Элемента.N
Шрифт:
К счастью, её увидел Арсений.
— Боги всемогущие, мама! – крикнул он слишком громко и, увидев, как вскинулась в его сторону голова Виктории со своей лавочки, добавил: — Дорогая. Мама дорогая!
Виктория, радостно ему улыбнулась и помахала рукой. Он небрежно кивнул в ответ. В след за ним с катка в их сторону шли Изабелла и Эмма. И Виктория нетерпеливо заёрзала на месте, подгоняя шнуровавшего коньки Дэна, видя, что Ева идёт сюда.
Девчонки подошли быстрее, и они встали лицом к Еве и Арсению, и спиной к Виктории и Дэну. Ева поняла, что Изабелла, встревоженная озабоченным лицом Арсения,
— Ты прогуляться решила, что ли? – обратилась Белка к Еве, и, судя по её нахмуренным бровям, как мать Арсения Ева выглядела сейчас не очень.
— Белка, там Вики, и они, — начала говорить Ева, показывая пальцем, но закончить не успела.
— Прииивеееет! – выскочила из-за их спин как простуда на губе Виктория.
— Привет! – дежурно улыбнулась ей Белка, а Эмма только кивнула головой, беспокойно оглядываясь на их натянутые лица и ничего не понимая.
Дэн, идущий следом за Вики затормозил, увидев Еву. Настоящую Еву. И Ева в теле Анны Гард невольно проследила за его взглядом. Взглядом полным любви и отчаяния. И только мгновенье спустя, осознав, что это не она, он отвёл взгляд и подошёл, стараясь ни на кого не смотреть.
— Привет! – поздоровался он сдержанно, не обращаясь ни к кому конкретно, но только Арсений кивнул ему в ответ.
— А у нас новости, — заявила Виктория, оглядывая всех торжествующим взглядом, — Дэн сделал мне предложение.
И она вытащила из-за спины руку с кольцом и предъявила её Эмме в лицо. Эмма едва заметно отстранилась и с любопытством уставилась на сверкающий на солнце крупный прозрачный камень.
— Поздравляю! – равнодушно кивнула она. Но Вики так и не убирала свою руку, поэтому из вежливости Эмма взяла её аккуратно за пальцы и наклонила туда-сюда, наблюдая, как камень играет на свету. — Очень красивое кольцо!
Она отпустила руку Виктории и отошла от странной девушки.
Ева смотрела, как усиленно отворачивался от всей этой сцены в сторону Дэн. Она повернулась к Арсению, он делал то же самое, заинтересованно осматривая окрестности, с другой стороны.
— Поздравляю, красивое кольцо и всё? – с вызовом обратилась Вики к Эмме. — Это всё, что ты можешь мне сказать?
Эмма растерянно хлопала глазами и молчала, не зная, как ей реагировать, но на помощь к ней пришла Изабелла.
— А что ты хочешь услышать? – рявкнула она. — Сдохни, тварь? Подавись своим кольцом и сдохни?
Она подошла к ней вплотную и её янтарные глаза метали такие молнии — Зевс бы позавидовал.
— Ну, зачем же так грубо? – фыркнула Виктория. — Я, между прочим, никого не оскорбляла. И насильно никого не заставляла.
И Дэн улыбнулся и укоризненно покачал головой при её словах, но заметила это только Ева.
— Тогда сдохните оба! – гневалась девушка. — Ненавижу вас обоих. И презираю!
— Ой, кто бы говорил! – сморщилась Виктория. — Жалкая самоубийца? Пойдём Дэни, что с ними разговаривать, — повернулась она к Дэну. — Хоть покатаемся!
— А ты, — она уже развернулась на выход, но вернулась и обратилась к Эмме. — Признай, я всё же победила!
— А кто-то с тобой соревновался? – не выдержала Ева, но Вики её не слышала. Она потянула Дэна за собой за руку,
— Я сейчас, — коротко ответил ей Дэн, снимая её руку, и она, наконец, отстала и неуклюже поплелась в сторону льда.
— Изабелла, — обратился Дэн к девушке, повернувшись к ней всем телом. — Хоть ты поверь мне! Просто так надо. Понимаешь, надо! Как бы оно не выглядело и чем тебе не казалось. Я не мог поступить иначе. Просто не мог!
Ева не видела его лица, когда он разговаривал с Изабеллой. И он развернулся к Еве спиной, когда пошёл вслед за своей невестой. Но потрясённое лицо Изабеллы и застывший взгляд, которым она провожала его спину, были такими выразительными, словно Дэн сказал девушке больше, чем все слышали. Изабелла с сомнением посмотрела на Еву.
— Ладно, Бэл, Эмма, переобуваемся и пошли, — сказал Арсений, и пошёл за оставленной обувью.
— Идите! Я догоню! – крикнула им Белка, а сама также как и все, на коньках по асфальту неуклюже пошла вслед за Дэном.
Ева ни за что не хотела уходить. Она хотела дождаться, чем закончится их разговор. Она видела, как они напряжённо о чём-то спорят на кромке льда. Но Эмма так быстро переобулась, и Арсений сказал, что понесёт Еву на руках, если она не встанет, поэтому пришлось подчиниться.
Быть человеком, которого никто не знает, было также интересно, как быть невидимкой.
После прогулки по свежему воздуху и закусок, которые Арсений таскал Еве с фкршетных столов как самка голодному птенцу — хотя по идее должно было быть наоборот, ведь она была его мать — Еву сморила усталость, и ей тяжело было даже просто встать, не то, что подниматься в свою комнату. К сожалению, все комнаты пониже были заняты приехавшими гостями, и Арсений мог предложить Еве только свою, но она отказалась, сославшись на то, что и на этом диване на неё никто не обратит внимания, если она прикорнёт. И она действительно закрыла глаза и откинулась на мягкие подушки, когда из полусна её вывел неожиданный разговор.
— Я ничего не понимаю. Ничего, — сказала пожилая женщина, и Ева почувствовала, как прогнулся диван, когда она села рядом. — От нас же старых вечно все отмахиваются. Мама, не лезь не в своё дело! Мама, ты ничего не понимаешь! А как же я пойму, если всё от меня скрывать?
— Это да, чем старше мы становимся, тем меньше с нами считаются, — этот голос с дивана напротив Ева знала. Она приоткрыла один глаз. Алиенора, в своём безупречном стиле английской королевы, сидела, держа в руках небольшую тарелку с закусками.
Женщина, что сидела рядом с Евой, была мамой Софии. Она держала в руках бокал с рубиновой жидкостью.
— Ведь вижу, страдает мальчик! Пусть ничего не объясняют, но я же вижу! Если до этого была у него девушка и ему словно крылья приделали, так он был счастлив. Порхал как мотылёк, душа радовалась, на него глядя. А сейчас что? Ходит угрюмый, мрачный, злой. Зато предложение ей сделал. Зачем сделал? Я же вижу, не любит он её. Прямо передёргивается, как на неё посмотрит. Она так-то с лица приятная, ничего не скажу, даром что азур, но вот душа у неё гнилая, ой, гнилая, — выдала женщинам одним залпом и потом только сделала паузу, чтобы отхлебнуть вина.