Эльдарское пророчество
Шрифт:
Вырвавшись из Прохода Улы, он оглядел Равнины Фаэрула и увидел поразительную золотую фигуру лидера Ансгара. Это не был юный Силти, который похитил жизнь его дорогой, прекрасной Йзульт, и это не была маленькая мерзость Эла‘Ашбэль, хотя он мог чувствовать её присутствие как ядовитый газ в воздухе. Золотой воин был кем-то иным.
Понимание поразило Айдена словно грубая, тупая мон'кейская пуля: это был Найс, наследник Бедвира. Как великолепно он выглядел и как изменился! На мгновение Айден пожалел, что не может оставить свою миссию мести Эйнгил. Ему стало жаль, что он не может отказаться
Окружавшие его Яростные Мстители быстро увели Айдена с Линии Айннис, и это мгновенное осознание медленно покидало его, умирая в памяти Айдена, как постепенно исчезал отпечаток яркого света с сетчатки его глаз. Они бросились по подвешенному участку пути, а затем попрыгали на нижнюю секцию, скользя и перескакивая вниз за закрытым краем отвесной насыпи, чтобы скрыться из виду армии Ансгара.
Команда быстро пронеслась по равнине в сторону доменов Эочайн, где находился храм, подчинённый Яростным Мстителям, в котором их ожидали, чтобы обеспечить транспорт и подкрепление. К тому времени, как они подошли к краю лесной зоны Ансгара, окаймляющей окрестности Храма Паука, их численность увеличилась до двадцати, и они перемещались на двух пурпурно-зелёных Волновых Змеях.
КОГДА БОЕВЫЕ ПОРЯДКИ обеих сил заняли свои позиции, Силти оглянулся назад поверх синих с серебром Стражей, серебряных джетбайков и транспортов, и сверкающих красных гравитационных танков. Это была гордая армия, куда больше тех малых сил, которые он вёл в проход, но это было куда меньше памяти о славной армии Бедвира. Её численность была значительной, но их было в четыре раза меньше тех сил, что стояли здесь до них. Их оружие было грозным, но оно было старым и не опробовалось на протяжении многих лет.
Несмотря на это, он смог разглядеть победу в уверенной осанке своих родичей. Он смог увидеть глубокое волнение пробуждающейся вновь жизни в том, каким способом они носили своё оружие и как ставили ноги. Он мог видеть смерть, светящуюся в глазах каждого Стража, словно все эти годы они жили в бегах исключительно для того, чтобы умереть в славном бою на этом поле битвы. Он мог видеть энергию, струящуюся в их душах, когда они подпитывались силой от самого присутствия Найса, словно он давал им поддержку в их страсти.
Сам Найс казался бесстрастным и неподвижным. Он стоял, одной рукой сжимая древко своего знамени, и пристально смотрел через сокращающееся пространство на ряды Тейрту. В другой руке он держал ещё один простой посох из дерева умбалы. Словно он ждал, когда они подойдут к нему, отважившись бросить свои оборонительные порядки в атаку.
– Ты собираешься бросить вызов? – спросил Силти, размышляя над тем, будет ли этот новый Найс соблюдать ритуалы начала.
Никто не станет сражаться со мной.– Ответ был недвусмысленный и очевидный.
Силти
– Найс, - сказал он, внезапно узнавая что-то от своего кузена в этом воине рядом с ним. Этот малый знак уважения к умершему ветерану указывал, что, в конце концов, он тоже был некоторым образом эльдаром, хотя каким эльдаром он был, оставалось загадкой.
Оно идёт сюда.– Мысли Элы ворвались в их разумы, когда она спустилась с орудийной платформы и подошла сзади, осторожно протиснувшись между ними, чтобы встать рядом со своим братом во главе армии.
Силти посмотрел на ряды Тейрту, ожидая увидеть одного из воинов, выступившего вперёд для проведения церемонии начала, но никого не было. Ряды были ровные и плотно сомкнутые. Не было видно даже намёка на героя или маршала, двигающегося впереди. В этот момент Силти по-настоящему пожалел, что Йзульт уже не было в живых, чтобы он смог сразиться с ней снова.
Внезапная вспышка привлекла его внимание к одному из танков Сокол в центре рядов Тейрту. Его орудие с грохотом извергло пламя, и танк заметно задрожал, когда выплюнул снаряд по крутой параболе. Огненный след образовал дугу над полем битвы, а затем начал клониться по направлению к боевым порядкам Ансгара.
Итак, это началось,– мысленно прошипел Найс с презрением к манере, в которой был сделан первый выстрел этой войны.
Он переложил свой посох из умбалы из правой руки в левую, удерживая его за центр масс, как копьё. Он сделал быстрый выпад назад от своего знамени, когда почувствовал тяжесть древка, а затем снова бросился вперёд, метнув с силой посох из умбалы в воздух, подобно копью.
Оно стремительно понеслось по прямой траектории, раскаляясь из-за трения о воздух и оставляя за собой пылающий след, пока не воткнулось прямо в летящий снаряд, который только что начал падать на них. Посох пробил его боеголовку и заставил сдетонировать плазменный заряд. Уменьшенная копия красной звезды полыхнула взрывом над их головами, испуская концентрические кольца ослепительного света, пульсирующего по всем направлениям над равниной и вызвав рябь на барьере Стикслина позади Тейрту. Спустя пару моментов ослепительного сияния, звезда рассыпалась дождём перегретых капель плазмы, которые расплескались по земле между двумя армиями, неистово шипя и пузырясь на металлическом настиле.
Над Равнинами Фаэрула повисла гробовая тишина, когда воины обоих Домов осознали, что только что произошло. Первый, церемониальный обмен ударами Войн Пророчества состоялся между танком и единственным воином, и воин победил.
С криком победы, уже образовавшимся в их горлах, Стражи Ансгара и Пауки Варпа бросились вперёд, растекаясь вокруг и сзади Найса и Элы, сжав свой строй клином, направленным в центр линии Тейрту, на острие которого мчались Силти и Адсулата, увлекая за собой войска с вдохновенной верой в собственные силы.