Элеонора Дузе
Шрифт:
работай. Благословен господь, что направляет тебя! И для тебя, и для
тебя жизнь скоротечна. Не мешкай же на своем пути...» И, выражая
ему свою безграничную преданность, опа пишет: «...Я бы хотела
отдать тебе всю свою жизнь, чтобы помочь победить тому, что в тебе
не должно умереть,— твоему благородству...» И осторожно напоми-
пает ему об обещании, которое он так и не сдержал,— перевести
«Антигону». Она одержима все теми же мыслями: Антигона,
дра, Анна...
В октябре корреспондент «Иллюстрационе итальяна» отмечал, что
«в то время как в Италии почти все театры не очнулись еще от лет¬
ней спячки, Элеонора Дузе уже снова завоевала Берлин».
Особого упоминания заслуживает последний спектакль в Берлине,
где в трех отделениях Дузе играла три различные роли — Клеопатры,
Адриенны Лекуврер и Клары в «Эгмонте» Гёте. Она выступала вместе
с немецкими актерами и, по единодушному признанию зрителей, за¬
ставила всех пережить необыкновенно сильные и высокие чувства,
что случается в театре очень редко, разве лишь на спектаклях, где
царствует подлинное искусство.
В декабре Дузе в пятый раз посетила Вену, где ее встретили с
обычной сердечностью и восхищением. Газета «Нейе фрайе прессе»,
анализируя в большой статье искусство Элеоноры Дузе с точки зрения
соблюдения норм, установленных Лессингом и Дидро, подчеркивала
его оригинальность, считая, что в наше время ни одна актриса не ока¬
зывала такого влияния на преобразование театра, как она. Что же
касается «Джоконды», которую одни превозносили до небес, другие
откровенно ругали, то автор статьи, не закрывая глаз на недостатки
пьесы, признавал, что Д’Аннунцио показал себя в пей большим масте¬
ром и его произведение своими достоинствами существенно отли¬
чается от ремесленных поделок, заполонивших театральный рынок.
Встретив такое понимание «Джоконды» со стороны иностранца,
Элеонора прониклась к нему доверием и поведала о том, как устала
постоянно чувствовать себя связанной с определенной труппой, зави¬
сеть от стольких партнеров, устала от бродяжнической жизни, от
вечных скитаний со сцены на сцену. Она призналась ему, что хо¬
тела бы играть лишь отрывки из пьес, редко или даже никогда не шед¬
ших на сцене, например, некоторые сцены из «Антигоны» Софокла —
монологи или сцены с двумя-тремя партнерами. Ей хотелось бы са¬
мой выбирать мыслителей и драматургов: Ницше, Аристотель, Кар-
лейль 152, Сенека, Шиллер, Гёте, Шекспир, Петрарка, Кардуччи 153 и
в первую очередь, конечно, Данте...
Однако, вернувшись в начале нового, 1900
Дузе уже снова появляется на сцене. Как раз в это время Д’Аннунцио
прочитал ей «Огонь», роман, начатый еще в 1896 году, после первых
встреч с актрисой в Венеции. Он заканчивал его в тиши своей виллы
в Каппончине, пока Элеонора без отдыха скиталась из одной страны
в другую (окончательно роман был завершен 13 февраля 1900 года).
Дузе была очень щепетильна и не любила, чтобы подробности о
ее личной жизни появлялись на страницах печати. Она глубоко стра¬
дала от нездорового любопытства, вызванного необоснованным пред¬
положением, будто в романе точно и скрупулезно описаны ее отно¬
шения с Д’Аннунцио. На самом деле все, о чем рассказывалось в
романе, было плодом творческой фантазии поэта, толчком для которой
послужило несколько автобиографических фактов. Из уважения к
искусству и к творческой свободе поэта, а также, не желая уронить
достоинство женщины и артистки, она ничего не сделала, чтобы поме¬
шать выходу в свет книги, и ее верность «договору» не поколебалась
ни на йоту и после издания «Огня».
С 13 марта 1900 по 6 февраля 1901 года, за исключением летних
месяцев — июля и августа, Дузе пробыла за границей в длительном
турне, играя главным образом пьесы Д’Аннунцио. Поэт присоеди¬
нился к ней в Вене, где она гастролировала с 27 марта по 13 апреля и
где ей была оказана «высокая честь»: она получила приглашение сы¬
грать в «Бургтеатре» в присутствии императора Франца-Иосифа.
Впервые в истории этого придворного театра в нем давала спектакль
иностранная труппа. Дузе выступила в «Джоконде». По ее желанию
кассовый сбор от спектакля был передан дому для престарелых ар¬
тистов «Бургтеатра».
Из Вены она отправилась в Берлин, потом играла во Франкфурте
и Лондоне *. С конца августа Дузе в Женеве, с которой она начала
новые гастроли по Европе. За Женевой последовали Люцерн, потом
Берлин, Франкфурт, Майнц, Висбаден, Мадрид, Лиссабон. С 21 янва¬
ря по 5 февраля она играла в Ницце, а 5 и 6 февраля — в Каннах.
Возвратившись в Италию, Дузе снова объединилась с Эрмете Цак-
* В мае 1900 г. ирландский писатель Джеймс Джойс, которому было тогда
восемнадцать лет, приехал вместе с отцом в Лондон. «Почти все вечера они
проводили в мюзик-холле или в театре. Они видели «Джоконду» с Элеонорой
Дузе. Джойс, возможно, мечтавший о духовной близости с Дузе, которая