро попытались уйти, отлично зная норов этой женщины.