Эльфийская ночь
Шрифт:
– Но он всего лишь эльф!
– Этот "всего лишь эльф" спас Варту. Причём дважды, если даже не считать самого прыжка в прошлое. А ему для этого, между прочим-то, умереть пришлось.
– Ради моей сестры...
– Для него это одно и то же!
– рявкнул капитан.
– Правильная женщина — это и есть Родина. Не власть, не сортир на даче тёплый. Жена,
Немец перевёл дух.
– Ты что, действительно не понимаешь? Он... они оба простые парни. Но они хотят служить чему-то великому. Так дай ты им это великое - позволь служить Варте! И хватит гадить мне в мозг: отпиши им это чёртово дворянство. Чтоб служилось веселее. Чтоб ни одна сволочь в Совете не посмела...
– Законы, - мрачно сказал Содара, - законы Варты не дозволяют...
– Перепиши. Царь ты или не царь.
– Отнюдь нет!
– Батя твой не вечен. Чем раньше войдёшь в силу — тем проще будет потом.
Глаза принца нехорошо блеснули:
– Надеюсь, Его Величество, да благословят его суры, продлит своё правление в вечность, - отчеканил он.
– Впереди большая война, - пропуская мимо ушей ритуальные скороговорки, сообщил капитан.
– На севере Степь, на западе — Пачим.
– И гномы неспокойны...
– подтвердил Содара, с удовольствием уходя от скользких вопросов престолонаследия.
– Гнумы всегда неспокойны, — авторитетно согласился капитан.
– Ты будешь хорошим императором.
– Капитан!..
– А если перестанешь перебивать — то, может, и до коронации доживёшь.
Немец дождался, пока Содара сдует ноздри.
– Ты будешь хорошим императором, - повторил он уверенно.
– Потому что каждому времени нужен соответствующий лидер. А ты прирождённый военачальник, ты готов учиться. Ты любишь Варту, а после всего вот этого, - Немец широким жестом очертил низины, - Варта верит в тебя.
– Капитан... пророчество Манаса гласит, что Варта падёт, как только...
– Да хрен с ним, с Манасом. Он одно гласит — а ты другое гласи давай. Самые важные пророчества — это те, которые мы пишем сами.
Содара рассмеялся, поддаваясь чистой уверенности капитана:
– Законы, пророчества... ты говоришь так, будто легко переписать начертанное. И предначертанное.
– Коронуешься — и перечерчивай. Не люди для законов - законы для людей. И для эльфов. И для гнумов.
– И для орков?
– И для орков, - не принял подначки Немец.
– Для всех. Закон — для людей. Потому что когда наоборот — это значит, что говно такой закон. И тогда люди тоже становятся говном. А когда закон говно и люди говно — очень скоро ни закона не останется, ни людей.
Соратники помолчали.
– Оставайся в Вишве, капитан, - сказал Содара.
– Домой мне надо, - в тон ему ответил Немец.
– Потому как долг революционный к тому нас обязывает.
– А как же Севати?
– А что Севати? Всю дорогу - "Севати, Севати"...
– Спокойно, капитан, - рассмеялся Содара.
– Ты хотя бы посмотри.
Принц явно был уверен, что красота его сестры как минимум поколеблет революционную решимость капитана.
Ридра умер на следующие сутки, ранним утром; сознание его так и не прояснилось.
Сена жил ещё четыре дня, пока Немец не заставил зелёных магов отступиться. Он был уверен, что прямодушный силач-пачимец сделал бы для него то же самое.
Эпилог второй, лирический
А потом скончался и старый император.
Нет-нет, капитан его вовсе не убивал. Честно.
Адинам почувствовал себя плохо в пути и вынужден был с полдороги вернуться в лагерь у Малых врат, где и слёг. К тому времени, как авангард Первого легиона во главе с Содарой вихрем ворвался в лагерь, Его Величество впал в беспамятство; принц не успел лично порадовать отца известием о победе.