Эльфийский бык 2
Шрифт:
Ну да.
Смешно получилось.
Туману тоже понравилось.
— Что ж, повеселили старика… — Александру протянули визитку. — К сожалению, Вельяминовым я помочь не могу, связан, так сказать, обязательствами…
И на лице мелькнула тень.
— … но если будут другие вопросы, то проконсультирую. Даже бесплатно.
— С чего вдруг?
Чтоб адвокаты и бесплатно работали?
— Из глубоко патриотических чувств… кучеры-императоры внушают уважение.
И ушли.
— Странная парочка, — заметил Александр, уводя Тумана дальше. И тот ыгыкнул на ухо, соглашаясь.
Визитку он, покрутив в руках, сунул в окошко кареты. Все же исторические костюмы были, конечно, роскошны и впечатление производили, но карманов несколько не хватало.
Тумана и карету Александр не стал уводить далеко, свернул на боковую дорожку, убрав с главной аллеи, да и остановился в густой тени дуба. Дуб был старым, тень давал хорошую, особенно по ночному времени, а потому ни конь, ни карета, ни сам Александр в глаза не бросались.
Он потянулся.
И забравшись на козлы подумал, что теперь идея поиграть в кучера не кажется такой уж забавной… заняться-то чем?
Пару минут Александр посидел на козлах.
Перебрался в карету, где сидеть было мягче. Достал телефон… матушке позвонил, чем только настроение себе испортил, ибо Её императорское Величество в выражениях не стеснялись и высказали все, что думали о его, Александра, безответственности.
И о том, что он о семье не думает.
И вовсе ни о чем не думает.
И должен немедля вернуться или хотя бы сказать, где находится. А еще отменить глупый указ, из-за которого страдают хорошие люди, выбрать жену, осчастливить империю наследниками и все это желательно до полуночи.
Включая наследников, желательно, троих.
— Матушку я люблю, — сказал Александр коню, который к разговору определенно прислушивался. — Но порой она перебарщивает… я ведь взрослый уже.
Туман кивнул.
— И вообще император.
Конь еще раз кивнул.
— Самодержец и все такое… слушай, чем заняться-то?
Туман потянулся к траве, показывая, что у него занятия имеется… Александр вздохнул и осмотрелся. Слева было темно. Справа тоже. Впереди сиял огнями пафосный дворец, стыдливо прикрытый аллеями клёнов. В ветвях их мелкими созвездиями запутались китайские фонарики.
Со стороны дома доносилась музыка…
Прогуляться, что ли?
— Блин… получается, что я типа Золушок? На бал через окошко смотреть, — сказал Александр, пытаясь отговорить себя же от глупости. И если бы не скука, даже получилось бы.
Конь тихонько заржал.
— И тебя бросать нельзя…
Туман фыркнул… и распался туманом.
— Эй! — Александр крутанулся. — Вернись на место!
Конь вернулся.
Причем в сбрую, которая рухнула на землю, а теперь вот поднялась. И главное, вид сделал, что ничего-то этакого не произошло.
— А изначально ты так мог?
Мог.
Скалится… издевался просто над ними, убогими.
— Ясно… тебя оставить можно…
Туман закивал и заржал, и топнул ногой да так, что земля загудела.
— Погулять погуляешь… понял. Карету… надеюсь, не уволокут. Хотя… да, точно… — Александр отступил и коню махнул. — Я её под щит уберу.
Туман снова стал туманом… вот интересная способность. И куда пойдет? Хотя…
— Главное, никого не затопчи! И не утопи! И не сожри, даже если хочется… вообще людей жрать нельзя! Это негуманно, да и люди сейчас пошли малосъедобные… холестерин, сахар в крови и магмодифицированные продукты. Так что веди себя прилично! — крикнул в темноту Александр. Потом поставил щит, закрепил его на всякий случай — не хватало, чтоб карету утащили — и сунув руки в карманы, отправился к дому.
Золушок он или нет, но что-то подсказывало, что там всяко интересней будет.
— Папа, — Офелия надула губки. — Папа, он на меня даже не смотрит… а когда смотрит, то нехорошо!
Свириденко поморщился. Дочь он любил, но порой она совершенно теряла чувство уместности. И теперь вот мало того, что в разговор влезла, так еще и с претензиями.
— Не переживай, все будет хорошо.
Офелия надула губки.
И иным деловитым тоном произнесла.
— Воду он пить отказался, даже ту, что в бутылках. Шампанское и вино тоже. Он тебе не доверяет.
— Странно было бы, если бы он мне доверял, — Свириденко кивнул и протянул руку, здороваясь с главой районной администрации. — Деточка, он наследник древнего рода. А они не страдают от излишней доверчивость…
— А если не получится?
— Получится. Уже получилось… просто времени нужно немного больше, чтобы он понял…
Волотов о чём-то беседовал с пожилою дамой… кто это вообще такая? Впрочем, какая разница.
— Нам вообще повезло, что он приехал… постарайся не сильно действовать ему на нервы. Пусть немного освоится, обвыкнется…
— А если уедет?
— Только если с нами, дорогая… — Свириденко нежно погладил дочь по руке. — Не переживай… папа обо всём позаботится. А теперь, будь добра, делай то, что должно… вон, с гостями поздоровайся. И Дымовы пришли… не морщись. Я понимаю, что с этой идиоткой сложно, но…
Офелия кивнула, изобразила улыбку и расцеловалась с Дымовой.
— Чудесно выглядите, — пропела она. — Рада, что вам стало настолько лучше…
— Это все Душечка! — Дымова обернулась и с обожанием посмотрела на своего мужа. А тот ответил таким же взглядом. И коснулся, успокаивая. — Он нашел какое-то лекарство… заграничное, очень дорогое…
Дымова произнесла это шёпотом.
А вот супруг её подавил вздох.
Дорогое.
За все приходится платить. И за такие вот привязанности… хотя, конечно, странная пара… он умен и ловок, и мог бы в столице карьеру сделать. Но нет, ей столичный воздух вреден, вот и торчит в захолустье. А главное, что сама-то Дымова не особо умна, не сказать, чтобы красива.
Но…
Любят.
И хорошо. Для Игната Потаповича во всяком случае. Потому что Дымов прекрасно знает, в чьих руках жизнь его жены. И пока знает, то и будет стараться, служить верой и правдой…