Элемента.М
Шрифт:
– О, мне тоже!
– опять ровно ответил дедуля, правда, на этот раз видно было, что ему было нелегко это вспоминать, - Правда, он никогда не был мне сыном.
Ева удивилась.
– Да, милая, я его приютил, дал ему свою фамилию, но кто этот малец и откуда, мы так и не узнали. А теперь какая уже разница! Столько лет прошло!
– А как он погиб?
– Ева спросила, хотя помнила.
– Да разбился он на мотоцикле, разве ж ты не знаешь?
– удивился дед.
– Знаю, но вдруг у вас какая другая версия есть?
– призналась Ева.
– Да какие там версии! Пол деревни видело, как он на дерево это налетел, - и глаза деда неожиданно затуманились.
Ева помнила
– Любовь у них была. Не знаю, как бы все сложилось, если бы не та авария. Может разбежались бы, а может и жили бы. Как знать! Но то, что любили они друг друга, то бесспорно, - дед посмотрел на Еву, прищурившись.
Ева промолчала. Ей стало как-то неудобно, что она никогда не знала, что у человека, которому она обязана своей фамилией и даже отчеством, есть отец. Наверно, неправильно это.
– Почему Вы не никогда не общались с моим дедом и бабушкой? Я даже не знала, - она замолчала на полуслове, не зная, как продолжить.
– Это старая история. Мы с твоим дедом как-то смолоду характерами не сошлись. А потом они против этих отношений были. А я договорился и Серёгу с матерью твоей официально расписали. Тогда они меня и вовсе за врага народа сочли. А потом Сергей погиб. И всей истории конец.
– А мама?
– просила Ева.
– Да она то ещё девчонкой совсем была. Оба они ещё детьми, считай, были. Она ходила ко мне какое-то время. Но нам вдвоём с ней только хуже было. Она, наверно, хотела все забыть. А я наоборот, забыть боялся. И не хотел. И не мог. Ей было со мной в стократ тяжелее это пережить, чем одной. И она вскоре уехала в город. На совсем. А я остался. Один.
И дед снова сказал это без горечи, без укора. Ева посмотрела на него пристально. Может это какое-то заболевание, когда эмоции настолько притупляются, что становится всё равно. А может, дед стар и мудр, потому так спокойно ко всему относиться.
– Вы так равнодушно обо всем этом рассказываете, - не выдержала Ева.
– Это не равнодушие, как ты изволила сказать, - хитро улыбнулся он, - Это большой опыт и отличная подготовка.
– Подготовка? Как у спецагента что ли?
– пошутила Ева.
Но посмотрев на деда, лицо которого ничего не выражало, поняла, что шутить об этом не стоит.
– Вы же в КГБ работали?
– понизив голос, спросила она. Слухи про деда дошли и до неё, только она не сразу сообразила, что он тот самый дед.
– Где я только не работал, - улыбнулся дед, обнажив ровные белые зубы.
Больше о его работе Ева расспрашивать не рискнула.
– Мне жаль, что я не была знакома с вами раньше, - виновато улыбнулась Ева.
– А я рад, что мне довелось с тобой познакомиться сейчас, - снова хитро улыбнулся дед, - Доктор твой сильно мне моего Серёгу напоминает. Из него выйдет тебе хороший муж!
Еву словно током пронзило при этих его словах.
– Можно я ещё как-нибудь зайду?
– сказала она, пятясь к двери, - Правда, меня скоро выписывают, но я постараюсь.
– Буду рад, - сказал он просто.
До Евиной палаты было всего несколько шагов. Она упала на свою кровать, глядя в побеленный потолок. Определённо её детские познания были сильно ограничены тем что нравилось и что не нравилось её родным. Они не хотели вспоминать о мамином первом замужестве, и Ева никогда о нем не думала, и ничего не знала. Оно казалось ей мимолётным, незначительным, фиктивным, но каким оно было на самом деле? Было странное чувство. Словно там, где всю жизнь была просто стена, неожиданно обнаружилась дверь, а за ней комната. И в комнате этой жил человек, о котором она ничего не знала. А он жил, дышал, любил и умер таким молодым! И эти ассоциации с дверями и комнатами снова вернули её к Дэну и его странных способностях. Он умеет проникать в чужую память. Но его слишком долго не было. И его способности, как и он сам казались Еве сейчас нереальными, неправдоподобными. Ей казалось, что это чувство вообще преследует её с самого дня похорон. И заставляет её постоянно во всем сомневаться. И в реальности происходящего и даже в собственной вменяемости. Она достала телефон. Она даже с подругой не может этим всем поделиться, потому что невозможно это рассказать. Это звучит как бред. Возможно, это и есть бред. "В конце концов, хоть про деда я ей могу рассказать!" - обрадовалась Ева, и пальцы побежали по буквам на приветливо засветившейся клавиатуре.
Они с Розой даже успели немного поболтать, когда в палату, на ходу сняв и бросив на кресло куртку, почти забежал Дэн.
– Привет!
Он не просто дежурно чмокнул её в щеку. Холодными и влажными губами он прижался к её губам так, что в животе все сжалось упругой пружиной. Она обняла его за шею, она выгнулась навстречу ему дугой. И уже не просто сомневаясь в реальности происходящего, а выпадая из этой реальности под натиском его губ, она краем сознания всё же ещё услышала, что сюда идут. И судя по цокоту каблуков, это была Екатерина Петровна. "Я же забыла его предупредить!" - подумала Ева, поспешно размыкая объятья. В любом случае было поздно.
– Ну, что доктор Майер?
– спросила Екатерина, уже входя, - С боевым крещением тебя?
– Да. Мальчик. Четыре кило, - во весь рот улыбнулся Дэн, понимая, о чём говорит главврач.
Он зачем-то поднял с кресла свою куртку, и так стоя с ней в руках.
– Повезло тебе, что третьи роды, - констатировала главврач.
– Ну, повезло - не повезло, а я порадовался, что акушерство не прогуливал в институте, - снова улыбнулся Дэн.
– Не подумал специализацию сменить?
– подтрунивала Екатерина.
– Как раз наоборот, порадовался, что не моя это основная работа.
– Ну, пойдём, есть у меня к тебе ещё пару вопросов, - и уже выходя, добавила, - Жду тебя у себя! Сейчас!
– Дэн, я, - Ева покосилась вслед исчезнувшей в коридоре Екатерине, - я пыталась ... в другое измерение перейти.
Еве с трудом удалось произнести эти слова. Ей было странно это сегодня говорить, неловко, неестественно.
– Получилось?
– настороженно спросил Дэн, глядя на её смущённое лицо.
– Я видела тебя в машине и женщину беременную. И я слышала, как водитель говорил, что вы не выберетесь. И как вы буксовали. В-общем, это я сказала Екатерине, что вы застряли. А они подумали, что ты мне позвонил.