Экстрим
Шрифт:
Все немногие секунды пробного просмотра она старательно вглядывалась в самое себя и отметила лишь тот примечательный факт, что со спины ее зад выглядит заметно обширнее, чем ей хотелось бы думать. Предложение просмотреть весь сюжет либо войти в сценарий она отклонила.
Исходя из информации о себе, все еще горевшей на экране, Тереза попыталась установить гиперсвязи сперва с Эльзой Дердл, а затем с Шенди, однако и в том и другом случае программа выдала лаконичный ответ:
Гиперсвязей не обнаружено.
Глава 30
Тереза отправилась в Лондон поездом. Ей хотелось побыть туристкой, поснимать достопримечательности и купить подарки для друзей. Она понимала, что поездка подходит к концу. Пора было думать о возвращении на работу; хотя начальник сектора и предоставил ей «увеличенный отпуск по семейным обстоятельствам» без точной даты возвращения, она знала, что в Бюро не принято отпускать сотрудников слишком уж надолго, какие бы там ни были обстоятельства. Ее время почти вышло.
Поезд привез ее в самое сердце Лондона, на вокзал Черинг-Кросс. Отсюда было рукой подать до Трафальгарской площади, затем до Уайтхолла, Парламента и, в конечном итоге, Букингемского дворца. Часа через два, исправно послонявшись по знаменитым улицам и площадям, Тереза решила, что хватит строить из себя туристку. Она поймала такси, доехала до Пиккадилли-Серкус и отправилась на поиски Шенди.
Она дошла по Ковентри-стрит до того места, где начиналась пешеходная зона, а затем вернулась по другой ее стороне. Хотя улицу было нетрудно узнать, многое на ней казалось изменившимся. С чем это связано — с тем, что сценарий Шенди был поставлен в 1990 году и потом здесь кое-что перестроили? Или с тем, что компьютерная эмуляция реального городского пейзажа была весьма приблизительна? Терезе было жаль, что в тот раз она так мало присматривалась к обстановке, однако, как это часто бывает в сценарии, огромный объем информации, обрушившейся на все ее органы чувств, мешал сосредоточиться.
Она нашла Шейверс-Плейс, узкий коротенький переулок, шедший от Пиккадилли на юг, но на нем не наблюдалось ничего, хоть отдаленно пригодного под студию порнофильмов. По другую сторону Ковентри-стрит, почти прямо напротив, начиналась Руперт-стрит, которая вела на север, к Шефтсбери-авеню. Примерно на половине Руперт-стрит был, как и помнилось Терезе, захудалый паб «Павлин». Тереза толкнула дверь и сразу же увидела, что попала куда-то не туда. Все, буквально все было здесь совсем иначе. Она внимательно осмотрела зал, но там не было ни одной девушки, хоть отдаленно похожей на Шенди, или хотя бы на Шенди, какой та могла бы стать по прошествии нескольких лет.
Тереза вышла из бара и двинулась назад, вспоминая день, когда она гуляла по этой улице — вернее, по улице, похожей на эту, — ощущая, как плотно облегает бедра кожаная мини-юбка, болтая с Шенди об Аризоне и Финляндии. Они оставили Виллема дожидаться в пабе, а сами гуляли тем временем по Ковентри-стрит. Тереза дошла до колонны с Эротом, затем спустилась по лестнице одного из входов подземки и увидела не кирпичную стенку, которой завершался виртуальный Лондон, а шумный многолюдный перрон.
Однако делать в подземке ей было нечего, и она вернулась на Руперт-стрит. Сдержав искушение заглянуть в «Павлин» еще раз, она дошла до Шефтсбери-авеню и углубилась по Руперт-стрит в Сохо.
Улицы стали заметно уже. Пройдя несколько сотен ярдов, она увидела дверь, по бокам которой светились розовые, по всей видимости — съемные пластиковые панели, в каждую из которых была вставлена большая фотография группы из нескольких голых и полуголых женщин. К фотографиям похотливо тянулся мужчина, лицо которого почти полностью закрывал громоздкий, примитивный шлем-транслятор виртуальной реальности. «Экстремальный Оттяг — Импортный продукт — Внизу! — ТОЛЬКО ДЛЯ ВЗРОСЛЫХ!» — зазывала рукописная афиша.
У дверей стоял зазывала, молодой парень с «ирокезом» и татуированными слезами, стекающими из уголка левого глаза, с чем очень странно сочетались темный костюм, белая рубашка и галстук.
Странная, неожиданная мысль заставила Терезу вздрогнуть и остановиться. Было понятно, что хозяева этой забегаловки торгуют некой версией «Экс-экс»; судя по картинкам у входа, их ассортимент имел вполне определенную направленность, и было очень даже возможно, что у них есть и сценарии с Шенди… а может, даже и тот, ковбойский, в котором Тереза с ней познакомилась.
Мысли Терезы устремились к границам реальности: она представила себе, как входит в эту невзрачную дверь, платит сколько-то там юнцу с «ирокезом», спускается в подвал, входит в сценарий, где Шенди играет девицу из салуна, самозабвенно трахающуюся с голландским ковбоем, а затем, как и в прошлый раз, уходит вместе с ней, занимая ее тело и сознание, вновь ощущая упоительное стеснение ее вызывающей одежды, выбирается из студии на улицу, гуляет в районе Пиккадилли и Лестер-Сквер, достигает этого места, входа в эту «Экс-экс»-забегаловку, спускается вместе с Шенди в подвал, окунается в пределы нереального…
— Вам что, леди? Хотите войти?
— Нет, — качнула головой Тереза, грубо возвращенная к действительности.
— Для всех дам очень хорошие цены. Огромные скидки. Заходите, я покажу вам куда.
— Нет… мне пока не хочется. Вы что-нибудь слышали о девушке по имени Шенди?
На лице зазывалы появилась растерянность, утрированная татуированными слезами, однако он тут же ухмыльнулся и вытащил из заднего кармана кипу визитных карточек.
— Ну да, Шенди. Здесь она, здесь. Вы хотите Шенди, вы ее получите, без напряга. У нас их сколько хошь, этих Шенди. А чего вам хочется? Вы хотите девочка-с-девочкой с Шенди или просто так посмотреть?
— Вы знаете, о ком это я? — спросила Тереза. — Ее настоящее имя Дженнифер. Она работает в этих местах, в заведениях вроде этого.
— Да-да. — Длинным ногтем на удивление изящного пальца парень отслоил от пачки визиток верхнюю. Тереза подумала было, что это для нее, но парень зажал карточку между большим и указательным пальцами и стал ковыряться уголком в своих желтоватых зубах. — Шенди. Она дает большую скидку на девочка-с-девочкой. У нас их сколько хошь, этих Шенди.
— О'кей, все понятно.