Электропрохладительный кислотный тест
Шрифт:
В последний день, в воскресенье, малыши, съехавшиеся на конференцию, устраивают спектакль, что, судя по всему, в традициях конференций. Однако на сей раз спектакль посвящен Проказникам. На роль почти каждого Проказника нашелся малыш. Лучше всего была сыграна роль Отшельника, который постоянно от чего-то увиливает, куда-то крадется и хихикает. Но они сыграли и Кизи, и Бэббса, и некоторых других. Апофеозом спектакля стал музыкальный номер «За водорослью кто-нибудь!», спетый на мотив песни «Битлз» «На помощь!»
Спортивные Рубахи переносили это зрелище безропотно. Они пошли на попятный и по крайней мере избежали раскола. Избежали? Хммммм…
Пол Сойер взглянул на Кизи… и увидел пророка. Ведь он не учил и не
На следующий год состоялись две конференции унитарианской церкви. Одна, как всегда, проводилась в Асиломаре. И, как всегда, там собрались Спортивные Рубахи. Другая была созвана в Высоких Сьеррах, в разреженной горной атмосфере. Однако желаемого эффекта добиться не удалось. Недоставало каких-то духовных децибел. И тем не менее с эпохой собачьего бреда было покончено. Все они были в автобусе, и уже навсегда. Еще через год Сойер прожил месяц в Хейт-Эшбери, где исследовал возможности нового вида духовного пастырства в среде молодежи: в автобусе, так сказать.
О, флю-и-ды…
Вышло так, что одна из делегаток конференции унитариев в Асиломаре опубликовала собственный краткий конспект конференции, а потом разослала его делегатам. Этот конспект Проказники зачитали вслух, сидя в гостиной у Кизи:
«И предстал перед нами Пророк Кизи» – и сделал то-то и то-то. «И сказал Пророк Кизи» – то да се. «И сделал Пророк Кизи знак» – означающий Бог знает что. «И было это хорошо, потому что, как говорит Пророк Кизи»…
…она постоянно повторяла эту фразу, «Пророк Кизи», и украшала ее библейской риторикой – только на полном серьезе! искренне! восторженно! как настоящая правоверная! и при этом наверняка думала, что Кизи, прочтя это, просияет от удовольствия.
Все Проказники смотрят на Кизи. Он сидит, опустив голову, и грустно произносит:
– Ни к чему нам Христов Полет. Это уже было, и ничего не вышло. Доказываешь свою правоту, а потом получаешь две тысячи лет сплошных войн. Известно, куда заводят такие полеты.
И все-таки момент был щекотливый. Эта милая девушка попыталась выразить все весьма многословно и роль Кизи, и то направление, которому следовали Проказники. Все Проказники… Видит Бог, мы все участвуем в каком-то полете. Верно, у них была религия. Это было… так, словно вся вещь Проказников приближалась к некоему логическому завершению, некой… гармонии, и никто не смог бы дать этому точного названия и одновременно считаться человеком со здравым рассудком. Быть может, огромный пылающий столб, который высится над западным горизонтом…
Да и сам Кизи был как одержимый. Одной здешней обстановки хватит, чтобы кто угодно почувствовал себя не в своей прикольной тарелке. Это уже превращается в цирк, сюда наведываются все прикольщики Калифорнии – торчки, бродяги, студенты, приезжают за острыми ощущениями нечесаные девчонки, желающие то ли улететь в космос под ЛСД, то ли Бог знает чего еще. Появляются даже чернокожие, к примеру, Тумба, который в разгар ночи возникает в лесу среди палаток и квакает, точно лягушка-бык: Не волнуйтесь, все в порядке, это Тумба курит траву…
Даже Бэббса, и того достало это разношерстное сборище.
– Это же зоопарк! – говорит он Кизи. – Я уже по горло сыт этой дребеденью со всеобщей любовью!
Но Кизи отвечает:
– Когда ты обладаешь тем, чем обладаем мы, ты не можешь сиднем на этом сидеть. Ты должен подвинуться. Ты не можешь просто владеть этим и на этом сидеть, ты должен подвинуться и поделиться этим с другими. Все это действует, только если ты зовешь других разделить это с тобой.
Поэтому каждый, кто пожелает, Проказник он или нет, мог оставаться сколько заблагорассудится, в тесноте да не в обиде – к чертям собачьим. Вдобавок Кизи вынужден был являться в суд и бороться против растущих как снежный ком лжи доносов, подтасовок и политиканства полицейских. Для одного человека все это было чересчур, и он выглядел так, словно за три месяца постарел на десять лет. Он уже достиг некоего неопределенного возраста между тридцатью и сорока. Он принимал огромные количества винта и выкуривал огромные количества травы. Выглядел он очень изможденным, а когда он выглядел изможденным, лицо его казалось перекошенным. Как-то раз он, спотыкаясь, выбрался из надворной постройки, и Сэнди явственно увидел, как один глаз его смотрит в одну сторону, а другой в другую, точно его скрутила щемящая тоска… да и на самого Сэнди уже вновь начинало накатывать все это зловещее, мрачное дерьмо…
Назад пути нет, старина! Мы летим в космическом корабле, летим с помощью… Контроля… и Заботы… плывем по течению, нам нельзя нырять в нелепое дерьмо, каким бы нелепым оно ни было. Кизи нередко принимал ударные дозы кислоты – вместо положенных по норме 100–250 микрограммов он поглощал 500, 1000, 1500. Раньше он всегда был противником подобных вещей. Кислотным выпендрежникам, прикольщикам, которые устраивали состязание, кто сможет принять больше кислоты, всем подобным типам явно грозило размягчение мозгов. Однако настал, похоже, момент, когда нельзя было оставить без внимания ни одного эксперимента. Как-то вечером Кизи проглотил около 1500 микрограммов, некоторые другие Проказники довольствовались дозами поменьше, они улеглись на пол и затеяли передачи Гуманоидного Радио. Они принялись издавать невнятные бормотания, подкрепляемые эхолалией, завываниями и всевозможными бессловесными формами излияния чувств, как будто общаясь на несуществующих языках. В их намерения входила попытка попасть в тот диапазон, в тот режим, который позволил бы выйти на связь с обитателями других планет, других галактик… Тащились все, разумеется, чудовищно, однако сквозь маниакальный ветвистый галдеж подсознательной легендой пробивалась одна мысль: А что, если… ведь пока этого не сделаешь, как узнать, есть ли у тебя…
Власть! Они сидят в гостиной Кизи за большим круглым столом. Это большой деревянный стол, уже сплошь испещренный инициалами и памятными надписями, вырезанными Ангелами Ада: «Ралф Оклендский», к примеру, и все такое прочее. Идет игра во Власть. Пейдж Браунинг выигрывает и приказывает: «Всем принять ДМТ и, сев за круглый стол. взяться за руки».
И прррриход – фантастические неоновые пузырьки стремительно хлынули из сердца прямиком в тыкву и уже прорываются в – черепное Зазеркалье! Дар японского калейдоскопа, высыпанный на орнамент Ангелов Ада на столе, сквозь мозаичную соломенную дверь уже затянут в Фильм, ведь сейчас, Хондо, в космическом корабле, можно столкнуться с кем угодно, стоит лишь вообразить его в Фильме, так погрузиться в мгновение, чтобы, куда бы ты ни двинулся, все мгновение двигалось за тобой, и не напрягайся, малыш, просто плыви – Плыви по течению – Плыви
НАРУЖУ
Кизи слышит голос, голос велит ему встать из-за стола, и он повинуется, а там Пейдж и с ним еще Проказники, вылетевшие, взявшись за руки, из своих тыкв и… вопящие, с закрытыми глазами, ведь открывай глаза, не открывай – под ДМТ это абсолютно ничего не меняет, все равно будут струиться наружу с экранов век фильмы, Кизи выходит во тьму и прохладу поросшей секвойями лощины, и вот уже…
Я – ТУЗ. А ФЭЙ – ДАМА КРАСНОЙ МАСТИ
ЧТО ЗА ШУМ?
на мгновение – водонагреватель во тьме за домом… значит… стоит взмахнуть рукой, и он