Элемента.L
Шрифт:
– Да какие мысли! Реально надо корефаниться с этой подругой и разбираться что там к чему.
– Семен, я работаю у черта на куличках! Я же не могу каждый день мотаться туда-сюда.
– Почему не можешь? Я тебя умоляю! Ты ж Мемо Всемогущий или тебе больше нравиться СуперМэм?
– он опять заржал.
– Сам ты - СуперВен! Случайно, это не от геморроя ли мазь?
– и тоже заржал.
– Короче, корефанься, а там видно будет. Она же тоже поди учится или работает, не каждый день свободна. Сколько ей, кстати, лет то?
– Да лет двадцать с небольшим, наверно.
– Работает?
– Семен, я только имя узнал, ну и адрес, больше ничего не знаю.
–
– Эээээ, Ева!
– Не самое распространенное имя. Но это все неважно, - он встал, - еще чайку?
Или может уже пожрать?
Дэн неопределенно пожал плечами.
– А я всё же настаиваю на пожрать!
– уточнил Сеня и пошел к холодильнику.
– Скажи, а ты помнишь рыжую Изю?
– спросил он из недр бытового прибора.
– Помню ли я Изабеллу Кастильскую? На которую ты запал в школе? Которая тебя отшила, и с тех пор ты зовешь ее Рыжей Изей? Помню ли я, брат?
– он увернулся от брошенного в него полотенца.
– Она сама придумала себе это погоняло, - огрызнулся Семен.
– Какое? Рыжая Изя?
– он увернулся от второго полотенца, - Ее настоящее имя Изабелла Кастиниди. Даже препады в школе звали ее Кастильская.
– Но не я!
– Семен замахнулся на него жареной куриной ногой, выуженной из холодильника.
– Так что ты вдруг ее вспомнил? Старая рана?
– не унимался Дэн. Семен замахнулся на него и вторым окорочком тоже.
– Свежая! Она теперь ассистентка моего отца.
Дэн открыл рот от удивления:
– Да ладно!
– Ни хрена не ладно, - Семен включил микроволновку и опершись спиной о стол, встал лицом к Дэну, скрестив на груди руки, - Я вижу ее каждый день! И каждый гребаный день она заново разбивает мне сердце!
Дэн собрал полотенца, повесил их на вешалку у мойки, встал рядом, также опершись о стол.
– Какого черта она вообще приперлась к твоему отцу? Она даже не вен!
– Да, у нее дажжже нет усиков! У нее дажжже есть талия!
– передразнил он Дэна фразами из мультфильма про Дюймовочку, - Но какая она, сука, красивая!
И он ударил кулаком по дверце шкафа.
Изабелла Кастиниди в школе была бледной худенькой девочкой с копной рыжих локонов и если и нравилась кому в то время, то только Сене. А еще она была кера. Керы почти все были рыжеволосыми. Они умели многое, но, главное, они были собирателями душ и умели общаться с мертвыми. Правда, только с мертвыми алисангами. И как бы это зловеще не звучало, на самом деле никто из асов не считал их чудовищами, потому что испокон веков каждая их душа стояла у кер на учете и до того как ей давали новое тело керы работали с ними, записывали воспоминания, историю жизни и прочую информацию, которая становилась достоянием всей их цивилизации. Каждый алисанг знал, что когда умрет, то попадет ни в рай и не в ад, а во Дворец Кер. Некоторые души оставались там годами, и с ними можно было общаться их близким. Может поэтому, асы не боялись смерти. И была у кер еще одна особенность - в паре керы с алисангом другого рода всегда рождались только керы. А еще в учебнике Школы АлиС по этому предмету было написано: "При скрещивании с людьми потомство невозможно. Потомство со способностями расы возможно, только если обе особи принадлежат одному виду." Называлось это потомство неоригинально - чистокровное. При скрещивании между собой венетов, мемориатов и азуров детей быть не могло. Эта печальная особенность сильно затрудняла завязывание серьезных отношений между молодыми людьми из разных кланов, и под давлением чистокровных родственников редко кто шел на смешанные браки.
Отношения Арсения и Изабеллы были изначально обречены.
– Так какого черта она крутится возле твоего отца?
– повторил вопрос Дэн.
– Не знаю, может ее керы выгнали, - зло огрызнулся Сеня. Микроволновка пискнула, и он полез доставать разогревшуюся курицу.
Потом они молча накрывали на стол. Салаты в пластмассовых коробочках из супермаркета, хлеб, оливки, вино, фужеры, по горячей жареной куриной ноге на каждой тарелке. Дэн нашел в холодильнике открытую бутылку с апельсиновым соком, на всякий случай понюхал, одобрил, налил в свой фужер.
– За воскресенье!
– провозгласил Семен, подняв бокал. Они слегка стукнулись бокалами, сделали по глотку и стали есть. Точнее сказать, ел один Сеня, Дэн в задумчивости просто ковырял курицу.
Отец Арсения был известным художником, знатоком живописи, искусствоведом, владельцем крупной художественной галереи и просто большим ценителем художественного искусства. К нему за консультацией приезжали со всех концов света, он курировал музеи и был одним из самых уважаемых оценщиком картин для аукционов. Любому человеку было чему у него научиться, но чтобы кера стала его ассистенткой? Зачем это кере Дэну было непонятно, и он непременно хотел это знать, но судя по тому, как Сеня уперся, сейчас тему разговора лучше было сменить.
– А что твои отношения с Лол? Судя по наличию деликатесов исключительно из супермаркета, живете вы не вместе, - попытался продолжить беседу Дэн.
– Лол уехала в Испанию, вернее в Каталонию,- уточнил он, подняв палец и давая понять другу, что это важное уточнение, - Она мне всю плешь проела этой борьбой за независимость Каталонии.
– Ну, вижу, не зря старалась, - посмеялся над другом Дэн, - хоть не с первого раза, но ты запомнил. Надеюсь, она там не лидер этого повстанческого движения?
– Ну, зная Лол, честно говоря, я бы не удивился. Поехала она туда, правда, под прикрытием работы в музее монастыря Монсеррат, - пробубнил с набитым ртом Сеня.
– Она тоже работает с древностями?
– Ну, она обожает Дарио де Регойоса, он жил всего то каких-то 100 лет назад.
– Тоже один из каталонских революционеров?
– наугад брякнул Дэн.
Сеня поперхнулся, сделал над собой усилие, чтобы содержимое его рта не полетело в Дэна, хотя ему это не помешало бы, чтобы не морозил глупости. Прокашлялся и охрипшим голосом сказал:
– Всегда удивляюсь, какие вы, мемо, дремучие.
– Ой, а вы такие все, венеты, просветленные, куда бы деться, - обиделся Дэн.- Я может и не знаю кто такой этот Дарио, да думаю и ты то про него узнал от Лол, зато если бы ты сейчас подавился, я бы смог тебе помочь, - поучал он кашляющего Семена.
– А если бы подавился я, то так и умер бы здесь от удушья в твоих неумелых руках.
– Я тогда постараюсь воздержаться от глупостей, чтобы тебя откачивать не пришлось, а то эти ваши приемчики типа дыхание "рот - в рот", - и он брезгливо поморщился.
– Бееее!